Знак зодиака
Шрифт:
– Нам следует быть осторожными, – ответила ему Нэи. – Наткнемся на водную деревню…
– Там даже никто не поймет, что я овен! – перебил ее Аскель. – В таких местах почти никогда нет ведьм – та, которую мы ищем – исключение – наврем что-нибудь, не впервой. Хватит лесоблужданий! Все! Я протестую! И объявляю забастовку! И голодовку!
Вообще-то Нэи и не собиралась с ним спорить – лишь высказывала опасения, но подобные вспышки брата всегда разжигали в ней ответный протест.
– Твое право, – девушка с деланным безразличием пожала плечами. – Еды и так немного – мне больше достанется…
– А кто сказал, что я объявляю свою голодовку? – огрызнулся мальчик. – Вот съем ночью все припасы – вам придется пойти в деревню, и не важно, хотите вы этого или нет… А ты чего молчишь, Осколок Тьмы?
Обращенный, все это время дипломатично хранивший молчание, рассеянно посмотрел сначала на Аскеля, потом на Нэи, и, наконец, спросил:
– А? О чем вы говорили?
Аскель вымученно воззрился на сестру и печально оповестил ее:
– Это настоящий кошмар. Мы теряем его изо дня в день. Он уходит куда-то и даже ничего не говорит нам – а там ведь, может быть, есть что-то полезное.
– Нет там ничего полезного, – буркнул Осколок Тьмы.
Нэи подумала про себя, что даже если бы и было, то говорить об этом все равно не стоит. За последние четыре дня ее страх перед Осколком Тьмы немного поубавился, но что у него на уме – это для Нэи все равно оставалось недосягаемым. Наверняка что-то жуткое, и от мыслей об этом становилось неприятно и любопытно одновременно.
– Мы вообще-то обсуждали, идти нам этой дорогой или нет, – сказала она вслух.
– Ну, если не пойдем, то снова заблудимся, – пожал плечами обращенный. – Я не знаю этих мест.
– О, это мы уже заметили, – громко сказал Аскель и зарылся носом в воротник куртки, рассыпая вокруг себя невидимые искры раздражения.
Они побрели вперед по дороге. Если отстраниться от обстоятельств, можно было счесть, что день хорош. В лесной тени царила приятная прохлада. Ветви деревьев соприкасались в вышине, образуя над дорогой арку, и солнечные лучи тонкими струйками проникали сквозь их сплетение, изливаясь на лесную дорогу. Хвоя пахла сладковато и терпко. Лес нашептывал что-то голосами листьев, веточек и незаметных детей Иного мира, прятавшихся в его глубине. У Нэи в свете этой идиллистической картины даже немного наладилось настроение. Они непременно найдут ведьму по имени Граноенмару, а та поможет им отыскать Селлу. А может – если совсем повезет – она даже будет что-нибудь знать о родителях Нэи – ведьмы на то и ведьмы, что обо всем ведают. Впрочем, на последнее девушка особенно не расчитывала, а в глубине души даже боялась – вдруг новое знание лишит ее надежды?
Дорога, между тем, становилась все уже и уже, зарываясь в травы, палую листву и заросли папоротника. Очень скоро она исчезла совсем, превратившись в маленькую, едва заметную тропинку, петлявшую среди древесных корней и уводившую куда-то совсем далеко, в чащу леса. Они остановились и снова повздорили, решая, идти ли им дальше или повернуть назад, и в конце концов выбрали все же следовать тропинке – она была как раз одной из тех дорог, которые ведут к ведьминым лавочкам или еще куда похуже. Лес вновь сомкнулся за их спинами, и Нэи ощутила неприятное уныние – дорога казалась ей чем-то принадлежащим человеческому миру и от того внушала надежду, а теперь им вновь предстояло плутать среди повторяющихся зарослей папоротников и одинаковых сосновых стволов. Аскель мгновенно убежал куда-то вперед, распугивая птиц и маленьких животных, стремительный и шумный. Брата всегда было много, и чем меньше людей окружало мальчика, тем больше его становилось – казалось, он целиком заполнял предоставленное ему свободное пространство, как если бы был воздухом. Но в отличие от воздуха, Аскель быль громким. Любой, кто мог слышать, как они идут по лесу, не имея возможности видеть, подумал бы, что их как минимум человек шесть, а вовсе не трое.
Осколок Тьмы наоборот плелся чуть позади, передвигаясь так тихо, что на слух невозможно было обнаружить его присутствия: вот уж кто воистину был частью леса, даже дети Иного мира принимали его, как родного. Нэи шла посередине и раздраженно пинала ветки и камешки, попутно прислушиваясь к многочисленным лесным звукам.
– Смотрите! Мне кажется, там дом! – закричал вдруг Аскель откуда-то из лесных глубин.
Нэинри ускорила шаг и быстро нагнала его, но дом увидела далеко не сразу. Вернее, увидеть-то она увидела, но для того, чтобы принять это сооружение за дом, требовалось обладать изрядной наблюдательностью и, вероятно, иметь какой-то совершенно особенный вид мышления. Больше всего сооружение походило на обычный моховой холм. На его горбе вполне уверенно себя чувствовали папоротники, кустарники и две небольшие дикие накхары – лишь внимательно приглядевшись, возможно было заметить под холмом ряды деревянных досок и слабо поблескивающие оконца.
– Наверное, он давно уже заброшен, – неуверенно сказала Нэи.
– Лучше проверить! – живо отозвался Аскель, почти приплясывавший на месте от нетерпения. – Идем!
Они спустились в овраг и скоро вплотную подошли к странному дому. Для того, чтобы найти дверь, потребовалось некоторое время – она была наполовину скрыта диким виноградом и лоскутьями свисающего с козырька мха. Крыльца, само собой, не было.
Нэинри осторожно постучала в дверь, но ей никто не ответил.
– Эй! Есть здесь кто? – позвал Аскель, но ответом ему также была тишина.
– Посмотри, какое все заросшее, – проговорила Нэи. – Наверняка здесь давно уже никто не живет. С другой стороны, тогда бы и тропинка заросла, а ее еще видно…
Осколок Тьмы тем временем старался заглянуть в дом сквозь мутное оконное стекло.
– Ну, видно что-нибудь? – спросила его девушка, подходя ближе и заглядывая через плечо.
– Ничего, – обращенный покачал головой. – Окно изнутри занавешено.
Нэи и сама теперь видела пеструю ткань какой-то тряпки, закрывавшей обзор.
– И что нам делать теперь? – проговорил Аскель, недовольно вскидывая голову.
– Идти назад тем же путем! – выкрикнул незнакомый голос.
Все трое, кажется, обернулись одновременно – впрочем, Нэи не обратила на это внимания. Говоривший осторожно выскользнул из зарослей папоротника и остановился перед ними, уперев одну руку в бок, другой он придерживал перекинутую через плечо огромную бесформенную сумку.
Незнакомец оказался очень юным, едва ли старше самой Нэи, довольно высоким и крепко сложенным. Волосы его были пепельные, короткие и торчали неряшливым ежиком; из-под бровей, норовивших встретиться над переносицей, смотрели внимательные светлые глаза. Лицо казалось каким-то рубленным, тонкий рот изгибался в улыбке-усмешке, нос выглядел неестественно искривленным, и Нэи почему-то подумала, что парень этот наверняка сломал его в драке. Незнакомец не казался красивым, но некое обаяние в нем было – так выглядят люди, искренне уверенные в собственном превосходстве.
Одет он был неброско и небогато, только на плечах его горел ярко-красный плащ, впрочем, порядком потрепанный. Плащ Нэи узнала сразу – такие носили охранники в огненных городах; в другое время ей стоило бы этого парня поостеречься, но они были не на территории огненного города, стало быть, его закон не властен сейчас над нею.
– Ты еще кто? – настороженно спросил Аскель, на всякий случай подбираясь поближе к сестре.
– Я весы, – спокойно сказал юноша. – А зовут меня Физерд. А вот вы кто такие?