Зима Александры
Шрифт:
– Мне, – попросила Лена.
– Давай тарелку, – Андрей подался к Лене и помог ей положить салат. Потом добавил себе. Дочь и отец начали синхронно жевать.
В гостиной установилась тишина. Александра медленно потягивала вино. Олег прекратил есть и смотрел в окно. Когда молчание стало невыносимым, Андрей кашлянул и вопросительно посмотрел на сына.
– Ну, допустим, я кое-что решил, – неуверенно начал Олег. – Мне кажется, я ошибся. Точнее я уверен. Это была ошибка. Какой из меня экономист? – Олег мельком взглянул на маму и продолжил, обращаясь к отцу. – Я всё
– Теперь всё стало на свои места. Тебя уволили, – Александра удовлетворённо улыбнулась. Несмотря на плохую новость, она была довольна своей проницательностью. Как детектив, которому удалось установить связь между уликой и преступлением.
– Как уволили? Ты же только устроился! – Андрей, наконец, вышел из блаженного состояния. У него на переносице обострилась складка.
– Не уволили. Я сам ушёл. Не могу работать с начальником-идиотом.
– Слушай, но это была хорошая, крупная компания! – возмутился отец. – Ты же бешеный конкурс прошёл.
– Пап, ты представить себе не можешь, какой бардак в этой «хорошей, крупной» компании.
– Так навёл бы порядок!
– Я пытался!
– И что?
– Мне сказали – не лезь.
– Ну и не лез бы.
– Я так не могу!
– Нормальная работа была. Что ты всё… – Андрей в сердцах отбросил салфетку, резко встал из-за стола и отошёл к окну. – Сколько можно прыгать с места на место? Три компании за десять месяцев! Уму непостижимо!
– Лена, ты знала о том, что Олег уволился? – обратилась Александра к дочери.
– Да. Ну и что! Я бы тоже ушла. Вы просто не знаете всех подробностей. Что вы на него накинулись?
– Хорошо, что вы заодно. Хоть одна приятная новость, – Александра задумчиво смотрела на сына и дочь.
– Тебе не кажется, мам, что дети не должны быть всегда приятными? – спросил Олег.
– А тебе не кажется, что в определённом возрасте мужчины перестают обращаться к родителям за деньгами? Я так скажу: мужчина с бородой уже не должен приходить к другому мужчине за деньгами.
– Я же учиться хочу, а не прошу денег, – нахмурился Олег.
– Ты в курсе, что второе высшее не бывает бесплатным?
– Вообще я с отцом разговариваю.
– Окей. Разговаривайте, – Александра аккуратно вышла из-за стола, взяла свой бокал вина и направилась в библиотеку.
Там Александра погрузилась в кресло и попыталась успокоиться. Сын потерял работу. Что с того? Это не в первый раз. И, наверняка, его начальник в самом деле идиот. Более того – понятно, почему Олег нигде не может работать. Его просто накрывает от бессмысленности. Её саму накрывает каждый день. Олегу нужно содержание, которое будет больше, чем он сам. Чтобы без отвращения просыпаться по утрам. Где взять это содержание? Где его взять? В детстве можно было обещать детям «прекрасное далёко». А сейчас хочется перерубить одним махом «пуповину», чтобы не чувствовать его боль. Своей хватает.
Неужели жалко для Олега денег? Да, жалко. И денег, и времени, и сил. Сколько можно тянуть этот груз? Но ведь она любит, любит, любит своего сына. Разве нет? С ним всегда было веселее, чем с правильной Леной, которая без напоминаний посещает стоматолога раз в полгода, но не может отличить Шопена от Шумана.
Бедный, бедный Олег… Он надеется спастись от тоски в новом вузе. Это очередной самообман. Может быть, лучше не вылезать ему из ночных клубов? Может, там ему место – в самом угаре? О, господи! Что же она за мать-то такая?
Александра залпом допила вино, поставила пустой бокал на пол и рассеянно прошлась взглядом по веренице чучел. Зачем Андрей собирает их? Какой смысл? По сути это трупы, засушенные трупы. Какая же она дура, что продала шубу! Никогда не уехать отсюда.
Через полчаса с работы должна была прийти мама, поэтому Илья спешно наводил порядок. Собрал видавшую виды софу, застелил её леопардовым пледом, выбросил коробку из-под пиццы и, пока Аня была в ванной, на пару минут распахнул окно, чтобы проветрить комнату. Ледяной декабрьский воздух тут же разогнал все телесные запахи и вернул комнате девственную нетронутость.
Илье не очень нравилось, что свидания с Аней проходят на маминой софе. Было в этом что-то жалкое и неприличное. Но куда деться? Его собственная кровать стояла на кухне и была слишком узкой для любви. Ему и спать на ней было неудобно. Несмотря на то, что в начальной школе он был самым низким в классе, при вручении аттестата ему пришлось согнуться в три погибели, чтобы подставить щёку для поцелуя завучу. Только год назад Илья окончательно завязал с волейболом, потому что учёба в институте забирала всё время. Ну и с девушкой начал встречаться. Тоже время… Кажется, он, наконец, нашёл настоящую любовь, и хотелось выстроить хорошие, надёжные отношения.
Аня вышла из ванной, достала массажную расчёску и начала делать хвостик. После соприкосновения с леопардовым синтетическим пледом волосы электризовались и топорщились.
– У твоей мамы случайно нет лака для волос? – спросила Аня.
– Давай это… – замялся Илья. – Не будем брать. От него запах долго не выветривается. Она догадается.
– Ругаться будет на маленького Илюшу? – ехидно спросила Аня, закрепляя резинку на хвосте.
– Можно без иронии? – напрягся Илья.
– Без лака и без иронии? Так и зачахнуть недолго.
– Ань, что-то не так?
– Всё так. Только волосы очень сухие. Противно.
Илья протянул руку, чтобы погладить Аню по голове и успокоить волосы, но тут же дёрнулся, получив разряд тока.
– Больно? – засмеялась Аня. – Так что насчёт лака? Он мне очень нужен. Давай возьмём, а потом скажешь маме, что ты гей и теперь иногда будешь пользоваться её косметикой. Это не так страшно, как признаться, что у тебя есть девушка, с которой ты по четвергам совокупляешься.
– Тебя что-то не устраивает? – Илья с тоской посмотрел на Анино лицо – невозмутимое и враждебное – как у дикого зверька. – Ну давай я брошу институт, пойду работать и сниму квартиру.