Жизнь длиною в лето. Книга первая
Шрифт:
– Да уж. Пока мы с тобой болтали, за это время всё постиралось и помылось. А я полдня тратила на стирку. Пока воды наносишь, потом перетрёшь бельё руками до кровавых мозолей, пока прополощешь. И посуду мыли либо щёлоком, либо песком, а ты капнула чего-то и красота.
– Катя провела пальцем по прозрачному стеклу бокала. Палец прошёл насквозь.
– Согласна. Много и хорошего появилось. Женщинам жизнь сильно облегчили.
Кармель обрадовалась.
– Ты ещё много интересного увидишь. Есть пылесос и уже не нужен веник. Прибор такой, пыль и мусор собирает, - пояснила она Кате.
– Я думала: после твоей коробочки-телефона меня уже ничего не удивит. Ан нет, оказывается ещё много всего интересного, - вздохнул призрак.
***
Утром Кармель проснулась от громкого стука в дверь.
– Деточка, ты не могла бы зажечь газ. Мы с дедушкой хотим попить кофе.
Чертыхаясь, Кармель встала, накинула халат. "Елки-палки - семь утра. И чего старикам не спится". На кухне она поставила турку на огонь. Разливая ароматный напиток по чашкам, поинтересовалась:
– Бабушка, а вы что, разучились пользоваться печкой.
– С чего ты сделала такой вывод, деточка?
– Ну, зачем-то вы же меня разбудили.
– Просто в Шаббат нельзя работать.
– Понятно.
– Про себя Кармель подумала: "А использовать других в самый раз". Еле сдерживая досаду, добавила: - Ну, раз я вам больше не нужна, пойду умоюсь.
Она зевнула. Вчера легла поздно: долго беседовала с Катей. Призрак с удовольствием ответила на её вопросы о довоенном времени. Кармель теперь подробно знала о короткой жизни девушки. К завтраку Эйтан вышел хмурый, с подозрением покосился в сторону сестры. Она не стала больше подшучивать над ним и попросила Катю молчать в его присутствии.
– А где все?
– поинтересовался он.
– Мама поехала на встречу вместо отца. Остальные отправились в синагогу.
– Это для меня большой сюрприз. Она давно ничем кроме себя не занималась, - усмехнулся Эйтан.
– А ты что же не поехал с ними в синагогу?
Кармель налила брату кофе, поставила тарелку с омлетом и тостами.
– Спасибо. Я лишь для общего развития интересуюсь иудаизмом, раз родственники его исповедуют.
– Ну да, ты всегда подлаживался под всех. Хочешь сделать приятное бабушке и дедушке своими познаниями в религии, - хмыкнула Кармель.
– Дура ты, сестрёнка. А не подлаживаюсь, а избегаю конфликтов. Умный человек не лезет в спор и драку, а ищет компромисс. Спор обычно бесполезен, а драка не конструктивна.
– У меня тут была одна интересная беседа на тему религии, и есть кое-какие доказательства...
Эйтан поперхнулся.
– Ты интересовалась религией? Что с тобой произошло в деревне? Раньше ты с подружкой кроме нарядов, мальчиков и кафешек ничем не интересовалась.
Кармель обидчиво поджала губы.
– Как это не интересовалась. А кто прыгал с вышки, кто ходил в походы, лазил в пещеры? Разве не мы?
– Вы. Для развлечения. И сразу бросали, как только надоедало - всерьёз вас ничто не увлекало. Прямо по Пушкину "Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь". И учитесь кое-как, и не знамо зачем. Порхаете по верхам жизни, учёбы, отношений. Если бы ты не была моей сестрой, я назвал бы тебя бабочкой-однодневкой, пустышкой. Скажи честно, ты ведь так и не решила, чем займёшься после окончания института.
Кармель кипела от негодования. Мнение брата сильно задело, она собиралась с мыслями, чтобы ответить на его выпад.
– Тебе повезло, ты сразу понял, что хочешь заниматься наукой. А я, может, ищу своё призвание. Неужели все девушки, с которыми ты общаешься, нашли себя?
– Большинство, как ты. И поверь, с ними скучно. А знаешь, сестричка, я тут подумал: давно мы с тобой так не разговаривали. Получается, ты и правда изменилась? И не только внешне.
– Случилось. В деревне я кое-кого встретила.
Эйтан поднял брови. Долил в кружку кофе.
– В деревне? Уже интересно.
– Ты хотел бы знать точно, что душа человека после смерти продолжает существовать?
– Кармель покосилась на Катю, возбуждённо размахивающую руками.
– Ты так загадочно сказала, словно прямо сейчас можешь представить доказательства, - улыбнулся Эйтан.
– Мечтаю.
– Я расскажу, что произошло со мной в Благодатном.
– Кармель поставила кофейную чашку на стол и уселась в кресло. Она кратко поведала брату о своих приключениях в заброшенных деревнях.
– Ты хочешь, чтобы я поверил, будто призрак Кати здесь?
– Эйтан недоверчиво оглянулся.
– И где же она?
– Стоит рядом со мной.
– Поверить тебе на слово? Нет уж, извини. И почему это ты её видишь, а я нет?
– Эйтан, дурачась, обошёл кухню по кругу, заглядывая во все углы.
– Для меня самой загадка, почему её вижу только я. А ты лишь слышишь. Кто думаешь, шептал тебе на ухо во время ужина и на лестнице?
– Во время ужина - ты прикалывалась, а на лестнице - глюк.
Кармель повторила фразу, сказанную ему Катей.
Эйтан нахмурился:
– Ну допустим. Почему она сейчас молчит?
– Я попросила не пугать тебя. Спрашивай. Катя ответит.
– Отойди подальше, а ещё лучше выйди на улицу.
Кармель улыбнулась.
– Кать, я вынесу кролика в сад, а ты побеседуй с ним.
– Как вы собираетесь найти Ивана?
– поинтересовался Эйтан, чувствуя себя глупо: скорее всего, сестра устроила очередной розыгрыш. Он заглянул за шторы в поисках записывающего устройства или телефона, оставленного включённым.
– Кармель обещала, что мы поедем на место гибели Вани, - раздался рядом с ним девичий голос.
Эйтан дёрнулся и еле сдержал себя от возгласа. Он постарался взять себя в руки. Нервная дрожь прошила тело. "Неужели, правда, душа вечна? И ничего со смертью не заканчивается.