Жизнеописания прославленных куртизанок разных стран и народов мира
Шрифт:
– Благодарю, батюшка, благодарю за ваши великодушные намерения; но я не буду вам лгать. Нет, я больше не люблю Гратьена Шарли. И если бы я и любила его как прежде, – я не вышла бы за него замуж.
– Действительно, если ты не любишь его, если ты не любила и прежде, ты сделала бы большую ошибку, если бы… Э! э!.. Я тоже несколько подозревал это! Я думал, что если бы этот мальчуган был тебе еще дорог, ты непременно бы о нем справилась… В таком случае… расположена ли ты поговорить серьёзно сегодня вечером?..
– Так серьезно, как вы пожелаете. В чем дело?..
– В чем?..
– Я слушаю.
– Неправда ли, ты видела как внезапно смерть похищает человека? Ведь твой отец был совершенно здоров. У него всего лишь подвернулась нога, и вот – он в могиле! И вот этот-то случай, кроме великой печали, которую он причинил мне, навел меня на разные размышления. Знаешь ли, а ведь если и у меня подвернется нога, это доставит тебе много неприятностей…
– Неприятностей? Ах, батюшка! вы употребляете не то слово!..
– Я хочу сказать, что… Ей-Богу! я уверен, что ты любишь меня почти столько же, как любила покойного своего отца.
– Не почти, – возразила Луиза, – а именно столько же!
– Хорошо. Именно поэтому-то… у меня, видишь ли, есть наследники, множество наследников… племянников и племянницу которые накинутся на мое состояние как вороны на падаль. Я знаю, что я могу оставить тебе по духовному завещанию большую часть состояния. Но завещание… из-за какой-нибудь неточности оно может быть уничтожено, нужно подавать прошения… О нет ничего скуднее процессов.
– Право, батюшка! вы занимаетесь такими вещами…
– Ба! ба!.. не сердись!.. я вовсе не хочу умирать… Я еще думаю прожить долго, очень долго… Особенно, я хочу прожить покойно… Я дохожу до цели этого разговора… теперь я кончаю без колебания! Быстрый как выстрел! тем хуже! Если ты пошлешь меня прогуляться, – я пойду – вот и все… Так решено, что ты не любишь своего кузена и не хочешь идти за него замуж?
– Нет, тысячу раз нет!
– Ну, а хочешь ли быть моею женой? Уф! кончил. Ты понимаешь, перед светом ты будешь моею женой, для меня же ты всегда будешь дочерью. Милое дитя, до сих пор, блюдя над тобой как отец, я не намерен на старости лет превращаться в любовника. Но по крайней мере, женясь на тебе, я защищу тебя в настоящем и в будущем. Правильный акт, совершенный королевским нотариусом, защитит тебя от всех случайностей. Пока я буду жив, мое состояние будет твоим… Умру я, ты наследуешь всё, всё!.. И никакого процесса не будет. Что ты скажешь, Луизочка?..
Говоря таким образом, Перрэн тихо привлек к себе Луизу и напечатлел на ее лбу самый целомудренный поцелуй.
Она была тронута. По правде сказать, со времени смерти отца, Луиза Лабэ не раз думала о ложности своего положения. До этого времени она жила, не смотря ни назад, ни вперед; теперь же она помышляла о том, что станется с нею, когда смерть лишит ее второго отца, хотя ни минуты не подозревала возможности подобного объяснения… Улыбаясь и плача под отеческим поцелуем, она стала перед ним на колени и проговорила на половину важным, на половину веселым тоном:
– Вы обещаете не быть ревнивым и требовательным мужем.
– О! – возразил Эннемон Перрэн. – Я тебе говорю, что ничего не изменится в наших отношениях. Взгляни ты на меня: мне скоро шестьдесят два года…. возможно ли, чтобы такой старичина, как я, понравился такой молоденькой девушке, как ты?
– Э! – возразила Луиза шаловливо покачивая головой, – такой старикашка, как вы – еще очень приличен. Вы еще зелены, очень зелены.
На самом деле, Эннемон Перрэн был очень красивый старик. Но слова Луизы не только не польстили ему, а даже обеспокоили.
– Ты находишь меня слишком молодым, чтоб выйти за меня замуж? – печально сказал он.
– Я нахожу вас лучшим и великодушнейшим из людей! – воскликнула Луиза Лабэ, – и с радостью, слышите? с радостью и благодарностью принимаю ваше предложение.
– Право?.. О как ты добра и мила, моя Луизочка!.. Я бегу к Мэтру Патюре, нотариусу, чтобы он составил необходимые акты… И через две недели… Это слишком скоро?
– Нет, не скоро!..
– Это я потому, что так еще недавно твой отец…
– Я не оскорбляю памяти моего отца, соединяясь с человеком, которого он считал лучшим своим другом.
– Ты права. И так, через две недели – свадьба. Говори, в какой церкви?.. Гм!.. быть может лучше бы удовлетвориться простой церемонией. Поменьше народа, поменьше шума.
– Почему это? я горжусь тем, что стану вашей женой. Мы обвенчаемся в соборе, и пригласим на свадьбу столько народа, сколько можем.
– Хорошо, идет!.. Хочешь, чтобы был бал?..
– Нет! любить у свежей могилы не преступление; но танцевать – неприлично.
– Ты всегда права. До свиданья, крестница. Э! э! я все еще зову тебя крестницей… Ба! да ведь ничего не изменилось! Ха, хa, ха!.. Уж и разозлятся же мои племяннички… Да я смеюсь над ними!.. Что они когда либо сделали для меня? Ничего! А ты меня любишь…
Свадьба была 20 октября 1542 года. Была ли искренна Луиза Лабэ когда у подножия алтаря клялась своему старику мужу в послушании и верности? Мы не думаем…
Эннемонд Перрэн был очень любим в Лионе, где он делал много добра; это обстоятельство помешало всеобщим насмешкам; при том же благородные мотивы брака не были ни для кого тайной. Разодетая как какая-нибудь принцесса, Луиза Лабэ, по выходе из церкви, была встречена целой толпой. Она возвратилась в прекрасном экипаже в свой дом на площади Белькур. На свадебный обед было приглашено сто человек. В саду в обширной палатке был накрыт громадный стол для работников и их жен. Пели, и ели с полудня до полночи. В полночь новобрачная была отведена в брачную комнату. Через несколько минут туда явился новобрачный, сопровождаемый своими шаферами.
Когда он вошел в спальню, сладострастно освещенную разноцветными свечами, и во глубине которой на широкой кровати ему улыбалась его жена, добряк против воли смутился.
– Это я! – сказал он, останавливаясь в нескольких шагах. – Я пришел тебя поцеловать, если ты позволишь.
– Как же? смешно бы было, если бы я не позволила!..
Он приблизился; она привстала; Перэн поцеловал ее по своему обыкновению в лоб.
– Прощай! – сказал он.
– Прощай! – своенравно произнесла она. – Так скоро!