Жнец
Шрифт:
— Можно и не с капелькой.
Избавившись от дождевика, я подошел к окну и глянул на широкий бульвар. Подернутые серой рябью лужи, срывающий с вязов пожухлые листья ветер. Уныло и тоскливо. Или это просто у меня внутри все затянула противная хмарь? Должно быть, так.
— И какие у вас успехи? — поднялся из-за стола Вильям, но тут в дверь постучали. — Войдите!
— Господин Чесмарци, вам срочная депеша! — заглянул в приоткрытую дверь давешний секретарь.
— От кого?
— От его светлости герцога Мора. Принес лейб-егерь.
— Пусть заходит, — распорядился нахмурившийся Вильям.
Малькольм отошел ко мне,
— Вильям Чесмарци? — непонятно зачем уточнил прошедший в кабинет курьер, дождался утвердительного ответа и протянул заместителю начальника надзорной коллегии планшет: — Распишитесь в получении.
— Получении чего?
Вильям отошел к столу, макнул перо в чернильницу и поставил свою закорючку в соответствующем месте.
— Личное послание его светлости герцога Мора, — Егерь забрал планшет, протянул свернутое в трубочку послание и поспешил откланяться.
— Вы позволите? — обернулся к нам Чесмарци. Красный цвет печати на стягивавшей послание ленте ничего хорошего не сулил, и он заметно разнервничался.
— Разумеется, — развел руками граф и вновь отвернулся кокну.
Я отворачиваться не стал и краем глаза начал следить за хозяином кабинета, который сломал печать, сорвал тесьму и принялся разворачивать плотную бумагу. Та никак Не поддавалась, он взял лежавший на столе нож, надрезал — . и тут между посланием и ладонью проскользнула ослепитедь_ но-белая искра.
Вскрикнувший от боли Вильям выронил сокрытую в бумагах святыню, а в следующий миг подошва моего сапога угодила ему в бок. Чесмарци швырнуло к стене, он со всего маху приложился головой о резную панель и рухнул на пол; я поспешил навалиться на него сверху.
Не тут-то было!
Удар локтем откинул меня прочь, Вильям вновь оказался на ногах, и в руке его, будто по мановению волшебной палочки, возник длинный узкий кинжал. Но пустить в ход оружие бесноватый не успел — вмешавшийся в схватку Малькольм Паре шибанул ему по запястью тростью. Послышался сухой треск перебитой кости, клинок полетел на п0л Следующий замах графа был нацелен в горло, ЧесмарЦи умудрился подставить под удар плечо, и тут я накинулся на него сзади. Одной рукой обхватил шею, второй попытался вцепиться в лицо…
Резко подавшись назад, Вильям впечатал меня в стену, но высвободиться не сумел, и уже через несколько ударов сердца отчаянно сопротивлявшийся бес оказался вырван из души марионетки.
И не просто вырван: вместе с ним в меня хлынули воспоминания умирающего от болевого шока человека. Да, бес слишком давно завладел сознанием Чесмарци, и корежившие сейчас того судороги не могли быть не чем иным, кроме как предсмертной агонией.
Так оно и оказалось: мгновение спустя изо рта и ущед Вильяма хлынула кровь, и воспоминания развеялись, оставив после себя лишь удушающий аромат выгоревщей скверны. Я кое-как отполз от мертвого тела, прислонился спиной к стене и, закрыв ладонями лицо, попытался хоть немного прийти в себя.
— Ты как? — потормошил меня Малькольм.
— Операция началась? — вместо ответа уточнил я.
— Полагаю, да. — Граф поднялся на ноги, мимохоДом спрятал так и валявшееся на столе послание герцога в карман и постучал тростью по раме портрета его величества: — Подтвердите начало операции.
— Операция началась, — послышался из-за картины чей-то глухой голос.
— Вот видишь, — вернулся ко мне Паре. — Что узнал?
— Охранная грамота, — Я отнял ладони от лица и зажмурился. Даже полумрак кабинета теперь резал глаза. И пусть в марионетке совершенно не оказалось потусторонней силы, меня продолжала колотить мелкая дрожь, а пальцы сводила судорога, и при каждом движении их кололи холодные иглы призрачной боли. — Он выдал похитителю охранную грамоту.
— Лично?
— Нет, через Премине.
— Тот в курсе?
— Насколько мне удалось понять…
Тут дверь распахнулась, и в кабинет заглянул какой-то рослый парень в закрывавшей лицо черной маске.
— У вас все в порядке? — спросил он, оглядев учиненный в комнате разгром.
Граф поправил шейный платок: — Да.
Парень тотчас исчез, и в дверном проеме показался Якоб Ланье.
— Что ты говорил? — поторопил меня Малькольм.
— Премине использовали втемную, основной его задачей было протолкнуть наверх Чесмарци и подсидеть вас, господин Ланье. Догадывался ли он об истинных мотивах адресуемых ему просьб или нет — я не знаю.
— Наверняка нет, — покачал головой Якоб. — Так убедительно сыграть свою роль в этом случае ему бы точно не удалось.
— Думаете? — Граф помог мне подняться на ноги и уточнил у Ланье: — Что с ним, кстати?
— Арестован, — объявил глава надзорной коллегии и улыбнулся: — Хотите присутствовать при его допросе?
— Разумеется. И в первую очередь следует выяснить, какой документ он предоставил похитителю.
— Для этого достаточно поднять реестр охранных грамот, — пожал плечами Ланье. — Имя известно?
— Имени нет, но вряд ли за последние дни выдавалось много таких грамот.
— Тоже верно. Что ж, нам останется только разослать ее реквизиты и ждать…
— Ждать… — скривился Малькольм Паре. — Опять ждать…
А вот мне было уже все равно. Тело корежили отголоски чужой боли, и единственное, чего хотелось, — это прилечь на диванчике прямо в приемной и хоть ненадолго закрыть глаза. А то натурально загнанной лошадью себя ощущаю. Еще немного — и о тюрьме с ностальгией вспоминать начну, а это совсем уж никуда не годится.
Так что, выпади нам возможность перевести дух, я был бы только рад. И та самая расстроившая Паре необходимость ждать у моря погоды меня нисколько не пугала. Пусть мы сейчас будто в центре смерча оказались — плевать! Для начала придем в себя, а там видно будет.
Выкрутимся, не впервой…
Глава 6
ТЕМНЫЙ СОТНИК. МЕРН
Месяц Святого Огюста Зодчего
В доме лекаря Густаву пришлось задержаться на две декады.
Сначала мешали уйти сломанные ударом дубинки ребра, затем пришлось помогать Эльзе ухаживать за валявшимся в горячке отцом, потом… потом девушка умудрилась подобрать к сотнику ключик, и он на какое-то время позабыл о намерении при первой же возможности отправиться в путь. И только когда вновь накатила беспричинная депрессия, Густав понял, что пора собирать вещи.