Алмаз Тёмных
Шрифт:
С долей злорадства в душе, я подняла руки.
— Ключа нет.
— С чего ты взяла, зверушка, что он мне нужен? — Презрительно отреагировал Эрик.
С этими словами, он взялся за кольца наручников и потянул без видимых усилий. Металл поддался с фантастической быстротой, нагреваясь при этом. Судя по всему, для милорда это оказалось не сложнее, чем порвать шнуровку платья. Сталь не выдержала, ломаясь и обжигая мою кожу.
Я стряхнула ненавистные железяки и зашвырнула подальше, зачарованно следя, как они исчезают в фейерверке цветных искр.
— Пожалуй, ты зря это сделала. Они
— Они сломаны, милорд.
— Мне нравится сама идея… А теперь, Пэнти, продолжим разговор.
И я снова повисла в воздухе.
— Твои десять секунд давно истекли.
Его пальцы слегка ослабили хватку, и я поняла, что сейчас полечу вниз. А если я скажу то, чего он так добивается от меня? Как это унизительно: бездомная зверушка признается в любви своему хозяину, которого, к тому же, попыталась покусать. Прекрасное развлечение в духе Тёмных эльфов. Наверное, госпожа Грин и тут была права: «Они не остановят охоту за тобой ни на миг, ни днём, ни ночью — а когда найдут, то сделают всё, всё, чтобы последние минуты твоей жизни были невыносимыми, именно в моральном плане».
Я ничего ему не скажу.
— Бросайте, милорд. Я давно отказалась от идеи кражи Алмаза, и никогда не приблизилась бы к сейфу, если бы не была уверена, что могу спасти Лоис Грин…
— Почему ты хотела уйти от меня без каких — либо объяснений? Цепочка с запиской и просьбой о прощении не поясняет ничего.
Я отвернулась в сторону, сжала губы и крепко зажмурилась, и хватка еще ослабла.
Я падаю?!
Тут меня просто прорвало:
— Зачем всё это нужно?! Зачем этот театр? Зачем было меня мучить дурацким похищением?!
Под моими ногами пылали огненные искры. В зрачках Эрика отражалось пламя сияющей бездны.
— Я Тёмный эльф, Пэнти Мун, и не собираюсь менять своих привычек ради мелкой зверушки, влезшей во взрослые игры. Это обычный стиль воздействия, который, если не ошибаюсь, принят и в той среде, которая является привычной для тебя.
— Я не выбирала эту среду, я не выбирала такую жизнь!
И мне показалось, что все мои неприятности, всё прошлое и вся тяжесть последних лет, всё это — пусть лучше летит в пропасть вместе со мной, потому что ТАК я больше жить не хочу. До меня дошло, что лицо — мокрое от слёз, и нет никакой возможности остановить их поток, и мне не нужно этого делать, защищаясь от чего — либо с помощью вечно сухих глаз, потому что последний рубеж пройден. Я заревела в голос, как мелкая девчонка, которую обидели в школе.
… и поняла, что стою на твёрдой земле.
— Когда ты плакала последний раз, Пэнти Мун?
Когда?.. В ту страшную ночь с отражениями в зеркалах, когда детство осталось позади, как будто его никогда не существовало.
Кажется, я в каком — то забытьи произнесла год, когда это было.
— Почти восемь лет без слёз, Пэнти… Тогда сегодняшний вечер, со всеми его составляющими, наконец достиг своей цели — ты плачешь. Садись в машину. Мы уезжаем. Для тебя начинается новая жизнь, Пантисилея Мун, новая, с чистого листа, и цена этой новой жизни — Алмаз Тёмных эльфов.
— Как?!
Он отдал Dоrcha Clоch?!
— Почему?!
— В
Эльдендааль открыл для меня заднюю дверь «Валькирии», я автоматически села… И как я не заметила, что подъехала вторая, где на передних сиденьях находились несостоявшиеся ангелы смерти?! Я села не в машину к Эрику! Сработал щелчок блокировки, я опять не могу выйти! А хотелось реально выйти и броситься — таки в пропасть, потому что Эрика рядом нет. Какой смысл без него имеет моя жизнь, почему я ему не призналась?!
Поцарапанный дроу повернулся ко мне:
— Советую вздремнуть, мисс. У вас есть время.
Мне всё равно. Куда мы едем, зачем… Он что, всё — таки решил подарить меня милорду Морни?.. Какая теперь разница?
Я даже не заметила, как уснула.
Во сне у меня затекла шея. Когда я кое — как продрала глаза, то тщетно повела носом, пытаясь уловить запах ветивера. Теперь повернулся второй красавец, тот, что был за рулём, протягивая мне бутылку минералки.
— Пора выходить, мисс.
— Где мы? — Каркнула я смятым от сна и слёз голосом.
— В частном колледже для девушек из хороших семей. — С оттенком издёвки в голосе ответил не поцарапанный красавец.
А его коллега добавил:
— Считайте, что у вас тюрьма более строгого режима, чем та, из которой вас забрали. Только вам, похоже, не привыкать, мисс Мунн.
Я была слишком измотана, чтобы ёрничать в ответ.
Было чудесное раннее утро, осветившее солнечным светом всю панораму новой тюрьмы более строгого режима: комплекс из трёх зданий постройки полутора вековой давности. Газоны с ирисами. Фонтаны с рыбками. Дорожки с цветным гравием.
Штаны святого Патрика!..
Если верить словам красавцев, мы направлялись к ректору учреждения, прямёхонько в центральное здание, самое красивое, с лепным фасадом. Надеюсь, паркет стерпит мои берцы.
В приёмной ректора ожидала засада в лице секретарши: ухоженной блондинистой фифы в офисном сером костюмчике, с острыми коленями, едва прикрытыми юбкой. Платиновая кукла, как раз во вкусе Кревана. Фифа сделала ярко накрашенные губки буковкой «О» и пролепетала, назначено ли господам Тёмным, и на какое время?
Ну, еще бы, господам Тёмным не было бы назначено, а если и не было, кого это волнует?!
Красавцы завели меня в кабинет и встали по бокам дверного проёма, как будто ожидая, что я подорвусь с места и попытаюсь свалить. Не, ребята, хорош бегать. Я даже не знаю, в какой местности мы сейчас находимся.
Ректор, импозантный мужчина, лет сорока пяти, воззрился на нашу группу с таким видом, как будто красавцы ненавязчиво поинтересовались, сколько будет стоить ночь утех с его любимой женой. Легко представить, кого он увидел: растрёпанную рыжую девицу с опухшими глазами, в потёртых джинсах и армейских ботинках, «косухе», мятой водолазке, а в придачу — с весьма специфическими следами на запястьях. Он издал горловой звук, перешедший в следующую фразу, которая не произносилась в этом кабинете с момента основания заведения: