Адония
Шрифт:
– На этот раз надёжно? – спрашивал Регент.
– Да, проверено. Четверо парней, входили в местную бригаду контрабандистов. Её разгромили недавно «красные мундиры». Эти четверо прячутся в скалах. На работу не выходят, таятся. Питаются рыбой, – у них есть сеть и баркас, – ну и общий продуктовый запас бригады остался не тронут. Думаю, два месяца будут безвылазно сидеть в своей норе.
– Норе?
– Да, береговая пещера.
– Ты видел их всех?
– Очень близко.
– И как Адония по сравнению с ними?
– Ну сам смотри. Пятнадцать лет. Высокая, гибкая. Шесть лет нешуточных тренировок. Расправится, как с мальчишками, даже если выпустить всех четверых сразу. Главное – суметь подавить страх, и просто работать.
– Ну, на то и внезапность.
Но внезапность эта была тщательно подготовлена.
– Последняя тренировка, – заявил Регент выросшей ученице. – Бой в полную силу. На мне под одеждой будет кольчуга…
– Для чего?
– Я же говорю – бой в полную силу. Ты должна провести один точный удар. Только один. Но так, чтобы я был сбит с ног. Или, если бы не был прикрыт кольчугой, то нанизан на твой клинок до середины. Всё, девочка. Обучение кончилось, завтра – экзамен.
– И сегодня – последняя тренировка? Как быстро…
– Вот сюда, – Регент набросил поверх кольчуги белый балахон, на левой стороне груди начертил углем небольшой круг, – ты должна провести свой удар. Используй любые финты и отвлекающие уколы, но удар должен быть только один.
– Я поняла.
– Алле!
Спустя пять минут Регент опустил шпагу. Стоявший поодаль Фердинанд одобрительно покивал.
– Ну, с ног не сбила, – проговорил, открыто скривясь от боли, Цынногвер, – хотя и могла.
Он снял балахон, протолкнув палец в небольшой разрез, показал всем, куда пришёлся удар.
– Вот и всё, – сказал он сосредоточенно внимающей ему девочке. – Завтра ты будешь идти по берегу моря. На тебя нападёт незнакомый тебе человек. Внезапно нападёт, из укрытия. Ты должна успеть выхватить шпагу – смотри, это обязательное условие: шпага – в ножнах! – и нанести один точный удар. В то же место. Шея, живот, руки у него не будут прикрыты кольчугой. А грудь будет. Поэтому удар – только один, и только в сердце.
– Я поняла. Успеть выхватить шпагу и нанести один точный удар.
– И всё! Если справишься – мы возвращаемся к патеру и торжественно объявляем об успешно сданном экзамене. Если нет – посыпаем головы пеплом и до следующего лета продолжаем изнурительные тренировки.
Регент на минуту умолк. Посмотрел в сторону моря.
– До завтра можешь заниматься чем угодно. Сходи к морю, поплавай. А нас до исхода экзамена ты не увидишь. – Сняв кольчугу, он медленно растирал ушибленное место. – Ровно в десять часов выйдешь из лагеря и отправишься по берегу вон в ту сторону. Твои часы исправны?
– Да, они в возке.
– Фердинанд! Отдай ей и свои тоже. Это важно: ровно в десять. Не проспи!
Однако это предостережение было излишним. Адония не смогла заснуть в эту ночь. Часов до четырёх она маялась в возке, убеждая себя, что эмоции губят фехтовальщика, потом встала, раздула огонь и сидела у костра, слушая шум прибоя и вглядываясь в светлеющий горизонт.
В девять часов разделась и немного поплавала. Вскипятила воды и выпила чашку чая. Тщательно оделась, тщательно затянула ремешки на ботфортах. Проверила, легко ли вынимается шпага. Подвесила ножны к поясу, посмотрела на часы – и пошла.
Она помнила жёсткое условие – шпага в ножнах. Но ведь никто не запрещал держать правую руку на рукояти, а левой придерживать ножны в удобном для изъятия клинка положении! И всё же она демонстративно не воспользовалась этим. Взяв в руки два камешка, она перебрасывала их из ладони в ладонь, бесцельно и беззаботно.
Берег менялся. Появились крупные валуны, по которым нужно было прыгать, потом пошли камни поменьше – и вот совсем мелкая галька. Слева тянулся всё тот же обрыв, справа неторопливо выкатывались на берег тихие волны.
«Какая же это внезапность! – подумала с досадой Адония, когда впереди спрыгнул с обрыва человек с обнажённым клинком. – До него шагов десять! Переобуться можно успеть».
Привычно встала в позицию, привычно сбила на сторону первый выпад. Поймала взглядом лицо нападающего, – жестокое, с бешеными глазами. Блеснул широкий оскал влажных, крупных зубов. Пронеслась мысль: «Понятно, что хочет напугать. Но зачем же так переигрывает?»
И в немудрёную ловушку экзаменатор пошёл как-то слишком легко. Адония провела защиту, сделала длинный шаг назад. На немедленно повторенный выпад – снова защита и ещё шаг назад. Нападающий «провалился», качнувшись вперёд с новым ударом, – защита… и – шаг вперёд, выпад. «Один точный удар». Шпага до половины вошла в грудь, неожиданно мягко. «На нём что, нет кольчуги?!» Она поспешно выдернула ставший до середины влажным клинок, отступила от падающего в её сторону тела.
В тот же миг впереди, над обрывом, ударил звук выстрела. И тут же послышался голос Регента:
– Адония! Это пираты!!
И снова выстрел! Звон шпаг! Адония, отцепливая на ходу и отбрасывая ножны, метнулась вперёд. «Там всего лишь Цынногвер и Фердинанд! А сколько может быть пиратов?..»
Наверное, много. Сразу двое их быстрым шагом шли ей навстречу. Что-то потустороннее, нечеловеческое в глазах. Неровно обстриженные бороды. Так, у этого шпага, а у этого – абордажная сабля. Кинжал за поясом! О, спасибо Регенту, сколько раз он выходил против неё амбидекстром!
Защита, стремительное вращение. Хруст гальки под подошвой ботфорта. Сильнейший удар – в сердце, навылет. Броситься ко второму… Один точный удар… Развернуться – и бежать к своим. Как они там? Кто стрелял? У этих-то троих не было пистолетов…
Регент и Фердинанд бежали навстречу. Звенели на ходу шомполами, набивая в пистолеты заряды.
– Их трое ушли в твою сторону!! – закричал издали Фердинад. – Так?!
– Они мертвы! – громко сообщила Адония. – Сколько осталось?..
Спустя полчаса компания стояла в небольшой пещере – тайном складе контрабандистов. Здесь лежал незнакомый Адонии человек. Он был мёртв. На теле его были часто разбросаны глубокие ожоги.