Золото поступает в слитках
Шрифт:
– Учредители выдоят компанию досуха и скроются. Они никогда не осмелятся начать промышленную добычу золота. Если они это сделают, выход золота будет так сильно отличаться от данных разведывательного бурения, что легко обнаружится мошенничество с «засолением» скважин.
Эшбьюри откусил кончик сигары и молча закурил. Дважды я поймал его внимательный взгляд, обращенный на Альту.
– Итак, – сказал я, – следующие шаги зависят от вас.
– То есть?
– Все зависит от ваших намерений.
– Я предпочел бы предоставить инициативу вам. Меня вполне удовлетворяет то, что вы для нас
– Не забывайте, что в самое ближайшее время меня могут арестовать по обвинению в убийстве.
Альта вздрогнула.
– И что вы предлагаете? – спросил Эшбьюри.
– Вы ведь не хотите, чтобы Боб был втянут в эту скверную историю.
– Это для меня чертовски нежелательно. Я сам участвую в организации трех ассоциаций. Если моя семья будет чем-нибудь замарана, это подорвет мой престиж, поставит меня в крайне невыгодное положение. Обо мне станут болтать, тыкать в меня пальцами. Я не смогу показаться в своем клубе. И все подробности, связанные с убийством в отеле, будут обсуждаться в моем присутствии, а мне придется делать вид, что я об этом не имею ни малейшего представления.
– Есть только один способ убить двух зайцев одним выстрелом, – сказал я.
– Какой способ и что это за второй заяц?
– О, это имеет лишь косвенное отношение к делу.
Альта сдвинула стаканы в сторону, перегнулась через стол и в упор взглянула на отца.
– Папа, ты считаешь, что я влюблена в Дональда, и очень беспокоишься?
Он не отвел своих глаз.
– Да.
– Это не так. Дональд просто помогает мне, и он – истинный джентльмен.
– Догадываюсь, – не без яда сказал Эшбьюри, – что ты оказываешь ему доверие, которым не удостаиваешь меня.
– Я знаю, папа, ты обижен. Мне следовало довериться тебе. Я собираюсь сделать это сейчас.
– Не надо, – возразил Эшбьюри, – позднее. Дональд, в чем заключается ваша идея?
Я вышел из себя:
– Поймите, я не охочусь за вашими миллионами, или сотнями тысяч, или иными богатствами. Я старался быть вам полезным…
Рука Генри Эшбьюри опустилась на мою руку. Пальцы сжались так, что я в полной мере ощутил силу его мужской хватки.
– Я метил не в вас, Дональд, а в Альту. Обычно мужчины увиваются вокруг нее, она же заставляет их покорно прыгать через препятствия. Мне доставляет огорчение наблюдать, как она обращается со своими поклонниками, унижая сильный пол. – Он резко повернулся к дочери. – Ты, возможно, испытаешь сейчас некоторое удовлетворение. Перед тем как отправиться сюда, я поговорил с Карлоттой. Она может уехать в Рино, забрав с собой своего сына. Я посоветовал ей обратиться к адвокату и без всяких скандалов развестись со мной. Ну а теперь, Дональд, в чем все же заключается ваша идея?
– Голова, придумавшая всю эту комбинацию с участками, принадлежит адвокату Крумвезеру. Я мог бы постараться всю ответственность взвалить на него. Возможно, мне это удалось бы, возможно – нет. Слишком много уже продано акций.
– Сколько?
– Не знаю точно, во всяком случае порядочно. Поднимется страшный шум.
– А что предпринимает поверенный акционерной компании?
– Крумвезер нашел лазейку в существующем законе или считает, что нашел.
– Нельзя ли припереть его к стене?
–
– Впервые со времени нашего с вами знакомства, – сказал Генри Эшбьюри, – вы говорите глупости.
Альта попыталась защитить меня:
– Но это же вполне осуществимо. Разве ты не видишь, папа, что это единственный путь?
– Вздор, – ответил Эшбьюри, сгорбившись на стуле и посасывая сигару. – Люди, приобретшие акции, относятся к ним как к своего рода лотерейным билетам. Они рассчитывают на получение в будущем стопроцентной, пятисотпроцентной, тысячепроцентной прибыли. Попробуйте выкупить у них акции за ту цену, которую они заплатили, – вас засмеют. Предложите им в десять раз больше – они посчитают, что открыты новые месторождения и вы владеете скрытой информацией о них.
– Кажется, вы неправильно меня поняли, – сказал я.
– Как так?
– Единственный человек, который может выкупить акции, – сам Крумвезер.
– И каким образом?
– Допустим, он внезапно обнаружит, что все эти купли-продажи акций – незаконные операции, и заставит торговых агентов информировать акционеров, что проект неосуществим и что поверенный акционерного общества требует от них, торговых агентов, вернуть акционерам деньги, вырученные от продажи акций.
– Сколько же это будет стоить? – мрачно осведомился Эшбьюри. – По моим прикидкам – около полумиллиона долларов.
– Полагаю, расходы не превысят пятисот долларов.
– Повторите цифру!
– Пятьсот долларов.
– Кто-то из нас двоих спятил.
– Так вы рискнете на пятьсот долларов?
– Я бы спокойно выложил и пятьдесят тысяч.
– Машина Альты здесь. Проедемся немного?
– Можно мне с вами? – спросила Альта.
– Не стоит. Мы собираемся навестить одного удалившегося от дел холостяка.
– Мне нравятся холостяки.
– Тогда поехали.
Мы втроем разместились на переднем сиденье, и я повел машину по горной дороге через заброшенные земли и шлаки, пока не показались очертания хижины Пита Диггера.
– Побудьте в машине, – сказал я. – Мне нужно посмотреть, готов ли хозяин к приему нежданных гостей.
Я вылез из машины и пошел к дому.
– Руки вверх, братец, да держи их повыше, – раздался резкий голос из темноты.
Я обернулся и поднял руки вверх. Сильный свет фары ударил мне в лицо, и Пит Диггер сказал яростно:
– Я должен был догадаться, что ты – проклятый осведомитель, шпион! Давай ищи, ты, перевертыш, враль. Тоже мне – писатель… Ха! Эта машина в самый раз для писателя. Если у вас нет…
– Ты неправильно меня понял, Пит, – прервал я. – Мне требуется от тебя дополнительная информация, только на этот раз я намерен заплатить за нее.
Ответом было тяжелое дыхание Пита.
Внезапно дверца открылась, из нее выскочила Альта и подошла к нам.
– Клянусь вам, все в порядке, – обратилась она к Питу. – Дональд привез меня и моего отца, чтобы потолковать с вами о деле.
– А кто вы такая?
– Меня зовут Альта.
– Выйдите на свет, чтобы я мог посмотреть на вас.