Звездная каторга: Ария Гильденстерна
Шрифт:
— Позвольте уточнить, господин Рабен, — церемонно поинтересовался Кай, — будут ли эти обязанности как-то связаны с исследованиями по моей научной специальности? В смысле, по ксенозоологии.
Иначе говоря, следует ли мне использовать случай и ознакомиться с этой наукой в ущерб прочим занятиям.
— По ксенозоологии? Да, и по ней тоже, — Рабен, произнеся все реплики, которые считал важными, резко утратил к Каю прежний живой интерес и углубился в какую-то рукописную бумагу, лежащую на столе.
— Я могу идти?
— Да, Бьорн, ты свободен.
Наверное, Рабен обращался бы
5
Выходя из кабинета Рабена, Кай внезапно столкнулся с Олафом. Первым движением водителя было уклониться от встречи, вторым — не заметить, и лишь после насыщенного внутренней борьбой краткого мига, он растянул лицо в радостной улыбке:
— Рад тебя видеть, Майк!
Ну, хоть не Бьорном назвал. Но сам факт встречи здесь, во дворце, наводит на вполне определённые мысли. Значит, Олаф с самого начала...
— Так ты работаешь на Рабена? — небрежно, как бы мимоходом произнёс Кай.
— Как и ты, — ещё шире растянул Олаф свою фальшивую лыбу.
Осведомлён. Впрочем, Рабен и сам говорил, что договаривался с транспортниками. Да и с Бенито тоже имел разговор.
— Извини, — сказал Олаф, — сейчас меня шеф ждёт. Но скоро тебя ожидает одна поездка. Повезу тебя я. Там и поговорим.
Основательно осведомлён. Провожая откровенно встревоженным взглядом исчезающую за рабеновой дверью спину, Кай думал: ну вот, Олаф двойной агент! Что это известие меняет?
Кажется, многое. И прежде всего для Кая.
Олаф — он ведь первый человек с планеты Эр-Мангали, который Кая здесь встретил. Он слышал и настоящее имя Кая, даже занёс в журнал. Правда, потом, не протестуя, называл его строго Майком. Но по забывчивости ли? Ха, забыть информацию можно и с целью припрятать, а прятать можно и избираптельно. Например, от Бенито, но не от Рабена. Или от всех, но до некоторого часа 'х'. Того часа, когда Майк Эссенхельд в Новом Бабилоне вознесётся до некоторого статуса.
Что ещё? А ещё такое: кто, как не Олаф, зная о каевом вегетарианстве, помогал обносить холодильник на вездеходе Игнасио? Кстати, мог ведь о том и самому Игнасио как бы ненароком стукнуть. А потом подстроить и ту рокировку, когда Кай в милой наивности ожидал поездки с Брандтом, а нарвался на справедливое негодованье латиноса.
А поездка уже с настоящим Брандтом до Нового Джерихона? Там случилась ещё одна неслабая рокировочка: Кай обознался на целый город. И как итог, возникновение неких смутных обязательств. Можно, конечно, винить в той 'ошибке' одного Брандта, но кто, как не Олаф, организовал саму ту поездку?
И, наконец, экспедиция в Ближнюю шахту. Кая к ней наскоро подготовил опять-таки Олаф. И, очень похоже на то, что не только Кая. 'Хвандехвары'... Кто надоумил шахтное начальство искать хвандехваров там, где их близко быть не могло? Только тот, кто хотел к этому мутному делу хоть на живую нитку, да приметать Кая.
А в чём состояла главная цель самой шахтной многоходовки? Надо полагать, в том, чтобы вернуть Мендосу на недобровольно покинутый пост. Как это сделать, не одалживаясь у Ральфа Стэнтона? Ясно, путём его дискредитации. Как её обеспечить? Например, посылая в состав следственной
Стоп! Какова тогда роль Кая?
Видимо, компенсаторна: сбалансировать неуспех. Не позволить, чтоб он оказался совсем уж оглушительным. Ее дать обрушить и загубить на корню саму Ближнюю шахту. Которая, как-никак, основа посильного благоденствия всего Нового Бабилона.
6
Кай прогулялся элитной частью посёлка. Экскурсия вышла вовсе недолгой. Не мудрено: когда это элиты бывало больше чем плебса? Посему, несмотря на ширину и свободу площадей и проходов, немало контрастирующую с шахтёрской скученностью, здешних жилых строений оказалось до смешного мало. Ну а нежилые погоды тоже не делали. Ну, кафе. Ну, второе кафе. Ну, третье. Ну, продуктовый магазин...
По правде говоря, ни в кафе, ни в магазин с продуктами Кай так и не заставил себя зайти, хотя умом понимал: продукции 'шкафов Оломэ' здесь быть не должно. Не должно-то не должно, а остаточный страх от 'Жрачки' на шахтёрской Пикадилли никуда не пропал, спрятался в скелетной мускулатуре: а вдруг? Вдруг здешние держатели кафе заодно с тамошними? Здорово добавляла тревоги и мысль о том, сколько здешняя элитная пища должна стоить. Уж явно больше, чем Кай способен вытряхнуть из кармана сейчас, вопрос ещё в том, платит ли Рабен своим агентам, и достанет ли этих денег на здешние элитные кушанья? Дешевле всего, конечно, чуть обождать, а потом добраться до остатков бесплатной морской капусты, вовремя заныканной ещё там, в гаражах. Всю догрызть, а тогда уж и прицениваться. А сейчас отвлечься от голода на что-нибудь интересное или новое.
Посему, потоптавшись у крыльца магазина продуктов, Кай решительно шагнул прочь, чтобы продолжить экскурсию на столь же несытое брюхо. И что встретилось дальше? Эх, примерно всё то же самое.
Ну, другой магазин, уже непродуктовый. Ну, какая-то закрытая мастерская (кажется, оружейная). Рядом тир. Опять же, фонтан. Площадка для игры в теннис. Вторая, волейбольная. Третья, дуэльная. Что кроме этого? Только свежевозведенный для выступления группы 'Оу Дивиляй' дощатый помост. Когда его внимательно рассматриваешь, и голод отступает.
Помост был поставлен со знанием дела: почти точно посредине этого мирка из четырёх улочек и трёх площадей. С каждой из площадей — привратной, перед Башней Учёных и перед дворцом Флореса — открывался на него самый широкий вид, ну разве что врата находились всё же далековато, а от Башни Учёных один из углов помоста заслонялся пересохшим фонтаном. Зато Флорес мог наблюдать за выступлением группы с собственного балкона. Не снисходить же ему оттуда, в самом-то деле!
Обойдя всю элитную часть Бабилона за несчастную четверть часа, Кай обнаружил, что смотреть ему больше не на что. Решил, как не раз уже делал, зажмурить глаза, чтобы целиком погрузиться в слух. Ради вящего удобства своего и прохожих уселся на борт фонтана, где не мог попасться никому под ноги. Здесь он вошёл в состояние расслабленной безмятежности и лишь тогда вслушался в разговоры.