Журнал «Вокруг Света» №02 за 1970 год
Шрифт:
— Иван, как видимость?
— Далась тебе сегодня эта видимость! Лучше не бывает!
— Не нравится мне эта дымка... Как бы в туман не перешла.
— Какая дымка? Протри глаза. Что-то не узнаю тебя сегодня.
— Я сам себя не узнаю...
— Дрожь в коленях?
— Поди ты...
— Смотри, Бекишев зеленым фонарем, наверно, уже десятый раз машет! Взлетай!
Я даю полный газ.
А все-таки дымка сгущается. Она мягко смазала линию горизонта и начинает растворять очертания плывущих внизу ориентиров. Что-то уж очень быстро сгущается дымка.
Ослеп?! Стоп!.. Погоди, погоди. Главное — не волнуйся.
Я снимаю перчатку и опять — в который раз! — осторожно протираю глаза. Нет, видимость от этого не улучшается. Пожалуй, наоборот. Туман... Туман обволакивает самолет.
Что ж, надо переходить на пилотирование только по приборам.
Я включаю кабинный свет. Так вроде лучше.
— Зачем иллюминацию включил? — интересуется Иван.
— Тренируюсь в пилотировании по приборам.
— Цирк! Нашел время... Скоро к линии фронта подойдем. А там всего десяток минут до цели. Кончай тренировки!
Я отрываю взгляд от приборов и осматриваюсь. Туман из серо-голубого превратился в багровый. Сгущается, темнеет... Переношу взгляд в кабину. Туман пробрался и сюда.
— Иван, сколько до линии фронта?
Только бы не выдал голос. Совсем пересохло горло.
— Минут десять, пятнадцать.
— Как пройдем, скажешь.
— Сам увидишь. Смотри, смотри! Вон какой фейерверк! Наверное, наши подходят к цели! Да выключай, наконец, свет!
— Я хочу выйти на цель «вслепую».
— Цирк! — Иван сердится. А туман все гуще. Уже заволакивает приборы... Сколько я еще буду их видеть? Успеть бы пройти линию фронта и освободиться от бомб... Что делать? Сказать Ивану? Сказать прямо: «Я ослеп!» А потом? Нет! Сначала освободиться от бомб. Оставить самолет?! Нельзя! Он может упасть на людей. На наших людей!.. Что же делать, что делать?!.
Липкие струйки пота стекают по лицу. Я слизываю их языком. Рубашка прилипла к телу. Страшно хочется пить. Я уже не различаю стрелки приборов. Лишь багровые круги...
— Иван, возьми управление, потренируйся в пилотировании.
— Откуда у тебя сегодня такие фантазии? — слышу недовольный голос штурмана.
— Ваня, ты должен уметь летать... Вдруг что-то случилось со мной и тебе надо довести самолет. Бери управление!
Я демонстративно поднимаю руки на борт кабины.
— Костя, ты знаешь последний приказ — штурманам запретили лезть не в свое дело!
— Лейтенант Шамаев! Приказываю взять управление!
Я не могу сдержать крик. В этом крике все — и желание спасти самолет, и боязнь за тех, в кого он может врезаться неуправляемый, и за наши с Иваном жизни. Я ослеп... Я уже не вижу ничего. И об этом я не могу сказать товарищу. Он может испугаться, его могут подвести нервы. Пусть лучше он сердится на меня, на мое «самодурство», но как-то приведет самолет на аэродром. А там... Но до аэродрома еще надо долететь.
— Лейтенант Шамаев, доложите, где линия фронта!
— Минуты две назад прошли, — недовольно отвечает Шамаев.
— Сбрасывай бомбы, Иван.
— Ты что?! Не дойдя до цели?! Не буду.
— Приказываю сбросить бомбы, лейтенант Шамаев!
Иван молчит. Я не ощущаю обычного толчка в момент отделения бомб. Левой рукой ощупываю секторы управления двигателем. Так, второй снизу — сектор высотного корректора. Если его двинуть вперед... Двигатель начинает хлопать, стрелять, ему не хочется работать на явно обедненной смеси!
— Ваня, сбрасывай бомбы. Мотор барахлит...
Самолет чуть подпрыгивает вверх. Бомбы сброшены.
— Хорошо, Ваня. Теперь разворачивайся и бери курс на аэродром.
— Слушай, командир! Я уже устал от твоих тренировочек! По прямой вести еще куда ни шло, а вот развороты!.. Я не умею!
— Ты должен, Ваня...
Это входит в боевую подготовку. Командир убит, штурман обязан привести самолет на аэродром.
— Помнишь, был убит Обещенко, и Зотов привел и посадил самолет!
Я прислоняю голову к борту, пусть знает Иван, что мое лицо отвернуто от приборов, что я ничего не вижу. Я и так ничего не вижу.
— Не слышу доклада, Шамаев! Как высота, курс полета?
— Высота тысяча метров. Курс нормально.
— Хорошо. Докладывай через минуту!
— Чего докладывать — вон перед носом аэродром! Пожалуйста, бери управление и заходи на посадку!
— Лейтенант Шамаев! На посадку будете заходить вы!
— Но я... правда, я никогда не заходил на посадку!
— Ваня! Будем заходить вместе. Ты только докладывай все, а я подскажу, что делать. Убирай газ. Снижайся.
— Снижаюсь.
— Входи в круг, как обычно вхожу я. Левым разворотом. Иди параллельно старту.
— Так и делаю.
— Хорошо. Вижу, что так. Дай красную ракету.
— Но... это сигнал бедствия!
— Дай. Такое у нас тренировочное задание... Давай!
Что-то долго копошится в своей кабине Иван... Выстрел!
— Где проектируется крыло?
— Кончик подходит к «Т». Ого! Они нам весь старт зажгли!
— Хорошо. Где крыло?
— Отошли от «Т».
— На сколько?
— Примерно на ширину крыла.
— Начинай третий разворот!
— Выполнил.
— Высота?
— Триста метров.
— Снижайся до двухсот. Где проектируется «Т»?
— Градусов двадцать до посадочной линии огней. Ее отлично видно! Смотри, прожектор посадочный врубили! Как днем видно!
— Хорошо. Начинай четвертый разворот. Выходи на линию посадки!
— Вышел.
— Где проектируется нос самолета?