Змей и Цветок
Шрифт:
Любимые стихотворения запоминались, заучивались и передавались из уст в уста. Сам Айокан любил декламировать великого поэта Несуалькойотля, короткие обрывистые стихотворения Тотокиуацина и, конечно, поэмы собственного сочинения.
На первом занятии Майя выступала исключительно в роли слушателя. Слагать собственные стихи она ещё не умела, но с наслаждением впитывала красоту виртуозного переплетения слов. Стихотворения учителя и его лучших учеников сопровождались ритуальными барабанами и драматическими паузами, усиливая эмоциональную окраску, тогда как работы новичков зачитывались без музыкального сопровождения и после декламации выносились на всеобщее обсуждение. Майя начинала улавливать тонкую грань между простым и неумелым стихосложением
В конце занятия в качестве заключения Айокан продекламировал короткое стихотворение своего любимого поэта Тотокиуацина:
Безбрежно счастлив тот,
кто бирюзу шлифует -
шлифует песнь свою,
она сверкает,
подобно перьям радужным кецаля,
когда легко колышется плюмаж 21 .
Майя старалась заучить этот стих после занятия. Не желая возвращаться к паланкину, она решила прогуляться по саду, снова и снова повторяя слова поэмы. Воздух в саду Монтесумы был упоителен, необычайно прозрачен, освежающ и звонок.
Возле небольшого строения до слуха Майи донеслись звуки тлапитцалони, ацтекской флейты. Красивая мелодия, непохожая ни на одну из известных девушке, звучала переливисто, нежно и несколько печально, повторяя с определённой периодичностью звуковой рисунок. Впечатлённая уроком стихосложения дочь вождя поспешила на звуки чарующей музыки, огибая заросли и высматривая таинственного музыканта. Наконец, она вплотную подошла к строению, где у самого входа на ступенях сидел теуль и, опустив голову, погружённый в свои мысли, играл на флейте. Услышав шаги, он остановился и с удивлением посмотрел на неожиданную гостью.
– Senora? – обратился чужестранец.
Едва не вскрикнув от неожиданности, Майя почувствовала себя крайне неловко, но отступать было уже поздно.
– Это музыка твоего племени, Маленький Змей? – гордо вскинув голову, спросила она, – Тебя ведь так называют?
– Это имя дал мне ваш император, – испанец тряхнул головой, убирая непослушную прядь со лба, – Он полагает, что я сын какого-то там Змея.
– Пернатого, – уточнила девушка.
– Именно.
– Какое твоё настоящее имя?
Усмехнувшись, незнакомец вальяжно откинулся назад и несколько иронизируя ответил:
– Какой замечательный сегодня день! Со мной знакомится прекрасная сеньора. Чем-то я определённо обрадовал ваших Богов.
– Ты не ответил на мой вопрос, теуль, – сказала Майя, стараясь побороть смущение и придать голосу власти, согласно своему положению.
– Если уж на то пошло, я не ответил на два твоих вопроса, – словно издеваясь продолжил чужеземец, – Но не смею более томить тебя. Моё имя Алехандро, а эта мелодия называется «Чёрная алеманда» 22 и да, она из «моего племени».
22
Чёрная алеманда – придворный танец XVI века. Первое упоминание датируется 1570 годом в балладе Бетта (Bette) «To the newe tune of the Blacke Almaine, upon Scissillia». Несмотря на то, что события романа происходят в 1519 году, предполагается, что «Чёрная алеманда» уже была известна при испанском дворе.
– Мне очень понравилось, – дочь вождя ответила искренне, без лукавства; в конце концов именно звуки флейты привели её сюда, – Благодарю тебя, Алехандро, за прекрасное исполнение.
Едва уловимая улыбка тронула губы дочери вождя и, считая вопрос исчерпанным, она повернулась, намереваясь уйти.
– Постой, – испанец поспешно поднялся со ступеней.
Обернувшись, Майя вопросительно вскинула бровь.
– Моё имя теперь тебе известно. Дозволительно ли мне узнать твоё?
– Майоаксочитль, – дочь вождя произнесла медленно, почти по слогам.
– Что ж, хорошего дня тебе, Майоаксочитль.
– И тебе, Алехандро.
Говорить с пленником Майе было, скорее всего, запрещено. И хотя простое человеческое любопытство отбросило сковавший её страх, познать истинный гнев супруга дочери вождя совершенно не хотелось. Благоразумнее было не испытывать судьбу.
И Майоаксочитль поспешила как можно скорее вернуться обратно к паланкину.
Глава 9 – Тлачтли
В связи с угрозой нападения теулей к наступлению осени напряжение среди жителей столицы возрасло в разы. Горожане шептались о том, что испанцы заключили союз с соседней Тласкалой и с внушительной армией недругов движутся в Теночтитлан. Вельможи сетовали на императора Монтесуму, что намеренно не даёт боя чужакам, пытаясь откупиться щедрыми дарами. Жрецы разошлись во мнении относительно судьбы пленного теуля: одни считали, что его жертва поможет отвести угрозу, другие полагали – убийство сына Кетцалькоатля разгневает Богов и принесёт ещё большие беды.
Командиры созывали тайный совет, где сам Текуантокатль вопреки приказу тлатоани выступал с предложением отправить отряд воинов за пределы озера Тескоко в целях отбросить противника как можно дальше. Его предложение было отвергнуто – никто не решался ослушаться приказа тлатоани.
– Куаутемок, хоть ты послушай, – обращался командир, – Монтесума не в себе! Своим бездействием он погубит всех нас!
– Что ты предлагаешь, Текуантокатль? – устало отвечал принц.
– Хватит кормить чужаков золотом. Они ненасытны, это ясно и дураку. Неужели император не понимает? Чем больше даров мы им преподносим, тем огромнее становятся их аппетиты. Необходимо дать бой, пока не стало поздно. Что скажешь, тлакатеккатль?
– Скажу, что если ты ослушаешься тлатоани, станешь изменником. Так ты и теулей не победишь, и сам окажешься на жертвенном камне.
– Всех на теокалли не отправишь, – Текуантокатль угрожающе сверкнул глазами, – Если ты поддержишь меня, Монтесуме ничего не останется, как выйти в открытое противостояние с чужеземцами.
– Я…
– Послушай, – прервал принца командир, – в районе Чолулы была организована засада. Не без ведома тлатоани, разумеется. Заговор был раскрыт, их правитель казнён. Однако Монтесума объяснил произошедшее «лёгким недоразумением», без труда отрёкся от касика и в очередной раз послал чужеземцам подарки. Тем временем сами мы, располагая крупными военными силами, многократно превосходящими теулей и их союзников, прячемся как трусы в стенах Теночтитлана. И это самая могущественная империя Анауака?
– Я понимаю твоё негодование, Текуантокатль, но не могу пойти против приказа императора, – печально завершил Куаутемок, – Остаётся надеяться, тлатоани знает, что делает.
– Я тоже очень на это надеюсь, – скрипя зубами, процедил командир.
***
В поместье, где жила Майоаксочитль, располагался большой банный комплекс и, хотя он значительно уступал императорским термам, размеры его действительно впечатляли. Оставшись в одной тунике, Майя осторожной поступью медленно вошла в чистый прохладный бассейн. Вода приятно ласкала кожу, давая облегчение и спасение от неистово палящего солнца Анауака. Тень от навеса защищала от яркого света и Майя, прикрыв веки, наслаждалась моментом уединения и спокойствия. Ранним утром её супруг отбыл во дворец императора, рабыни и слуги не посмели бы потревожить госпожу, а значит она могла всецело посвятить это время самой себе. Странно, при всех событиях, впервые её не затягивали мрачные мысли. Она вспоминала недавнюю встречу в дворцовом саду и рассуждала про себя: