Журнал «Вокруг Света» №07 за 1990 год
Шрифт:
Иностранцев из небогатых арабских и азиатских стран влекут в Саудовскую Аравию высокие заработки. В Джидде мы беседовали с молодым ливанцем — продавцом газет. Он зарабатывает 1500 риалов в месяц. Сумма эта эквивалентна 400 долларам. В Хобаре, на восточном побережье страны, шофером нашего автобуса был немолодой пакистанец. Он рассказал, что уже девятый год работает в Саудовской Аравии. Семья, конечно, осталась дома. Оклад пакистанца тоже 1500 риалов, но за счет сверхурочной работы месячный заработок достигает 2500 риалов. Это уже примерно 660 долларов. Правда, посетовал шофер, приходится вкалывать по 12, а то и 14 часов в сутки. Но разве мог бы он найти дома столь высокооплачиваемую работу?
Рабочие-иммигранты вроде шофера-пакистанца обычно приезжают в королевство без семьи. Небольшую часть заработка они тратят на себя, а остальное переводят домой. Для целого ряда стран, таких, как Иордания, Ливан, Египет,— это солидный источник получения иностранной валюты. Саудовский риал — валюта, свободно конвертируемая, его безо всяких сложностей или ограничений можно поменять на доллары.
Точное число иностранных рабочих в Саудовской Аравии назвать трудно, в печати мелькают цифры и три и четыре миллиона. Но в любом случае число их в последние годы упало почти вдвое.
Если современная Саудовская Аравия создается руками иностранных рабочих и специалистов, то чем же занимаются сами саудовцы?
В королевстве по-прежнему сильны традиции. Неподалеку от Эр-Рияда, например, мы видели громадное стойбище кочевников-бедуинов. Оно тянулось вдоль шоссе километров на пять-шесть и на многие сотни метров в глубину. Если судить по чисто внешним признакам, то в жизни этой части саудовского общества изменилось очень немногое. Бедуины продолжают кочевать с одного пустынного пастбища на другое вместе со стадами овец и верблюдов. Правда, у некоторых из них вместо традиционных шатров были палатки армейского образца, и почти у каждой семьи — небольшой грузовичок.
Ну а для тех, кто давно расстался с кочевой жизнью, наиболее престижной считалась до последнего времени карьера государственного служащего. Для подготовки управленческих кадров было резко расширено число школ, созданы университеты и колледжи.
Университет имени короля Сауда в Эр-Рияде — самый старый и крупный в королевстве — основан в 1957 году. Университетский комплекс — подлинный город в городе. Сейчас на его одиннадцати факультетах учатся около 30 тысяч студентов. Есть среди них и иностранцы.
Главное здание университета в форме стеклянного параллелепипеда окружено фонтанами. От него к факультетам ведут длинные колоннады. На занятиях мы не были, зато осмотрели университетскую библиотеку: в пятиэтажном здании хранятся два миллиона книг по самым различным отраслям знаний. Много изданий зарубежных, на европейских языках. Библиотека оборудована новейшей аудиовизуальной аппаратурой. В ней тысячи видео- и диафильмов, магнитофонных записей. Здесь же расположена университетская телестудия. Заведует ею египтянин. (Как рассказал нам провожатый, среди преподавателей и сотрудников университета вообще много иностранцев.)
Примечательно, что саудовские университеты все больше готовят различных специалистов народного хозяйства, а не чиновников.
В Джидде, в ресторане гостиницы, где мы жили, я разговорился с сорокапятилетним бизнесменом.
— Мой старший сын — студент, будущий инженер,— сказал он.— Мы не можем бесконечно опираться на иностранных экспертов. Это ненадежно, да и слишком дорого. Уже сейчас некоторые саудовцы работают автомеханиками, шоферами. Думаю, дальше их будет больше.
— А как насчет рабочих? Или сферы обслуживания? — Я кивнул на официантов-египтян.
Собеседник поморщился. — Не думаю, чтобы саудовцы скоро встали к станку. К этому нас может вынудить только острая нужда. Что же касается прислуги, то она никогда не будет саудовской. Поймите, у нас своя шкала социальных ценностей. Уборка чужих постелей в гостиницах или мытье посуды в ресторанах не наше дело.
Что же, сказано вполне откровенно и совершенно ясно. Только надо внести одно уточнение: относится все это лишь к мужчинам.
Мини-юбка и абат
Когда знакомишься с Эр-Риядом, то поначалу кажется, что город населен одними мужчинами. Пешеходы на улицах, за исключением торговых кварталов в центре, вообще редкость, а женщин и подавно не видно. Иной раз их можно заметить в автомашинах, но только в качестве пассажирок. Самим водить машины им запрещено, и, как нам рассказывали, этот запрет осмеливаются нарушать лишь бедуинки, садящиеся время от времени за руль своих грузовичков.
Саудовская Аравия — родина ислама, и религиозные традиции соблюдаются здесь весьма скрупулезно. По канонам же ислама женщина — существо «второго сорта», она должна быть отделена от посторонних мужчин и в быту, и в общественных местах. Начало свое «половая сегрегация» берет в мечетях, где женщинам запрещено молиться вместе с мужчинами.
Неравноправное положение женщин и мужчин в том или ином виде существует в любом исламском обществе. Но там, где процесс капиталистического развития заходит сравнительно далеко, женщины чувствуют себя свободнее. В Египте, например, чадра — большая редкость. Многие женщины, особенно образованная молодежь, вообще одеты по-европейски. Они одни ходят по городу, а в парках и у пирамид случалось наблюдать и парочки влюбленных. Вопрос о том, соблюдать или нет хотя бы внешние атрибуты мусульманских традиций, решается там каждой женщиной самостоятельно.
Иное дело Саудовская Аравия. В столице все без исключения женщины, в том числе и европейки, носят длинную, до пят, черную накидку — абат. Без отца, мужа или брата выйти на улицу немыслимо. На некоторых магазинах мы видели надписи: «Только для мужчин». В таких, да и в «общих» магазинах женщин-продавщиц вы не встретите. Они могут работать лишь там, куда запрещен вход мужчинам. В общественных местах есть специальные отделения для мужчин и для женщин или особые мужские и женские дни. Так обстоит, например, дело в университетской библиотеке, а также в музеях и на выставках. В автобусах для женщин отгорожена третья часть салона, куда ведет отдельный вход. В поездку по стране мы отправились вместе со съемочной группой телевидения ГДР, в которой была одна женщина. Из-за этого в ресторанах нам приходилось садиться в специальные семейные отсеки. В городе Хобар мы не смогли попасть в местный парк, потому что в этот вечер он был открыт только для семейного посещения.
Впрочем, сказанное относится в первую очередь к саудовской столице. На восточном побережье, а также в Джидде женщины чувствуют себя несколько раскованнее. Там, по крайней мере, мы встречали иностранок с открытым лицом, реже — в платьях и даже в джинсах.
Поскольку преподаватели университетов и колледжей — мужчины, а женщинам на занятиях необходимо открывать лицо, на помощь призвана техника. Именно для этого в университете Эр-Рияда создана своя телестудия. Сидящий в ней преподаватель проводит занятия для студенток. На столе перед каждой из них — телемонитор и телефон. Если по ходу лекции возникает вопрос, девушка поднимает трубку и задает его преподавателю.