Золотые нити
Шрифт:
– Да что отложилось?
Сиур почувствовал, что сейчас она говорит нечто важное.
– Понимаешь, в его жестах, походке, было что-то знакомое. Как будто я его раньше уже видела, но не часто. А как бы между прочим, иногда.
– А лицо? Его лицо тебе знакомо?
– В том то и дело, что нет. Вернее, не совсем. Лица я его как-то не рассмотрела.
– Как это? Он что, в маске был?
– Ну не в маске, конечно, а только насчет лица я не уверена.
– Так где это было? Где ты его могла видеть?
– Я же тебе рассказываю: когда-то я занималась стрельбой
Это была уже хорошая зацепка. Спортсмена можно вычислить, его многие знают – товарищи, соперники, тренеры, врачи…
– Он тоже стрелял из лука?
– Да. Но только сначала. И, по-моему, он не тренировался, а просто приходил пострелять. Всего пару раз. А потом пропал.
– И ты его больше не видела?
– Видела. То есть, мне несколько раз казалось, что я вижу его то в метро, то недалеко от моего дома. Вдруг в толпе людей мелькнет его лицо, и все. Одно время мне казалось, что он следит за мной. Я Людмилочке рассказала, она надо мной посмеялась. Я и подумала, что это действительно ерунда. А потом такое бывало все реже и реже. Пока вовсе не прекратилось…
– И он ни разу не подошел, не познакомился, не поговорил?
– Нет.
– А почему ты обратила на него внимание? Что-то настораживало?
– Не знаю. Вроде ничего такого. – Тина задумалась, потом покачала головой. – Нет, ничего такого не было. Он просто смотрел как-то странно, как сумасшедший.
– Что это значит? – Сиур обнял ее легонько за плечи. – Вспомни все, что можешь.
– Да нечего вспоминать. Он стрелял себе, я тоже стреляла. Потом он посмотрел на меня, случайно, как мы все друг на друга смотрим, – и как будто его током шарахнуло, – аж отшатнулся весь, в лице изменился. Словно привидение увидел. Точно. Перепугался, или поразился очень. Что-то такое.
– А потом что?
– Ничего. Только иногда я стреляю, и вдруг меня как что обожжет сзади. Повернусь, – он. Сразу глаза опускает или отводит. Или в толпе где-нибудь – то же самое: мурашки побегут по спине, повернусь, – он мелькнул.
– Это все?
Тина думала некоторое время, сдвинув брови. Затем брови разгладились, и лицо прояснилось.
– Все. Больше ничего не было.
Ночью Сиур несколько раз просыпался, то под впечатлением монастырской трапезной, то под впечатлением рассказа Тины. Наконец, он встал и подошел к окну. Дождь кончился, небо очистилось, и вышла полная голубая луна, яркая и четкая.
Если киллер действительно тот человек, про которого рассказала Тина, то он, несомненно, ее узнал. По-видимому, у него появился к ней жгучий интерес. Непонятно, правда, какого рода. В таком случае, встретившись с ней взглядом, он не мог не узнать ее. А раз она видела его около своего дома, значит, адрес ее он знает. Следил. Ему даже вычислять не требуется, все уже известно, – и кто такая, и где живет. Вот это неожиданность!
В квартире, скорее всего, он и побывал. Зачем только? Непонятно. С его квалификацией, без труда мог определить, дома женщина, или нет. Значит, что-то искал. Что?
Сиур открыл створку окна, ему стало жарко. С улицы потянуло свежестью, запахом сырой листвы. Он закурил, напряженно глядя
Зачем приходил киллер? Трогал портрет певицы… Странно. До сих пор он никак не проявил себя. Но ведь и времени прошло всего ничего. Он тоже, наверное, запаниковал поначалу. Что он теперь предпримет? На что решится? Положение у него сложное, – заказчики почему-то сделали попытку расправиться с ним. Он об этом знает.
Вот, еще вопрос вопросов: заказчик, или заказчики, – кто они? Какую цель преследуют?
В который раз уже Сиур вынужден был сказать себе, что он снова далек от разгадки этой странной и страшной игры, в которую оказались вовлечены он, Тина, Влад, Людмилочка, – совершенно против их воли и по непонятной причине.
Он сел и снова прокрутил в памяти все, – смерть Альберта Михайловича, вдовы из подмосковной Тарасовки, Сташкова, который уже однажды чудом избежал гибели, и которому во второй раз повезло меньше. Погибшие люди все, как на подбор, без роду и племени, ничьи и ниоткуда.
В этой игре участвовали не только люди, но и вещи: маленький Будда, мастерски сделанный арбалет, странное письмо с чердака, подвал с плохой репутацией и потайным ходом, ведущим неизвестно куда, и даже, наверное, сам дом – бывший дворянский особнячок в несколько ампирных колонок, с высокими полукруглыми окнами и неизвестной родословной.
Есть и зловещие персонажи – человек с танцующей походкой и непонятным лицом, предположительно водитель джипа; киллер, который почему-то давно интересовался девушкой из стрелкового клуба. Возможны и другие, неизвестные пока участники.
Какая-то связь между отдельными фрагментами угадывалась, но в стройный узор они складываться никак не хотели.
Силовая нить, тянущаяся из глубины веков, из неведомой сердцевины бытия, – через призрачную Атлантиду, загадочный Египет, мрачное средневековье, дикую славянскую вольницу, – вспыхивала картинами судеб, чувств и тайных знаний, непостижимым образом связывая прошлое, настоящее и будущее, втягивая прежних игроков в прежнюю игру. Или эта игра никогда не прекращалась для них, а просто давала некоторую передышку, обусловленную скрытыми магическими обстоятельствами жизни? Сквозь эти обстоятельства они все проходили как во сне, и выплывали из них, словно из пространства забвения, не ведая, где начало, что продолжается, и какой предполагается финал.
Уже под утро, когда из сиреневатого тумана над плоскими крышами многоэтажек стало выплывать красно-желтое солнце, Сиур не выдержал и позвонил Владу.
– Ты на часы хоть изредка смотри, для разнообразия.
Влад едва заснул, и ему показалось, что звонок прозвучал в ту самую минуту, когда спасительный сон только-только открыл для него свои желанные объятия.
– Прости. Ты один?
Сиур не испытывал ни малейших угрызений совести по поводу раннего звонка.
– Конечно, один. – Влад тоскливо посмотрел на часы и ткнул кулаком подушку. – Я в любом случае так бы ответил. Но сейчас это полностью соответствует действительности. Людмилу я отвез вчера домой, к ее Костику.