Жизнь длиною в лето. Книга первая
Шрифт:
– А по-моему мы за границей кладбища. Клубни петушков сюда могли попасть случайно. Ну и где твой призрак?
Кармель посмотрела по сторонам и развела руками. Громко позвала:
– Катя!
– Ты кого привела?
– прозрачная фигурка девушки проявилась рядом с цветами.
Кармель ожидала её появления, но всё равно не удержалась от вскрика.
– Катя, это друг Ивана Ефим. Как ваша фамилия?
– прошептала она, обращаясь к старику.
Он машинально ответил:
– Горин.
– Зря шепчетесь, у меня прекрасный слух, - проворчал призрак.
– Этот древний дед Ефим Горин?
– Да. Он хочет рассказать тебе об Иване.
Дед Ефим разочарованно пробасил:
– Я ничего не вижу. Где она?
Кармель осторожно приблизилась к Кате и хотела коснуться её плеча. Рука прошла сквозь тело, ощутив необычный холод.
– Вот тут стоит.
– Я привык доверять глазам, а если они не видят, нужны другие доказательства. А иначе, почему я должен верить тебе на слово?
Катя помрачнела.
– Постарел Ефим, но голос и стать его. Неужели Ваня тоже так выглядит? Кармель, Ефим меня не видит и не слышит. Передай ему, что когда они первый раз появились на танцах в клубе, на нём был пиджак отца, тёмно-синий в полосочку, а на Ване серый с отливом. Ефим пригласил меня на вальс, но мне так не понравилось задирать голову, отвечая на его вопросы, что я заявила ему: "Терпеть не могу высоких, здоровенных парней, так и голова отвалиться может".
Кармель повторила слова призрака. В глазах старика блеснули слёзы.
– Здравствуй, Серафимова. Жаль, не вижу тебя. Значит, со смертью ничего не заканчивается. Вот это подарок для меня.
– А теперь пусть он сделает мне подарок - скажет, где Иван?
– Ефим Донатович, она просит рассказать.
– Катя, я мало знаю. В сорок третьем году Иван служил в десятой гвардейской армии в седьмом стрелковом корпусе. Их корпус участвовал в боях под городом Ельня, там он и пропал без вести. Как сообщил мне его брат Максим, бумага на Ивана пришла в начале ноября и с тех пор никаких сведений. Получается, вы ушли почти одновременно. Сначала Максим посылал запросы, потом его сын, которого он назвал в честь брата, но выяснить место гибели Ивана точнее не удалось.
– И что теперь делать?
– произнесла Катя растерянно.
– Я что, так и останусь навечно на этом кладбище?
Ефим Донатович вопросительно посмотрел на Кармель.
– Катя в отчаянии, боится, что застряла на кладбище навсегда, - пояснила она.
– Ведь если призрак Кати задержался, чтобы рассказать Ивану о своей невиновности, а этого не произойдёт, уйти у неё не получится.
– О чём речь? О какой вине ты говоришь?
– Да глупости. Подруга Кати написала Ивану, что та больше не любит его и собирается замуж за другого. Обычная женская подстава, - пояснила Кармель.
– В ваше время может это считается глупостью, а тогда нет. Честь дороже ценили, - нахмурился дед Ефим.
– Неужели Нина оказалась способна на подлость? Вы же с ней с детского сада дружили.
Кармель повторила ответ Кати, не слышный для старика.
– Нина призналась, что долго скрывала свои чувства, а Ивана полюбила с тех самых танцев в клубе. Когда с фронта вернулся без ноги Анатолий Садчиков и попытался ухаживать за мной, она решила: мне достаточно этого жениха, а Ваня останется ей.
– Катя, а ты другие не упокоенные души видела?
– Одну. Какой-то старушки, но она словно злой дух витает, не разговаривает со мной. Мне кажется, она не помнит, кем была, зачем здесь задержалась. Раньше, когда здесь ещё хоронили, я почти сорок дней могла общаться с новыми душами, а потом они уходили куда-то, а я оставалась. Правда, я давно никого не видела, может, люди перестали умирать?
Выслушав, слова Кати, переданные Кармель, дед Ефим вздохнул:
– Да нет, Катя, люди как умирали, так и умирают, только вот в Благодатном и Добринке почти никого не осталось. А где ты находишься, когда не проявляешься в этом мире?
Катя заплакала.
– Когда я не в этом мире, нахожусь непонятно где, но там нет ничего, только пустота. Меня затягивает туда словно в густой туман, я не чувствую времени и смогу появиться тут, когда что-то потревожит мой дух. Я не хочу здесь оставаться - это такая мука - не выполнить последнее желание.
На глазах Кармель тоже появились слёзы.
– Как ей помочь?
– Не знаю. Катя сказала: другие души уходили спустя сорок дней после смерти. Даже если найти место, где погиб Иван, как она его увидит?
Призрак встрепенулся и даже стал немного светиться.
– Позову. Мне бы только находиться рядом с его могилой. Он не может не прийти.
Кармель удивилась.
– А как ты узнаешь, что там именно Иван?
– Я вижу и знаю, кто находится под землей. Понятия не имею, как и откуда, но я точно чувствую место, где упокоен человек. Вот ты, Кармель стоишь между могил двух сестёр Киреевых, умерших ещё до войны, а Ефим остановился прямо над местом, где похоронен кузнец Климентий Петров.
Кармель сообщила деду Ефиму, чью могилу он невольно топчет. Старик вздрогнул и отступил на шаг в сторону.
– То есть, ты видишь места захоронения и знаешь, кто в них лежит?
– уточнила Кармель.
– А откуда тебе это известно? Ведь тут не сохранилось даже камня с эпитафией. Ты сказала: можешь позвать. Любого? И они ответят и явятся на зов?
Катя вздохнула:
– Я не задумывалась, откуда приходят сведения. Просто гляжу и точно знаю, кто похоронен в могиле. Мне было одиноко, когда исчезли последние души. Я попыталась позвать маму, её могила почти в центре кладбища. Та, что вся заросла шиповником. Её душа пришла, и мы поговорили, я так радовалась, но когда позвала второй раз, мама попросила больше не тревожить. Она огорчалась, что я не могу совершить переход. Больше я её не видела. Скажем так, я тут надоедала всем душам по очереди и больше на мой зов никто не является.