A and B, или Как приручить Мародеров

Merenili

Но Северус всегда такой тихий, темный, таящий внутри себя бесконечное число секретов и не способный доверять людям. Не способный сделать первый шаг. А Джеймс — самовлюбленный и эгоистичный, разделяющий весь мир вокруг себя на своих поклонников и недругов и не имеющий даже смутного понятия о том, что такое отказ и компромисс. Если призадуматься, эти двое были совершенно противоположны друг другу, но, тем не менее, по-своему дороги ей. Да, даже Поттер был ей дорог, как бы отчаянно Лили не хотела этого признавать. Столько лет он пытался добиться ее внимания всяческими мыслимыми и немыслимыми способами. И теперь она и представить не могла, что проведет хотя бы одну неделю, не получив очередное пригласительное

письмо в Хогсмид или не поймав на себе его взгляд, пропитанный надеждой и желанием.

И вот сейчас, на седьмом курсе, она внезапно осознала, что остался всего лишь один год, когда они все еще могут быть вместе. Всего лишь один ничтожный год до полного, окончательного расставания, когда их дороги могут разойтись навсегда. И, если не выбрать сейчас, она может лишиться обоих сразу, а Лили Эванс очень-очень-очень сильно боялась остаться одна.

***

— Нет, вы видели это?! — разъяренный Сириус Блэк метался по гостиной, снося со своего пути стулья и кресла, а также подвернувшихся под руку учеников.

— Сириус, успокойся, пожалуйста, — устало, но по-прежнему мягко произнес Ремус, повторяя эту фразу, наверное, уже в десятый раз за прошедшие полчаса.

— Вы видели это?! – это Джеймс Поттер, растрепанный и запыхавшийся от быстрого бега, ввалился в гостиную на полном ходу. И, судя по всему, если бы Полная Дама не успела распахнуться вовремя, он бы проломил портрет головой и прошел бы насквозь.

— Да, мы видели это, Джеймс. Успокойся, пожалуйста, Джеймс, — крайне меланхолично отозвался Питер, безмятежно листая страницы какого-то учебника.

— Вам-то, конечно, без разницы! – хором обвиняюще возопили Блэк и Поттер.

— Но как они посмели передвинуть этот дурацкий тест на неделю раньше?! И поставить его в воскресенье? Завтра?! – Сириус, наконец выдохнувшись, устало свалился в кресло, потирая больной глаз. Питер хихикнул. — Чего тебе, Пит?

— Все вспоминаю, как очаровательно ты выглядел с неделю назад с огромным сине-лиловым пятном вокруг глаза.

— А тебе все смешно, да? – тут же взъелся на друга Блэк.

— Ну, согласись, Бродяга, это было забавно. Если бы ты не перепутал Заживляющее и Кровоускоряющее зелья, твой синяк уже давным-давно бы сошел, — хохотнул Джеймс. — А так, ты будешь еще с неделю мучаться. А мы будем подкалывать тебя до тех пор, пока ты не признаешься, кто именно тебя уделал.

— Прекрасно, — мрачно пробормотал Сириус. – То есть, это будет продолжаться бесконечно. Быть может, ты лучше вспомнишь про тест, на который нам не оставили времени для подготовки? Они ведь специально это сделали! Я даже шпоры не успею наколдовать!

— Сириус, — протянул Ремус, усмехаясь, — в том-то вся и суть. Неожиданная проверка.

— Ты знал?!

— Я же староста, — пожав плечами, отозвался Люпин. – И не надо на меня так смотреть!

— А как на тебя смотреть, скажи, пожалуйста? С Паркер ты нам помогать не собираешься, с тестом – тоже. Только ходишь и вразумляешь всех жизни, а сам что? Даже не мог сказать нам, что дату перенесли, хотя прекрасно знал, какая у нас проблемная ситуация! Все, выйди отсюда, — вдруг жестко припечатал Блэк.

— Прости, что?

— Я сказал – выйди отсюда. Мы будем обсуждать идею насчет того, что нам сделать с этим тестом, а ты, судя по всему, не только ничем не поможешь, а только помешаешь.

Питер и Джеймс недоуменно переглянулись, не решаясь вставить слово. Ремус медленно поднялся, в упор глядя на Сириуса, непривычно холодно и отрешенно. И, наконец отвернувшись, вышел из гостиной твердым шагом, сжав в руке книгу и даже не сказав ничего Поттеру и Питеру на прощание.

Последние только осторожно взглянули на Блэка, и когда тот почти дружелюбно, хоть и несколько взвинчено, посмотрел на них в ответ, начали потихоньку обсуждать предстоящий план.

***

Библиотека.

Единственное, пожалуй, место, где Ремус Люпин чувствовал себя точно на своем месте. Запах пергамента, пожелтевшие страницы книг, толстые тома, наполненные бесконечным количеством информации и возможность выуживать эту информацию по крупицам, любоваться ею и распределять по полочкам в своей голове. Многие ученики во время своего обучения в университете, школе, колледже абсолютно безалаберно относятся к возможности получить множество ценных знаний, которые абсолютно бесплатно преподаватель пытается втолкнуть в их юные головы. И как многие потом, через года, начинают сожалеть о том, что не слушали человека, который стремился безвозмездно обучить их тому, к чему он сам шел, невзирая на препятствия и трудности. Когда вы становитесь взрослыми и начинаете отвечать за свои поступки единолично, безо всякой помощи со стороны, сразу приходит в голову мысль о том, что когда-то рядом был человек, который мог дать столько бесценных советов, но, увы, никто не хотел его слушать. Наверное, это камень преткновения всего учебного процесса, а даже скорее — всей нашей жизни. Что имеем — не храним, потерявши — плачем.

Впервые за последние недели Ремус шел в библиотеку, не заботясь о том, встретится ли ему Паркер рядом с одной из покосившихся от тяжести книг полок или нет. Если быть до конца честным, он даже хотел ее встретить. Он соскучился по ней, в конце концов.

— Амели Паркер, ты — сумасшедшая! – Ремус остановился за углом, прислушиваясь к голосам говоривших. Кажется, это были Регулус и… Эмили? Но почему он назвал ее другим именем?

— Знаю, знаю. Я же когтевранка. И мои идеи всегда прекрасны и восхитительны, — непринужденно отозвалась та, но в ее голосе была слышна ели сдерживаемая улыбка.

Парочка появилась из-за поворота: они как ни в чем не бывало продолжали идти по коридору, все больше отдаляясь от Люпина. Эмили смеялась и периодически хватала слизеринца за руку, удерживая его на месте и не давая тому сбежать. Тот улыбался, несколько неуверенно косился на девушку, но все-таки шел следом за ней.

«Что у этих двоих может быть общего?» — Ремус недоумевал, смотря вслед Эмили. Его настроение стремительно падало со сносно-паршивого до омерзительно-отвратительного. Он никогда не имел ничего против ее общения, например, с Северусом, но в случае последнего всегда можно было быть уверенным, что слизеринец беззаветно и до конца своих дней будет влюблен в Лили Эванс. А Регулус… Регулус был, если так можно выразиться, новым персонажем, с которым Эмили еще не была замечена.

Подавив неожиданное и весьма низкое желание проследить этих двоих, Ремус вздохнул и все-таки поплелся в библиотеку. В субботу здесь было столько же народу, что и в гостиной во время рождественских каникул. То есть, как иногда выражался Сириус Блэк, три с половиной сквиба и Мадам Пинс. Женщина, что-то бормоча себе под нос, ходила между полок, водя пальцем по корешкам книг и сверяясь с длинным списком литературы в другой руке. Обернувшись на скрип двери и заметив в проеме Ремуса, она улыбнулась настолько приветливо, насколько вообще была способна. Он и Питер, пожалуй, были единственными учениками во всем Хогвартсе, к кому библиотекарь благоволила и милостиво разрешала брать книги даже на время летних каникул. Та же Эмили, к примеру, не была удостоена такой честью. Скорее всего, как подозревал Ремус, из-за Беаты Спринклс, славившейся странной манией к заколдовыванию книг и подвешиванию на них всяческих ловушек. Люпин до сих пор помнил, как одна из них пыталась откусить ему ухо на шестом курсе, и как потом Беату заставили за это перемывать все библиотечные полки без помощи магии. Насколько ему было известно, после этой отработки количество книг, которых стоило бы опасаться, существенно увеличилось.