Жизни в отражениях

Akiya Peach

— Я выкраду его ключ, ведь он может создавать двери в любой из двенадцати городов. Хиарус не узнает, какой мы выбрали. Чтобы обыскать все, уйдет много дней и сил. Успеем что-нибудь предпринять.

— Что-нибудь, — вздохнул Арю, поправляя мальчишке воротник светлой рубашки, — всё у нас слишком неопределенно. Из-за того и неудачи.

Он не успел сказать больше ничего. Над садом разнеслось грозное пожелание доброго дня. Господин Хиарус стоял неподалеку, глядя с прищуром. Арю тут же убрал руку и отступил на шаг, приветственно поклонившись и отвернувшись к фонтану.

— Вижу, тебе приглянулся мой сад, — натянуто улыбнулся мужчина, обращаясь к мальчишке. — Пройдемся, —

холодно сказал он, гордо расправив плечи и медленно и важно зашагав к лестнице. — Хочу сказать тебе пару слов.

— Да, господин, — поклонившись, выдохнул Хатч, тут же засеменив следом.

Они долго шли по коридорам двора, переходили из зала в зал, а Хиарус всё молчал. Навстречу изредка попадались слуги, тут же склонявшие головы, щебетали за бесконечными окнами мелкие пташки, покачивались на полу тени, отбрасываемые ветвями деревьев. В галерее между частями дворца господин Хиарус неожиданно замер. Как раз в середине пути, где сплошной ряд высоких окон и вовсе переходил в арки с колоннами, дававшими выход в сад. Кусты и деревья, растущие совсем рядом, тянули ветки внутрь, заслоняя солнце. Хатч с трудом заставил себя оторвать взгляд от сада и посмотреть в лицо хозяину.

— Должно быть, ты уже знаешь, что я тяжело болен, — начал мужчина, убирая руки за спину и глядя куда-то мимо плеча собеседника. — Я не желаю, чтобы твое юное тело осквернили мои болезни, поэтому не прикоснусь к нему, пока не изменю свое собственное. Но, — его голос моментально стал строже, а взгляд суровее, глаза опасно прищурились, — теперь я — твой единственный господин, властитель и покровитель. Не хочу ни за что тебя винить и наказывать. Но отныне я запрещаю вам оставаться наедине.

— Прошу простить, — тихо ответил Хатч. — Я не знаю никого в этом дворце, мне не с кем было даже поговорить, поделиться… впечатлениями. Арю — мой единственный друг.

— Друг? Этот глупый раб не мог очаровать ничем, кроме красивого лица, а уж оно скоро будет моим. А поговорить, — мужчина притворно-любезно улыбнулся, — ты всегда можешь со мной. Давай же, поделись своими впечатлениями.

— Я… — Хатч растерянно осмотрелся, — у вас бесподобный дворец, я никогда не видел таких стен.

Мальчишка бездумно уставился на выпуклое белоснежное украшение в виде вазы с цветами. По нему плясали серые пятна тени от листьев деревьев, от этого и сами цветы будто шевелились на ветру. Господин Хираус перевел взгляд туда же, вздохнул и снова улыбнулся.

— Это лепнина. Ее выполняли лучшие мастера государства, — с нескрываемой гордостью пояснил хозяин. Хатч не стал говорить, что знает, ведь лично знаком с одним из них, и хорошо помнит, что мастерам господин Хиарус не потрудился заплатить за тяжелую работу. — Действительно, своим дворцом я горжусь. Ты можешь свободно наслаждаться прогулками… но не встречайся больше с этим рабом без моего присутствия.

— Я всё понял, господин, — низко поклонившись, заверил Хатч, надеясь, что на этом удастся закончить разговор.

Мужчина довольно кивнул, но отпускать его не стал. Продолжил беседу. Надеялся, что так сможет расположить к себе и завоевать доверие. Разговор тянулся долго, проходил тяжело, но господин Хиарус будто не замечал этого, продолжая улыбаться и неустанно восхвалять себя, свои владения и богатства. Когда они остановились у пруда, собираясь разойтись в разные стороны, солнце уже начало клониться обратно к горизонту, понемногу слабея. Господин Хиарус выждал какое-то время и затронул тему, ради которой и затеял разговор:

— Как я уже сказал, я тяжело болен. Этим утром меня навещал лекарь. Мы пришли к решению, что процесс

переселения душ необходимо ускорить, мы не станем ждать положенный месяц, а проведем обряд ровно на третий день от нынешнего. Хочу, чтобы ты был одним из свидетелей.

— Да, господин, — кивнул Хатч, чувствуя, как от страха горячая кровь приливает к щекам. Они лишились почти всего времени, на которое рассчитывали, это значило, что срочно нужно придумывать новый план. Вот только господин Хиарус приказал держаться от Арю подальше. И, возможно, будет строго и неусыпно следить за выполнением приказа, не отпуская мальчишку от себя. Оставалась только одна надежда…

========== Часть 4 ==========

13)

Попасть во дворец для Кармы оказалось на удивление просто, в тот вечер господин Хиарус устраивал пышный прием в честь своего донора. На таких мероприятиях принято было широко распахивать ворота и впускать всех желающих. Весь город должен был увидеть и хорошенько запомнить новое лицо влиятельного человека. Стражники стояли внутри двора и лишь лениво поглядывали по сторонам, следили за порядком, но пропускали во дворец любого гостя.

Пройдясь по чистым дорожкам цветочного сада, Карма медленно поднялся по широким светлым ступеням, осторожно оглядываясь на стражников. Те не проявляли никакого взаимного интереса, куда больше их внимание привлекали девушки в пышных платьях, семенившие пестрой цепочкой за важно выпрямившимся папенькой, напоминающим круглым бочонок на коротких ножках. Дамы кокетливо стреляли глазками и поправляли кружевные накидки, заигрывая с красавцами, пока увлеченный цветами отец не видел этого безобразия. Карма мотнул головой и осмотрелся. Рядом с ним, держа в руках серебряный кубок с вином, стоял человек с длинными черными волосами. Белоснежное одеяние будто светилось на солнце, от него прямо исходило умиротворение. Это был молодой монах-настоятель храма Многоликого Бога, которого преданные дети Вечной считали врагом, пытающимся свергнуть Богиню. Если уж даже такой человек чувствовал себя на приеме совершенно спокойно, открыто наслаждаясь солнечной погодой и угощением, Карме переживать было не о чем. Сдержанно поприветствовав монаха, Карма решительно прошел между колоннами и оказался в светлом зале. Людей было достаточно много, но главное торжество проходило, судя по всему, дальше. Дальше, где-то в следующем зале, слышалась приятная музыка, вокруг витали соблазнительные запахи съестного, слышались добродушные разговоры на десятки голосов. Приятная и расслабленная атмосфера, в которой многие уже забывали строго соблюдать принятые правила поведения. Карма не был уверен, что найдет в этом месте то, что ему нужно. Того, кого искал. Но это была его главная надежда.

Пройдя через украшенный плотными блестящими шторами широкий дверной проем, он с головой окунулся в приподнятое настроение приема. Под пугающе высоким потолком огромного зала собрались сотни людей. Через сегментные окна-арки весь зал заливал мягкий дневной свет. Ветерок, пробегавший между распахнутыми во всех стенах дверьми, освежал, не давая набираться духоте. Окружающие изредка здоровались с ним, некоторые справлялись о делах и работе, кто-то даже обещался наведаться с заказом на новый зеркальный ключ. Все были веселы и никак не выказывали неприязни или настороженного отношения к прослывшему безумцем алхимику. Карма с тоской размышлял о причинах: то ли так благотворно на всех действовал восхитительный прием, то ли суета вокруг слухов о нем уже улеглась, позволив городу вернуться в покой.