Жизнеописания прославленных куртизанок разных стран и народов мира
Шрифт:
И вскоре, в свою очередь, Софи вошла в столовую с веером в руках… Буфлер, которому его собратья уступили место, как увеселителю общества, запел песню, написанную им по случаю родов герцогини Дюрфор, невестки герцога, которая уже четыре года не жила с мужем. Он пел первый куплет.
– Граф де Ларогэ! – доложил лакей.
– Черт возьми!.. – проворчал сквозь зубы Буфлер.
– Ай! ай!.. Ларогэ! – сказал, наклоняясь к Фронсаку маркиз де Ванденес.
– Разве он вас знает? – тем же тоном спросил его Франсак.
– Полагаю! Он командовал полком, в котором я был капитаном в Семилетнею войну.
– Ба!.. тому назад целый век! он вас давно забыл!
Ларогэ явился. Он имел вход к Софи
– Продолжайте же Буфлер! – вскричал он, – Я не хочу вам мешать!.. здравствуйте Фронсак!.. Господа, ваш слуга!..
Сделав общий поклон, после осмотра личностей, который все были ему знакомы, граф поцеловал в лоб Софи и хотел занять на право место рядом с нею.
Но вдруг, нахмурив брови, он устремил свой взгляд на лицо, сидевшее с левой стороны хозяйки дома, и отодвинул стул, который ему подали…
– Что с вами, мой друг? – сказала Софи.
– Ничего! – ответил Ларогэ. – Прощайте! Вы извините, если я удаляюсь.
– Но это шутка?.. почему вы уходите?
– Избавьте меня от объяснений!..
– Напротив, умоляю вас сказать мне, почему вы не остаетесь?.. У меня есть кто-нибудь, кого вы считаете не достойным присутствовать?
– Боже мой, моя милая! Я не беру на себя обязанности быть цензором ваших действий. Но если вы свободны принимать кого хотите, я также свободен в своих действиях, когда вы принимаете людей, которые мне не нравятся.
– Людей? каких людей? о ком вы говорите, граф? за исключением маркиза де Ванденес, которого герцог де Фронсак представил мне сегодня вечером, я не вижу никого, кого бы вы не видали раз сто у меня.
– Маркиз де Ванденес? – повторил Лорагэ, в уме которого промелькнуло подозрение. И указывая пальцем на того, кого Софи называла этим именем, он продолжал: – Герцог Фронсак представил вам этого господина, как маркиза де Ванденес?
– Да!
– Ну, мое бедное дитя, герцог, я полагаю, имел свои причины, чтобы жестоко посмеяться над вами.. Этот господин – маркиз де Сад!
Маркиз де Сад в молодые годы
Жюль Жанен так говорит о маркизе де Сад:
«Вот имя, которое всякий знает и никто не произносит! Рука дрожит, когда его пишешь, а когда его произносят, то содрогается слух. Посмотрите поближе этот странный феномен; умный человек, влачащийся на коленях перед грезами, которых не изобретет и дикий, опьянелый от человеческой крови и водки зверь, – и этот человек жил семьдесят пять лет! Повсюду, где появлялся этот человек, слышался запах серы, как будто он переплыл Мертвое море. Этот человек явился, чтобы достойно закончить XVIII век, которого он был ужасным и постыдным гнетом. Он внушал боязнь палачам 93 года, которые избавили эту голову от секиры, погубившей старинных друзей Людовика XV, не умерших в оргиях. Он был радостью Директории и ее правителей, – этих однодневных королей, – игравших в королевский порок, как будто порок, по своей эссенции, не аристократия, столь же трудно побеждаемая, как и всякая другая; он был ужасом Бонапарта – консула, первым действием которого было объявление, что это опасный безумец. Это человек уважаемый на галерах, он там король, он там бог, он их поэт, их надежда и гордость!..»
В 1769 году, маркиз де Сад, – этот скорпион, эта жаба, как справедливо называет его Жюль Жанен, – не пользовался еще постыдной известностью, которую должна была ему доставить публикация его мемуаров, – которые должны были бы называться – "Записками Дьявола", – и не станем клеветать на Сатану, – только маркиз де Сад, этот ком живой грязи, мог решиться на эти бесстыдства. Но он уже пользовался гнусной репутацией.
За год до этого, 3 апреля 1768 года, он имел радость приготовиться к будущей славе, заставив дрожать весь Париж от рассказа об одном из его чудовищных действий.
«Маркиз де Сад, – говорит Жюль Жанен – обладал небольшим домиком в Аркэйле, в отдаленном месте, посреди большого сада, под густыми деревьями там всего чаще он предавался распутству. В этот вечер, то было на пасхе, камердинер маркиза де Сада, его товарищ, его друг, его сообщник, поймал двух уличных женщин и привел их в дом. Сам маркиз, возвращавшийся в Аркэль, на ночной праздник, встретил бедную женщину, Розу Келлер, вдову одного пирожника. Маркиз предложил ей ужин и ночлег; он говорил нежно и нежно смотрел на нее; она берет маркиза под руку; они садятся в фиакр и подъезжают к двери; Роза не знает где она, но что за дело!.. она поужинает. Дом был едва освещен и безмолвен; Роза начала беспокоиться: ее провожатый вводит ее во второй этаж, в котором уже стоял готовый стол, за этим столом сидели две публичные женщины, увенчанные цветами и уже полупьяные. Роза Келлер, придя в себя от первого беспокойства, готовилась сесть за стол, но вдруг, маркиз, с помощью своего лакея, бросился на несчастную и зажали ей рот; в тоже время с нее срывают одежду. Она голая; ей связывают руки и ноги и длинными ремнями с железными наконечниками эти два палача исхлестали ее до крови, они остановились только тогда, когда от нее осталась одна только живая язва, и оргия снова началась. Только на другой день утром, когда палачи сделались совершенно пьяны, несчастная Келлер успела освободиться и бросилась из окна, совершенно голая и окровавленная; она переползла через двор и упала на улицу, где собралась несметная толпа; явилась полиция, разломали двери этого ужасного дома, где еще нашли маркиза, его лакея и двух публичных женщин, лежащих на полу среди крови и вина.
«Это приключение наделало большого шума; против маркиза де Сада был тотчас же начат процесс; к несчастью, из уважения к фамилии, к которой принадлежал преступник, процесс был прекращен по повелению короля; маркиз был отправлен в Лионскую тюрьму… Кто бы поверил, что через шесть недель маркиз был помилован…»
Первым долгом маркиза де Сада, по получении свободы, было возвращение в Париж и возобновление прежнего распутства.
Фронсак давно уже был дружен с де Садом. Вероятно даже, что благодаря влиянию герцога, маркиз был освобожден.
Остальное понятно; за две или три ночи, на оргии два благородных друга на свободе рассудили о своих действиях…
Софи Арну позволяла себе находить дурным, что для обладания какой-нибудь мещанкой герцог де Фронсак сжег один домишко и убил двоих или троих людишек… Ну, Софи Арну будет принадлежать маркизу де Саду!.. Софи Арну, эта деликатная и слабая натура будет в течении нескольких часов жертвой демона с человеческим лицом!.. И когда она освободится из его когтей, истерзанная, обезумевшая, – Фронсак явится, чтобы посмеяться над нею!..
Без вмешательства Ларогэ милая прихоть герцога, имела бы, как мы видели, успех… Маркиз де Сад был мало известен в Париже, но к несчастью, некогда он состоял под начальством графа де Ларогэ… он был женат… Да, маркиз де Сад был женат!..
Но возвратимся же к тому, что произошло у Софи Арну, после того, когда Ларогэ открыл тайну.
Милый маркиз не споткнулся, когда граф занимался им. Он не переставал спокойно осушать стаканы с мaльвaзиeй. Между тем все сидевшие за столом, узнав кто этот маркиз де Ванденес, смотрели на него с ужасом.