Жрица
Шрифт:
Старшая снова собиралась возразить. Только долгие беседы не входили в планы Кары. Она подошла к двери:
— Уходи, Ванда. Если мне и суждено умереть, последние дни и часы своей жизни я не хочу тратить на споры.
Жрица посмотрела на нее с грустью и укором и молча вышла.
Наконец-то! Пора было приступать к реализации плана.
ГЛАВА 3
Кара чуть дождалась, пока за Старшей жрицей закроется дверь, и раздраженно щелкнула засовом. Надоела! Вообще-то комнаты воспитанниц не должны закрываться изнутри. Но когда это на нее
Она подождала с минуту — не вернется ли Ванда. И убедившись, что ее шаги затихли в конце коридора, торопливо открыла окно. Спустя секунду на подоконнике уже сидела девушка. Тонкая, угловатая, она все ещё выглядела как подросток, хотя была ровесницей Кары. Её руки и ноги были перепачканы, в рыжих волосах запуталась ветка. Значит, была в лесу.
Сердце Кары забилось сильнее.
— Ну что, получилось? — с тревогой спросила она.
Ответ на это вопрос был важен, очень важен. Важнее вообще всего.
— Да, она примет тебя. Но идти нужно прямо сейчас.
Когда несколько лун назад Мия, хвастаясь перед другими воспитанницами, заявила, что ее бабка — колдунья, Кара лишь хмыкнула: девчонка определенно глупа. Если она хотела осложнить себе жизнь в храме, можно было найти и не такой садистски-изощренный способ. И действительно, с тех пор отношения юных сестер к этому рыжему кузнечику крепко изменилось и составляло гамму от настороженно-недоверчивого до откровенно презрительного.
Лишь отношение Кары к ней осталось таким же безразличным, как и прежде. Какая разница, кто там у нее в роду? Куда важнее, что она сама из себя представляет. А Мия ничего особенного из себя не представляла — робкая, никчемная. Лишь несколько дней назад, когда стало ясно, как можно использовать ведьмино отродье, Кара потеплела к девчонке и облагодетельствовала ее своим вниманием.
— Поторопись, — сказала Мия, и, кажется, сама испугалась своего тона. Она начала оправдываться: — Нам к утру нужно вернуться в храм, а идти через лес в темноте, это может быть долго. И надень на ноги что-нибудь покрепче.
Последние слова девушка почти прошептала. Она явно была в ужасе от собственной смелости.
Кара коротко кивнула. Она знала, что воспитанницы ее опасаются, и ее это скорее радовало. Но запугивать еще больше и без того чуть живую от страха девчонку не было никакого смысла.
Они вылезли через окно. Это не было трудно — все будущие храмовницы должны быть сильными и ловкими. Их танцы завораживали чернь. А чтобы так танцевать — нужно иметь сильное тело.
Почти бесшумно преодолели они храмовую ограду, немного поплутали по узким улочкам спящего города и скоро оказались в густом темном лесу. Не совершенно темном. Безоблачное небо и почти достигшая своего пика луна позволяли хотя бы не натыкаться на деревья.
Тянуться в такую даль, да еще и по темным кривым тропинкам Каре не хотелось. Только выбора не было. Входить в город колдуньям запрещалось под страхом смерти, и свои темные дела они вершили только в глубокой чаще. Поговаривали, что даже при таких условиях недостатка в клиентах они не испытывали.
— Как так вышло, что тебя продали храму? Я слышала, колдуньи своих не отдают. За что же тебя? — ответ на этот вопрос был важен.
Мия впервые за все это время попыталась улыбнуться.
— За деньги, как и всех.
— Вот уж не думаю, что колдуньи бедствуют. Должно быть что-то еще.
Девушка явно не хотела отвечать, но Кара продолжала молча ждать ответа. И она заговорила:
— Так решила Благословенная. Я ей не близкая родня, так. десятая вода на киселе. Она подождала, посмотрела, проявятся ли способности, — не проявились. Вот и избавилась от лишнего рта.
— И только-то? Одну девчонку прокормить не так уж и трудно, — Кара чувствовала, что это еще не вся правда.
— А ещё я невезучая, — нехотя призналась Мия. — Притягиваю неприятности.
Кара задумалась, и некоторое время они шли в тишине.
— Значит, если бы я не вызывалась идти к Зверю, жребий пал бы на тебя, — то ли спросила, то ли сообщила она.
— Я в этом даже и не сомневалась, — горечь в голосе Мии самая настоящая, неподдельная.
— Поэтому ты мне помогаешь? Чувствуешь себя в долгу?
— Вроде того, — призналась девчонка, и Кара удовлетворенно хмыкнула.
Она не любила, когда чужие мотивы оставались неясными. Добро, которое тебе начинают делать ни с того ни с сего, ничуть не лучше зла. Только что тебе бескорыстно помогали, а вот уже так же бескорыстно всаживают острый клинок в спину.
Вся эта история с невезучестью, мнимой или истинной, была скорее хорошим знаком. По крайней мере, ножа в спине от девчонки можно было не ожидать.
Вдали, за кустами, послышались негромкие мужские голоса:
— Ты слышал?
— Шо? Где?
— Тама. Кто-то есть… Смрадом буду!
Это ещё что такое? Кара сжалась… Неожиданная встреча в лесу — совсем не то, что ей сейчас нужно.
— Охотники, — чуть слышно шепнула Мия.
Эта девица, забери ее Рогатый, и впрямь невезучая! Ночные охотники!
Таких отчаянных, кто решается сунуться в лес после наступления темноты, на весь город с десяток, не больше. Нормальные горожане в это время суток о лесной чаще и говорить боятся, чтоб не накликать беду. И надо же не успеть войти в лес — и тут же наткнуться на таких сумасшедших! Шансы их встретить были минимальны. И на тебе!
На кого они охотятся, не секрет. Белки и прочие зайцы давно уже спят, забившись в норы. А вот скарб убитой колдуньи (если повезет и у нее с собой будет что — то стоящее) в городе можно выменять на несколько серебряных монет.
Как ни убеждали храмовницы горожан, что колдуньи — обманщицы и настоящей силы не имеют, похоже, мифы об их могуществе все еще будоражили умы черни.
Девушки, не сговариваясь, замерли, стараясь не двигаться.
Кара и вовсе старалась не дышать. Темно. Кусты и деревья густые. Если повезет, охотники покрутятся рядом, да и уйдут. Впрочем, что это она! Кара недобро глянула на спутницу: конечно же, не повезет.