Шрифт:
Глава 1
Резной трон, украшенный яшмой и перламутром, на широком сиденье мягкие подушки, а на подушках восседает Байон-хан – владыка сущего. Так правильно и красиво, так и должно быть.
Саркон стоял перед повелителем, согнувшись в поклоне. Саркон – богатый купец, будь он простолюдином, он бы лежал на лице своём, а в спину ему упирался бы тупой конец копья. Это тоже правильно, так было, есть и будет вовеки.
– Значит, ты ездишь торговать с заречными варварами?
– С вашего позволения, повелитель.
–
– Нисколько. До переправы караван сопровождает охрана. Когда мы возвращаемся, охрана там же встречает нас.
Байон-хан нахмурился. Что-то ему в этом рассказе не нравилось.
– Вы, что же, в варварских землях ходите без охраны?
– Народ там не воинственный, разбойников нет. А тигр или волки, которые опасны одинокому путнику, не станут нападать на караван.
– Ты хочешь сказать, – распаляясь гневом, начал Байон-хан, – что в наших землях ходить опаснее, чем в диких лесах?
– Пусть отсохнет мой язык, если я скажу такое! Солдаты сопровождают купцов исключительно во исполнение вашего указа, чтобы у всякого путешествующего было соразмерное его званию количество охраны.
– А по ту сторону реки наш купец, значит, должен пробираться, как безродный бродяга. Хорошо же ты способствуешь прославлению нашего величия.
– Осмелюсь заметить, что если я пересеку границу с отрядом солдат, это будет означать объявление войны. Могу ли я пойти на такое? Начинать войну имеет право лишь истинное величие, каковым являетесь вы.
– Ты ловко отвечаешь на вопросы. В таком случае, скажи, что покупают варвары у наших купцов?
– У них есть огороды, но нет хлебных полей. Я везу на продажу белый рис, жёлтое сорго и коричневый гаолян. Кроме того, у варваров в цене крашеные шёлковые ткани, чай и серебряная посуда.
– Так торгуют с ханами, а не с грязными лесовиками. Что могут они дать взамен изделий наших мастеров?
– Прежде всего, это пушнина: соболь, горностай, куница… Панцуй приносят, корень жизни, но немного, он в этих краях редко растёт. Местные мастера ножи неплохие делают, не охотничьи, конечно, а кухонные. Женщины их хорошо берут. Ювелиров у них вовсе нет, а если есть, то самые негодные, поэтому серебро они берут обработанное: чаши, блюда, ляганы, подвески, женские шапочки. А в обмен золото приносят в слитках, а верней, в самородках, потому что обрабатывать его в тех краях некому.
– С этого надо было начинать. Много у них золота?
– Много. На продажу приносят по несколько лён зараз. Но иной раз высвобождается до полуданя самородков.
– И об этом, что же, никто не знает?
– Варвары золота не ценят. Считается, что оно приносит несчастье. Копают золото они только в те годы, когда им больше нечего вынести на продажу.
– Где они его копают?
– Не знаю, повелитель.
– Тебе придётся это узнать. Я сам поведу солдат, и пусть дикари только попробуют назвать мой поход объявлением войны. В этом случае, они узнают,
* * *
Великая Северная река издревна считалась границей царства. Дальше на юг раскинулись земли Поднебесной империи, а здесь царил Байон-хан, при упоминании которого, дрожали жители всех земель. По левому берегу тянулась непроходимая тайга, где обитало множество самых ничтожных народцев, с иными из которых торговал Саркон.
На правом берегу тайга также имелась, но изрядно прореженная лесорубами. Вырубки были распаханы, смиренные жители выращивали здесь пшено и ещё что-то, названия чему государь не считал нужным знать.
На самом берегу не то, чтобы деревни были, а толпились рыбацкие балаганы, а на воде покачивались утлые лодчонки, рассчитанные на двоих ловцов. Один – сетку бросает, другой удерживает лодку, чтобы течением не завертело.
– Почему никто не работает? – грозно вопросил Байон-хан.
– Не время. Пойдёт на нерест горбуша, начнётся путина, – пояснил купец. – А сейчас на реке делать нечего.
– Что же получается? Они весь год бездельничают?
– Я не знаю, повелитель.
– А лодки? Кто позволил их иметь? Рыбак, имеющий лодку, может легко сбежать на тот берег и не платить никаких налогов!
– Без лодок они не смогут ловить рыбу.
– Я с ними разберусь! Мужичьё думает, что здесь, у самой границы можно не исполнять законы? На границе законы должны исполняться строже, чем где бы то ни было! – Байон-хан повернулся к начальнику стражи: – Лодки сжечь!
– Слушаю и повинуюсь!
– Поеду назад – проверю. А пока докладывай, как будет организована для нас переправа через реку.
Начальник стражи повернул непреклонное лицо в сторону Саркона.
– Это должен знать купец. Он каждый год ездит туда и обратно.
– Как ты перебираешься через реку? – потребовал ответа хан.
Больше всего хотелось Саркону в эту минуту пасть на лицо и молить о пощаде за несовершённые злодеяния, но всё же, он ответил твёрдо и честно:
– Нанимаю для переправы рыбаков, три или четыре лодки, те самые, которые вы только что приказали сжечь. В каждой лодке – один гребец, а за ездку он перевезёт одного караванщика и, вместо сетей и улова – часть товара. Весь караван переправляется за один день. Но, если лодки сжечь, переправиться на тот берег будет невозможно.
– Ты что же, – вскипел хан, – предлагаешь нам, повелителю сущего, сидеть в джонке, наподобие пойманной рыбёшки?
Теперь оставалось только падать наземь и неубедительно молить о пощаде.
Великий государь строг, но отходчив. Не раз бывало, что казнив кого-то, он признавал, что поторопился с наказанием, и обезглавить провинившегося можно было и попозже. На этот раз он не стал предавать в руки палача своего единственного проводника, а обратил требовательный взор на начальника стражи.