Зверополис. Несгибаемые
Шрифт:
Внезапно Гризелли ощутил, как к голове подкралась мигрень -- бессонная ночь после дежурства и полная тревог поездка на поиски отца и правды сказывалась на его самочувствии. Он выключил свет в гостиной и ушёл спать в другую комнату. Темнота усыпляюще подействовала на Гризелли, и он заснул как убитый. Он не слышал, как ворочался в гостиной и глухо стонал отец, выговаривая имя убитой жены -- Армандо вновь снился старый кошмар из прошлого...
***
– - Нет, "Серебряные
– - Выглядит как отрезанная часть морды, -- улыбаясь, отмахнулась Вальдивия.
– - "Счастливый хвост" и выглядит красиво, и награда престижнее!
– - У тебя всегда был изумительный вкус по части кинопремий, Диви, -- сказал медведь и поцеловал жену. Маленький Эрланд, идущий рядом с родителями и огромным Дарнеллом, только слушал спор родителей и уплетал ягодное мороженое.
– - Эй, Мистер Великий Поедатель мороженого, не налегай, -- потрепал сынишку по затылку Армандо, -- а то опять горло заболит. Не ешь такими большими кусками!
– - Вкусно же!
– - пропищал Эрланд.
– - Зато потом придётся пить горький сироп от кашля, -- заявила Вальдивия.
– - Дарнелл, тебе какие премии нравятся?
– - повернулся Армандо к другу.
– - За нашу работу, Эрл, -- рассмеялся носорог.
– - Я по ним соскучился!
Супруги Гризелли залились смехом, заходя с оживлённой площадки перед кинотеатром в глухой и узкий, но опрятный переулок. Заведение располагалось в глубине большого парка, окружённого жилыми домами, парковаться можно было только у тротуара, на специально выделенной площадке. До выхода к машине оставалось немногим больше сотни ярдов, когда на другом конце переулка возникла высокая фигура молодого буйвола с чёрным бумажным пакетом. Приближаясь к группе, он закашлялся.
– - Вы в порядке, мистер?
– - участливо обратился к незнакомцу Армандо.
– - Извините, -- просипел встречный прохожий.
– - У вас не найдётся закурить?
– - С таким кашлем курить вредно, парень, -- сдвинул брови к переносице Дарнелл. Вместо того чтобы возразить, буйвол стремительно выхватил из пакета большой револьвер и направил его на носорога. Армандо инстинктивно отодвинул сына и супругу за спину. Мороженое выпало из мягких лапок медвежонка. Дальнейшие события заняли буквально несколько секунд. Дарнелл намеревался мощным ударом выбить у буйвола пистолет, но не успел даже подумать об этом. Незнакомец выстрелил носорогу в грудь. Громкий хлопок эхом разнёсся по улочке, Дарнелл схватился обоими копытами за рану и, заливаясь кровью, с хрипом сполз по стене. Буйвол мгновенно перевёл пистолет на медведя и его семью. В тот же миг Вальдивия одной лапой ухватила мужа за воротник пиджака и рывком повалила на мокрый асфальт, а другой оттолкнула назад сына. Это было последнее, что она успела сделать перед тем, как бандит всадил ей в грудь две пули. Следом раздался топот копыт стремглав убегающего убийцы.
– - Диви, милая!
– - взмолился хищник, тряся Вальдивию за плечи. Взгляд его казался остановившимся и по-настоящему безумным, он словно не замечал крови, обильно заливающей грудь медведицы. Молодой медведь смотрел только на её белую морду, в надежде поймать хотя бы слабый намёк на дыхание, на её взгляд, и не замечал, что его собственные лапы были запачканы в тёплой крови любимой женщины.
– - Детка...
– - простонал Армандо.
– - Нет... Диви, родная, ответь!
– - Ар... мандо...
– - прохрипел окровавленный Дарнелл, теряя сознание. Страшно булькающий голос не был услышан другом. Тот по-прежнему повторял "Милая, Диви...", словно отказываясь верить, что супруга уже ушла туда, где её нельзя позвать и откуда она никого не услышит. Никогда. Медведь по-прежнему тряс Вальдивию за плечи, её голова безвольно болталась на удлинившейся шее, а в широко открытых глазах навсегда остался витать призрак страха, вызванного появлением вооружённого бандита. Армандо на миг поднял голову и увидел, как Эрланд, дрожа всем телом, сполз по стене на грязный асфальт, по мохнатой щёчке малыша скатилась крупная прозрачная слеза. В этот миг по переулку разнёсся отцовский громовой рёв боли и страдания, причинённых неимоверной и страшной потерей.
– - Нет... нет... НЕТ!
– - рыдая, всхлипывал и кричал убитый горем медведь. Ничего другого говорить он был не способен. С трудом дыша, он осмотрелся кругом, словно ожидая помощи. Но никого рядом не было, вообще. Ещё недавно до весёлой компании доносился оживлённый гомон расходящейся от кинотеатра толпы, а теперь все звери исчезли. Взгляд Армандо, подёрнутый пеленой слёз, задержался на потерявшем сознание Дарнелле, на обильно залитой кровью одежде, на стекающей из пасти красной струйке.
Весь калейдоскоп чувств внутри несчастного зверя обернулся гигантским потоком, сметающим все его мысли. Привычный мир рухнул навсегда, обратившись в миллиарды осколков, ими были слёзы ребёнка. Трепещущийся в глазах Эрланда ужас воплотился в сознании отца неоседающей пылью разрушений и мрачной вуалью душевного хаоса. Сердце всего мира остановилось, весь смысл жизни умер вместе с Вальдивией, с ней же умерли все краски. Они поблёкли. Выцвели. Слились в бесконечные оттенки серого и чёрного. Запахи крови и вечернего города улетучились, тепло любимого тела и приятного вечера ушло навеки, оставляя на своём месте лишь холод ветра и могильный мрак смерти. Само добро умерло, оставив после себя пепел и прах, которые, казалось, покрывают всю округу.