Золотое на чёрном. Ярослав Осмомысл

Казовский Михаил Григорьевич

–  Эй, вы, там, слышите меня? Если не появитесь добровольно, мы сюда подвезём «греческий огонь» и спалим вас заживо. Выбирайте.

«Греческим огнём» называлось некое подобие нынешнего напалма - смесь смелы, нефти, серы, селитры и других горючих веществ; применялся он при морских сражениях и осадах крепостей; это было грозное оружие, так как не гасилось водой.

–  Что ж, попробуйте, - крикнул в ответ Андроник.
– Мануил, при всей нелюбви ко мне, за такое варварское убийство вас не погладит по головке!

–

 Победителей не судят!

–  Если победа не Пиррова [14] !

Обменявшись этими колкостями, обе стороны призадумались. Сын Ирины и её двоюродный внук завалили вход крупным валуном и, тем самым получив передышку, не спеша перевязали раненую руку Чаргобая. Он спросил:

–  Как быть?

Чернокудрый красавец криво улыбнулся:

–  Не имею понятия. Но, сдаётся мне, мы попали в ловушку.

–  Бедная Янинка!

–  Не напоминай!..

Из-за валуна потянуло дымом.

14

Имеется в виду царь Эпира Пирр (319-273 гг. до н.э.), одержавший победу при Аускулуме ценой огромных потерь.

–  Чуешь?
– приподнялся озадаченный русский.
– Кажется, горим.

Дядя стал усиленно втягивать носом воздух:

–  О, проклятье! Разожгли костёр, не иначе.

–  Видимо, решили обойтись без «греческого огня».

–  Мы пропали.

Вскоре дым повалил целыми клубами. Осаждённые начали усиленно кашлять, вытирали слёзы, закрывали рот рукавами.

–  Делать нечего, - пробубнил Андроник, - надо идти сдаваться.

–  Лучше умереть!

–  Не дури. Умереть мы всегда успеем. Может быть, удастся как-нибудь потом выкрутиться.

Вдруг за их спинами ржаво заскрипело железо. Пленники пещеры вздрогнули, инстинктивно приготовились отражать нападение с тыла. В фиолетово-сизом дыму было невозможно ничего разглядеть.

–  Ваша светлость, вы здесь?
– произнёс писклявый голос по-гречески.
– Это я, Лука…

–  Господи, Лука!
– чуть ли не подпрыгнул от радости претендент на императорский трон.
– Как ты сюда проник?

Из удушливого синего марева показалась худая фигурка управляющего имением. Кашляя в платок, он ответил:

–  Дом и пещера связаны тайной галереей… Госпожа, узнав, что вы тут, повелела прийти на помощь…

–  Слава Богу! Так идём же скорее!..

Средь огромных валунов зияло отверстие, скрытое до этого мастерски заделанной дверцей; оба беглеца, а за ними евнух устремились к спасительному выходу; управляющий нажал на какой-то рычажок, и проем закрылся.

Дым успел наполнить галерею тоже, но дышалось в ней легче. Наконец все они добрались до усадьбы, вылезли из-под мраморной плиты, вделанной в пол хозяйского

кабинета. Там их ожидала вдовствующая принцесса.

Обняла дорогих ей мужчин и сказала живо:

–  Отсидитесь дома до темноты, а затем уйдёте через парк и сад. А в условном месте наши слуги вас посадят на лодку и помогут оторваться от возможной погони.

Сын поцеловал её в щёку, а двоюродный внук спросил:

–  Тело Янки так и осталось лежать на аллее парка?

–  Да Господь с тобою! Мы перенесли ея в спальню. Ведь она жива!

–  Как - жива?

–  Рана, безусловно, серьёзная, потеряла немало крови, так что убежать вместе с вами не сможет. Но в сознании и переживает за вас.

–  Что же ты молчала! Мы должны с ней увидеться.

–  Это слишком опасно. Пусть сначала уедут люди эпарха.

С наступлением вечера к Добродее явился командир гвардейцев. Перемазанный сажей, вымотанный, гневный, он опять начал угрожать:

–  Мы им не дадим далеко уйти. В кандалах возвратим в узилище. Вместе с ними и ты ответишь, ведьма старая.

Но Ирина только усмехнулась ему в лицо:

–  Догони попробуй, неотёсанное полено!

Он ушёл, изрыгая проклятья, и отряд покинул имение.

Наконец Андроник и Чаргобай повидали Янку. Та лежала бледная, в перепачканных кровью бинтах, но её глаза светились любовью. Ссохшимися губами проговорила:

–  Да хранит вас Небо! За меня не бойтесь, я поправлюсь я вместе с дочкой буду ожидать вашего возвращения из Галича.

–  Мы молиться станем за вас обеих, - вымолвил её брат.

–  Сердце моё - вещун, - улыбнулся отец Зои, - мы ещё наверняка встретимся.

–  Эх, скорее бы!

–  Долго на чужбине усидеть не смогу. Здесь у меня важные дела…

Вскоре они покинули спальню и переоделись в недорогое платье простых византийцев. Евнух проводил их до задних ворот, а уж там они сели на приготовленных лошадей и помчались к морскому берегу, чтобы, сев на лодку, пересечь Босфорский пролив: в Малой Азии и укрыться легче, и нетрудно нанять рыбацкое судно для отправки на Русь.

Но, как видно, враги тоже не дремали. Караульная служба эпарха нарвалась на них на самом побережье, прямо на виду у стоящей под спущенным парусом барки.

–  Кто такие? Что здесь делаете в ночное время?
– окружили охранники двух опешивших беглецов.

Тут Андроника выручило его остроумие и врождённые способности лицедея. Заикаясь и утрируя русский акцент, он сказал по-гречески:

–  О, спасите нас, благородные служители справедливости! Мы - рабы, бежавшие из Хризополя. Нас преследует наш хозяин - он сидит в этой барке. Помогите укрыться, защитите от кабалы и насилия!

–  Беглые рабы!
– моментально повеселели гвардейцы.
– Мы и в самом деле поступим по справедливости: возвратим вас хозяину! Да ещё потребуем от него вознаграждения!