Анна навсегда
Шрифт:
– С каких пор ты на здоровом питании?
– Арис удивился так искренне, что я снова едва удержалась от вопроса. Откуда он всё знает? Пока что возраст позволял мне не переживать за свой образ жизни. Никогда раньше я не соблюдала никаких диет, уплетая торты с эклерами за себя и за подружек.
Здесь же мне приходилось максимально ограничивать себя, поскольку постоянно находясь в замкнутом пространстве без энергичного движения, я потихоньку превращалась в квашню.
– Вина под сырную тарелку?
– спросил Арис.
– Смузи под сырную тарелку, - я твердо стояла на своем.
Алкоголь в полдень мог убить меня гораздо раньше, чем постоянное нахождение в заплесневелом протухшем подвале.
Наверху он переоделся в другую футболку и любимые серые тренировочные штаны. Он снова был по - домашнему красив. А я была по - прежнему по - домашнему вонюча. Мой комбинезон превращался в половую тряпку, но, похоже, Ариса это мало волновало. Как - то я попросила его принести мне парочку вещей из шкафа, чтобы переодеться во что - то более удобное, но он забыл, а я больше и не напоминала.
Весь день Арис провел со мной. Мы валялись на моем двуспальном роскошном матрасе, с большой пружиной, торчавшей из самого центра, как макет границы, разделяющей нас с ним. Я была рада, что она есть там. А Арис постоянно пытался принять максимально обтекаемую форму, чтобы быть поближе ко мне. Это было сложно и никак ему не удавалось. Внутри я ликовала, хотя причин для радости не было.
Он действительно принес мне нарезанные кубиками фрукты и литр кефира, аргументировав тем, что йогурта у него в холодильнике не нашлось, а в магазин идти лень. Он любил ленивые дни, когда можно было просто поваляться в кровати. Посмотреть хорошее кино и уминать лапшу из коробки. Я тоже любила ленивые дни, хотя бы потому, что в моей жизни их было очень мало. Намного меньше, чем хотелось бы. Все культурные мероприятия чаще всего проходили по выходным. Чтобы находиться в центре событий, порой мне приходилось вставать в субботу в четыре утра и плестись к месту расположения концертной площадки. В аэропорт, встречать столичного гостя. На репетиции ночью. На интервью после концерта. На репортажи с места событий. На пресс - конференцию. На ужин после интервью. Я никогда не писала неправды, не приукрашивала и не гиперболизировала свои статьи. Поэтому отношение ко мне было соответствующее. Я зарекомендовала себя как по - настоящему честный журналист. Столичные гости, поначалу предвзято относящиеся к людям моей профессии, обычно меняли свое мнение обо мне после первого же общения. Мне приятно быть одной из. Но это звание лишило меня жизни вне работы. У меня практически не было времени на отдых. И сейчас не буду скрывать, что первые дни своего заточения я наслаждалась тем, что могу спать, когда захочу и лежать столько, сколько я захочу. Сейчас уже, конечно, первое впечатление от незапланированного отпуска прошло и меня снова тянуло в массы. Но Арис отвлек меня блокнотом и ручкой. Теперь я наслаждалась тем, что могу писать то, что мне хочется в первозданном виде, не переживая узреть кислую рожу главредши при прочтении моих заметок. Наконец - то, я делала это я для себя. Я делала это в свое удовольствие. Я писала то, что рождалось в моей голове, не переживая быть непонятой.
– Ты не смотришь, - услышала я возглас Ариса.
– С чего ты взял?
Я старалась делать вид, что мне интересно, чтобы он не ушел. Он был единственным человеком в моем окружении сейчас. Мне хотелось поговорить, поспорить, да и просто, побыть в обществе другого человека. Общество самой себя иногда начинало раздражать. Образы в голове сталкивались между собой и не были готовы спуститься на бумагу. Я злилась и хотела немного переключиться на живого человека. Но Арис приходил только тогда, когда считал нужным, нисколько не считаясь со мной.
– У тебя глаза стеклянные. Ты сегодня с самого утра в себе. У тебя застопорилась книга?
Он, как всегда, продолжал угадывать мои мысли.
– Да, мои герои завели меня в тупик. Их отношения находятся в рамках и как выйти за их пределы, я не знаю.
– Возможно, дело в главной героине?
– А что она делает не так?
– Она не пытается открыться главному герою. Чтобы выйти за пределы рамок, сначала нужно заполнить их целиком. Рамка главной героини заполнена до отказа. Рамка главного героя пуста. Он отдал ей всего себя, но ничего не получил взамен. Он может просто погаснуть.
Арис говорил такие вещи, от которых у меня бежал холодок по спине.
– Что это значит?
– Анна, в отношениях всегда должна быть отдача. Очень сложно играть в одни ворота.
– А если главный герой, заведомо зная о провале мероприятия, всё же пошел на риск и проиграл? Как быть в этом случае?
– Исключить его из повествования, - предложил Арис.
– Это невозможно. Исключив главного героя, придется исключить главную героиню. А она славная девчонка. Мне жаль её.
– А его?
– Нисколько. Он знал, на что идет. И что его шансы равны практически нулю.
– Практически?
– С десятыми долями.
Арис лежал на правом боку, подперев висок кулаком. Он смотрел мне в глаза так настойчиво, словно желая вытащить из меня то, что я никогда не смогу сказать ему.
– Дай шанс своему главному герою, - попросил он.
– Я автор. Эти двое подчиняются мне беспрекословно. Но дав шанс главному герою, я потеряю главную героиню. А она славная девчонка, - повторилась я.
– И тебе жаль её, - процитировал он меня.
– Я тебя понял, Анна. Я считаю, что у твоей истории предсказуемый финал.
Я напряглась. Вопросов не понадобилось, Арис понял всё сам.
– Счастливой развязки не будет. Для одного из них всё кончится плохо.
– От чего зависит, для кого из них финал станет плачевным?
– От того, кто в твоей истории важнее. Узнику никогда не победить. Он не обладает тем потенциалом, что сокрыт в его надзирателе. Но надзиратели часто совершают роковые ошибки и тогда узники получают небольшую фору. Особенно шустрые успевают воспользоваться.
– То есть из нас двоих в итоге останется кто - то один?
– А разве мы разговариваем о нас?
Арис снова ответил мне вопросом на вопрос. Наши разговоры начинали напоминать мне игру. И финал этой игры тоже становился предсказуемым. Всё чаще Арис мог ставить себе галочки в колонке "Победитель". А я потихоньку теряла свой навык переговоров в тоне сарказма. Арис вел. Счет был однозначно в его пользу и меня это пугало ровно настолько, чтобы всё чаще я начинала оставлять за ним последнее слово.
– Анна, этот сериал нужно смотреть под настроение. Я вижу, что твое настроение сегодня проходит мимо.
– Я узник. И последние месяцы живу под постоянным наблюдением. Я устала.
– Чего ты хочешь?
– спросил он.
– Не отпустишь?
Он молча покачал головой.
– Торговаться бесполезно?
Он повторил свой жест, не отводя от меня взгляда. Он смотрел в упор, словно ожидая услышать от меня что - то, что было только в его голове.
– Организуй мне несколько тазов с водой. И кусок мыла. Я хочу вымыться хотя бы по частям.