Знак зодиака
Шрифт:
– Аскель, идем скорей, – позвала она брата.
Тот продолжал стоять на лестнице, все не решаясь спуститься вниз. Девушка удивилась: он вообще-то не отличался трусостью, если только дело не касалось Теней или чего-либо с ними связанными.
– Мне кажется, нам не стоит туда идти, – он взволнованно взглянул на Нэи. – Там нам не место, я точно это знаю. Там очень много магии, ты разве не чувствуешь?
– Нет, ничего не чувствую, – Нэи удивленно покачала головой. – Разве это можно как-то ощутить?
– У меня вся кожа в мурашках, – пожаловался брат и, обхватив себя руками, сделал шаг назад. – Говорю, нам туда нельзя!
Нэи прислушалась к своим ощущениям, но никаких мурашек не заметила, хотя слова Аскеля взволновали ее не на шутку.
– Ты тоже что-нибудь чувствуешь? – спросила она Осколка Тьмы.
Тот лишь развел руками:
– Я бы сошел с ума, если бы чувствовал. Я ведь сам, судя по всему, магическое… кхм, существо.
Девушка подумала, что это вполне логично.
– Но мы уже забрались так далеко, – сказала она брату. – Магия ведь не всегда опасная. Не бойся, я…
– Я не боюсь, – резко мотнул головой тот и, в два прыжка преодолев остаток лестницы, подошел к ней и раздраженно подергал за рукав. – Ты такая упрямая, Нэи! Можно подумать, ты овен, а не я.
И они побрели вперед по коридору. Девушка вдруг поняла, что почти не боится. По правде сказать, все происходящее больше всего походило на странный сон; ей казалось, она проснется и вновь окажется в их водной деревне, в своей кровати. Или – это было бы совсем хорошо – в деревне Второго мира, что стояла когда-то на самом берегу моря, где они жили впятером: она, ее родители и два брата. Однако странный сон все не кончался. Желтый прямоугольник в конце коридора становился все больше и больше по мере того, как они шли. Скоро Нэи даже смогла рассмотреть помещение, в которое им вскоре предстояло войти. Это был просторный, широкий зал с куполообразным потолком, в самом верху которого была подвешена огромная лампа, освещавшая помещение. По стенам Нэи заметила множество дверей, и все они были закрыты. На полу на пестрых циновках, ковриках и матрасах сидели или полулежали люди – по крайней мере, большая часть собравшихся точно была людьми – и все они были чем-то заняты. Кто-то что-то шил, кто-то мастерил, кто-то раскрашивал горшки, кто-то чистил овощи, склонившись над огромным тазом. Надо всем этим торжественно возвышался Олекайн; он уселся у дальней стены на подобии очень высокого дивана, заваленного горой пестрых подушечек и матрасиков. Одет старичок был уже не в то тряпье, в котором они видели его в лесу, а в бирюзового цвета халат со множеством карманов, расшитый огненными и золотыми нитками. Он сидел и важно попыхивал трубкой, пуская в воздух серые дымные колечки.
Заметив их, Олекайн даже подпрыгнул от счастья на своем гибриде дивана и постамента, уронив при этом трубку, а потом важно откинулся на подушки, потирая руки в предвкушении. Однако, проведя в ожидании несколько секунд, он не выдержал и спустился вниз – ему помогли двое мужчин, сидевших на циновках поблизости. Проделав эту хитрую процедуру, Олекайн побежал им навстречу. Путники даже несколько притормозили от неожиданности, так и не достигнув конца коридора. Боковым зрением Нэи заметила, что Аскель немного попятился назад, и на всякий случай ухватила его за рукав – пусть даже не думает, будто бы может сбежать в одиночестве.
Настигнув их, Олекайн цапнул Нэи и Осколка Тьмы за руки и потащил за собой, едва не мурлыча от счастья и радостно бормоча себе под нос:
– Так и знал! Пришли, голубчики. Ну, за мной, за мной… Нужно скорей подписать договоры. Эй, а мальчишка тут зачем? Ну да ладно, одним больше, одним меньше… Идем, идем… чего ноги волочите?
Он протащил их через всю залу, и обитатели циновок и ковриков поспешно покидали свои места при их приближении – Олекайн совершенно не считал нужным их обходить, если те попадались на его пути. По дороге Нэи успела заметить Физерда, который с нескрываемым удивлением глядел на них, отложив пока в сторону свою гитару. Наконец, Олекайн привел троих к своему "насесту", отпустил Нэино запястье и птицей взлетел наверх – стало понятно, что на деле он прекрасно справляется с перемещением туда и обратно без помощи своей свиты. Оказавшись на диване, старичок принялся разбрасывать во все стороны подушечки, энергично что-то разыскивая. Нэинри тем временем стояла и терла запястье; Олекайн до того сильно сжал ее руку, что на коже остались красноватые следы.
– Что еще за договор? – шепотом спросил ее Аскель.
Нэи рассеянно пожала плечами, поскольку и сама этого не знала. Попутно она разглядывала людей, постепенно возвращающихся на свои циновки. Те в ответ с интересом разглядывали ее. Она заметила, что в основном среди них были подростки и старики, хотя встречались взрослые разных возрастов и даже дети. Помимо людей она заметила еще двух странноватого вида существ, златоглазых, бледнокожих, совершенно лысых и очень похожих друг на друга. Они сидели на одном коврике и испуганно жались друг к другу.
Тем временем, Олекайн продолжал разбрасывать вещи, спрятанные прежде где-то в недрах дивана. Во все стороны разлетались подушки, книжечки и листы бумаги, а Нэинри по голове едва не попало чернильницей, которая улетела куда-то в зал, оставляя за собой синий чернильный след. Она пригнулась, уворачиваясь, и увидела у себя под ногами катушку со слабо поблескивающими нитями, похожими на струны на гитаре Физерда. Девушка незаметно подняла ее и стала рассматривать. В этот миг Олекайн торжественно завопил:
– Нашел! – и воздел над собой руку с двумя зажатыми в ней листами пожелтевшей бумаги.
После этого он снова слетел вниз, продолжая пренебрегать чьей-либо помощью, и попросил подать ему чернильницу. Оную подобрал кто-то из обитателей ковриков и поднес ему, почтительно кланяясь едва не на каждом шагу. Олекайн милостиво принял ее, извлек из одного из многочисленных карманчиков перо и протянул оба предмета Осколку Тьмы.
– На! – сказал он, торжествующее скалясь. – Расписывайся. Надеюсь, ты умеешь хоть немного писать?
– Где? – опешил обращенный, отступая на шаг назад.
– Да здесь, здесь! – Олекайн замахал перед его носом желтым листком бумаги, едва не попав при этом Осколку Тьмы по лицу.
– Может, вы нам сначала скажете, в чем смысл договора? – осторожно спросила Нэи.
– Как это в чем? – старичок уставился на нее, неприятно щуря желтые глаза. – В том, что вы сполна отплатите мне за все, что я вам дам. Своим временем и усилиями.
– Но у меня мало времени, – заметил Осколок Тьмы.
– Это ничего страшного, – заверил его Олекайн. – Раз ты сюда пришел, значит, его у тебя достаточно. Есть, что тратить. Да ты не бойся, все не возьму, расписывайся, расписывайся.
Обращенный все же прочел то, что было написано в договоре, затем осторожно придержал пальцами листок бумаги и поставил там какую-то закорючку, которая тут же превратилась в кляксу.
– Ладно, и так сойдет, – проворчал Олекайн и недовольно потряс договором.
Потом он протянул такую же бумагу Нэи. Записана там была лишь одна строчка "И пусть ничто не останется неоплаченным". Нэи тоже поставила свою роспись, рядом расписался Аскель, после чего Олекайн скатал обе бумажки в трубочку и рассовал их по карманам.