Жизнь длиною в лето. Книга первая
Шрифт:
– Что так внезапно?
– Почему внезапно? Мне тут все рекомендовали побыстрее уехать, - усмехнулась Кармель.
– Вы приглядите за домом?
– Ладно. Газовый баллон только перекрыть не забудь и пробки в электрощитке выкрути, мало ли чего.
– Баба Маня с трудом приподняла грузное тело со стула и, тяжело ступая, направилась в летнюю кухню. На пороге остановилась.
– Ключ от дома занесёшь. Буду проверять время от времени.
– Да уж старость не подарок, - сообщила Катя, заглядывая в открытые двери кухни. У неё на столе штучка с ручкой пускает пар, чем-то эта штуковина на самовар смахивает, только странный. Ой, как интересно! Окошко картинки показывает.
– Катя, пошли, - еле слышно позвала призрака Кармель.
– Погоди, в окошке люди движутся, да это маленький кинотеатр! А откуда плёнку крутят?
– Я тебе потом объясню, - прошипела Кармель, досадуя на любопытного призрака.
– Что ты там бормочешь, как старая бабка?
– поинтересовалась соседка.
– Запоминаю ваши наказы.
Баба Маня недоверчиво протянула:
– Ну-ну.
Кармель приподняла корзину с кроликом, захватила пакет, и, не обращая внимания на Катю, пошла домой. Через несколько секунд обиженный призрак появился рядом.
– Ты не дала послушать песню, там тётенька так здорово пела.
"Ауди", стоящая возле дома, покрылась серой пылью. Кармель провела пальцем по крыше - нужно хоть немного вымыть машину перед дорогой.
– Сейчас такие красивые машины делают?
– восхитилась Катя.
– Чья она?
– Моя.
– Не может быть! И ты умеешь водить?
– Научилась.
Окно на кухне оказалось застеклённым.
"Интересно, кто вставил стекло?" - Кармель отомкнула входную дверь и вошла в дом.
– А у тебя нет этих интересных предметов. Ты здесь живёшь? А почему одна?
– засыпала её вопросами Катя.
Кармель поставила корзинку с кроликом у окна, пакет с черепом прислонила к стене.
– Это дом моей бабушки. Она умерла полтора года назад. Телевизор у неё был, но он сломан и я вынесла его в сарай. Телевизор - это современный маленький кинотеатр, только без катушечной плёнки, - пояснила она, любопытному призраку.
– А предмет, из носика которого вырывался пар, обычный чайник, только электрический. Я буду собираться, а ты постарайся мне не мешать.
Катя обиделась.
– Разве я мешаю. Представь только, сколько всего нового на меня свалилось.
Кармель вздохнула:
– Извини. На меня тоже немало свалилось. Например - ты. Только от одного этого голова кругом пойдёт.
Призрак фыркнул и отправился обследовать комнаты.
Кармель сложила вещи в сумку, выполнила распоряжения бабы Мани, вытерла насухо пустой холодильник и отправилась смывать пыль с машины.
– Привет!
Увлёкшись, она не услышала шаркающих шагов соседки.
– Привет, пропащая.
– Здравствуйте, Ираида Кимовна.
– Я вчера в гости приходила, а тебя и след простыл. Подумала: смылась, как тать в ночи. Застала одного Кузнецова, стекло вставлял.
Кармель прополоскала тряпку в ведре, отжала воду.
– Я в Добринку и Благодатный ходила. Могилки родных прибрала.
– Думаешь, они оценили?
– Старушка затянулась сигаретой.
Знакомый сладковато-горьковатый дым поплыл в сторону Кармель. В щель, прорытую под забором, протиснулась такса и шустро потрусила к ним. Подойдя к девушке, тихо рыкнула.
Кармель открыла бардачок и достала шоколадку.
– Не Инквизитор ты, а рэкетир.
– Сняла обёртку и кинула псу.
Такса в два приёма сгрызла угощение и подняла тонкую морду вверх.
– Извини, больше нет. В доме даже кусочка хлеба не завалялось.
Вдруг Инквизитор жалобно заскулил и стал отползать в сторону. Ираида Кимовна издала сдавленный звук, похожий на сипенье. Кармель, поражённая странным поведением соседки и пса, молча смотрела на них.
Дрожащий палец старушки показывал на что-то позади неё.
– За твоей спиной стоит девушка. Сквозь неё я вижу улицу.
Такса отползла на достаточное расстояние и нырнула под забор.
Кармель ехидно осведомилась:
– Опять коноплю курите? Видите, вам уже всякие призраки мерещатся.
– Точно! Призрак. Как в кино показывают.
– Старушка затушила сигарету.
– Ну я пойду. У меня дела.
– Ираида Кимовна, я уезжаю сегодня. Так что спасибо вам за компанию и угощение.
– И тебе всего доброго. Ой! Она стоит прямо перед тобой, - соседка отскочила в сторону, потеряв в траве сандалию.
– Неужели ты её не видишь?
Кармель, спрятав улыбку, покачала головой. Ираида Кимовна, прихрамывая, не решаясь, забрать сандалию, поковыляла домой.
– Почему ты не сказала правду старой женщине? И она, и её собака заметили меня.
– А зачем? Мы сейчас уедем. Пусть думает: конопли накурилась. Бабульке только на пользу, будет меньше смалить.
Кармель домыла машину, сложила вещи, поставила корзинку с кроликом на заднее сиденье. Обошла дом, закрыла все ставни. Села за руль и завела машину. Через забор к "Ауди" метнулся рыжий комок.
– Лиска! Где ты гуляла? Я звала тебя, звала. Если хочешь со мной, садись в машину.
– Кармель вышла и открыла заднюю дверь. Кошка мяукнула и запрыгнула на сиденье.
Кармель, прощаясь, оглядела дом и двор. У неё появилось ощущение, что она провела в Захарьино очень долго - столько переживаний и открытий вместилось в эти несколько дней. Возле калитки медленно проявился силуэт бабушки. Она улыбнулась и помахала внучке рукой. Сердце Кармель споткнулось на мгновение, а потом забилось быстрее.