Звездные крылья

Собко Вадим Николаевич

Они пошли по длинным аллеям недавно разбитого парка, где посадили не менее тысячи деревьев. Они были еще совсем маленькие, почти голые и некрасивые, но на заводе все знали, что будет через несколько лет, и гордо именовали засаженную площадь парком. Соколова почувствовала дрожь в руке Марины и по-своему поняла это.

— Вы волнуетесь, Марина? — сказала она. — Вы знаете, я сегодня тоже взволнована, как никогда. Крейсер стоит возле экспериментального цеха, и меня все время тянет туда еще раз посмотреть на него, проверить охрану. Я очень тревожусь за

завтрашний день. В этом крейсере моей работы крупица, а волнуюсь я так, будто посылаю на испытание свое любимое детище. Представляю, как должны волноваться вы и Крайнев, если даже я, технический исполнитель, чуть не плакала сегодня, когда крейсер впервые поднялся в воздух. Я боюсь за завтрашнее испытание. Я отдала приказ утроить охрану, чтобы даже комар не смог пролезть в машину, но покоя в моем сердце нет. И мне хочется поскорее убедиться, что крейсер уже летает и все мои страхи напрасны.

Марине вдруг перехватило горло. Она расстегнула воротник пальто, посмотрела вверх. Мглистый вечерний туман, поднимаясь от самой земли, закрывал небо.

— Завтра крейсер пойдет в высотный полет, — сказала Соколова. — Какой это будет праздник!

Марина сжала руку Веры Михайловны. Соколова удивленно посмотрела на девушку.

— Что с вами, Марина?

Марина не могла произнести ни слова. Она едва стояла на ногах.

— Вера Михайловна, — наконец, проговорила она, — дайте мне машину без шофера. Дайте машину и ни о чем не спрашивайте. Умоляю вас, не отказывайте мне.

Соколова отступила на шаг от удивления. Марина шла рядом, и лицо ее выражало отчаяние.

— Очень прошу вас, Вера Михайловна, не отказывайте мне…

— Я и не собиралась отказывать, Марина. Сейчас мы дойдем до этого дома, я позвоню в гараж, и вам пришлют машину.

Через десять минут подошла машина и остановилась возле дома. Шофер вышел из машины, подошел к директору завода.

— Кто поедет?

— Отдайте товарищу Токовой ключи от машины и можете быть свободны.

Марина торопливо села за руль. Соколова подошла к машине.

— Марина, и сейчас вы мне ничего не скажете?

Марина посмотрела на Веру Михайловну, улыбнулась взволнованно, тревожно и вдруг порывисто поцеловала ее.

— Завтра, Вера Михайловна, я расскажу вам все. Пока прошу только об одном: берегите крейсер как зеницу ока.

Машина вынеслась на ровное шоссе. Марине казалось, что она едет слишком медленно. Ночь разворачивалась перед ней, разрезаемая молниеобразным светом фар. Девушкой владела только одна мысль: быстрее!

Машина влетела в Киев, промчалась по Крещатику, свернула направо и остановилась возле невысокого дома. Марина быстро вбежала в подъезд. Военный, сидевший у стола, встретил ее приветливой улыбкой.

— Очень рад видеть вас, Марина Михайловна, — сказал он. — Откровенно говоря, я ждал вас. Ну, что вы привезли хорошего?

Марина оторопела. Как мог он ждать ее? Значит, он уже знает обо всем.

Военный рассмеялся.

— Так что же вы мне привезли?

— Ничего.

— Жаль, а я ждал

небольшого подарка.

Марина молчала, ничего не понимая. Военный достал из ящика стола несколько спичечных коробков. Молча разложил их перед собой. Потом взглянул на Марину и сказал:

— Я слушаю вас, Марина Михайловна.

Марина начала говорить. Она рассказала все, и голос ее дрожал и срывался, когда она вспоминала слова Берг.

Военный сидел задумавшись. Его красивая седая голова чуть склонилась к столу.

— Так, — сказал он, когда Марина кончила свой рассказ, — эта женщина хорошо работала. Вы еще раз подтвердили наши данные. Мы ее уже давно знаем. Она ни перед чем не останавливалась. Отравила даже собственного мужа. Я был уверен, что вам или кому-нибудь другому она предложит нечто подобное, и поэтому не выпускал ее из поля зрения.

Марина уже ничему не удивлялась. Она сидела в кресле, и все тело казалось ей странно отяжелевшим и каким-то бесплотным.

На столе зазвонил телефон. Военный взял трубку.

— Спасибо, — сказал он. — Все хорошо сделано. Других нет? Жаль. Будьте очень внимательны. Ничего, продолжайте дальше.

Он положил трубку и обратился к Марине.

— Хотите сейчас поговорить с Берг? Она уже здесь.

Лицо Марины выразило такую ненависть и отвращение, что военный без слов понял ее ответ.

Он извинился, вышел из кабинета, а когда час спустя вернулся, Марина уже спала в глубоком кресле. Военный подошел к двери, приказал секретарю переключить телефон и сел к столу. Он работал тихо, спокойно, усталость не могла склонить его серебристую голову.

Марина спала, улыбаясь во сне. Военный разбудил ее, когда первые лучи солнца позолотили стекла окон. Марина проснулась, удивленно оглядываясь, потом посмотрела на военного и вспомнила все. Она заторопилась, и они простились, как добрые друзья. Девушку ждал крейсер.

ГЛАВА СОРОК ВОСЬМАЯ

Бабат приехал на завод в девять часов утра и прошел прямо в кабинет директора. Веру Михайловну его появление ничуть не удивило. Она знала, что на испытание приедет много инженеров из института.

Бабат завел разговор о крейсере, попросил разрешения ознакомиться хотя бы с общими чертежами. Вера Михайловна ответила, что через полчаса он увидит крейсер в натуре, а что касается чертежей, то странно, что Бабат с ними не знаком. Показать их сейчас она не может, они у Крайнева. Завод же работал по отдельным чертежам, которые находятся у Токовой.

Андрей Васильевич не настаивал. Они поговорили еще несколько минут, потом Соколова посмотрела на часы и сказала:

— Скоро десять. Пора идти.

В эту минуту в кабинет вошла Валя. На ней были желтые кожаные штаны, воротники двух, разного цвета, свитеров виднелись один из-под другого. Кожаную куртку она держала на руке. Эта теплая одежда нужна была для полета на большую высоту, где всегда стоят сильные морозы.

— Доброе утро, — поздоровалась она, останавливая взгляд на Бабате.