Античная лирика.
Шрифт:
Перевод М. Грабарь-Пассек
Стань и свой взгляд обрати к Архилоху ты: он певец старинный. Слагал он ямбы в стих, и слава пронеслась От стран зари до стран, где тьма ночная. Музы любили его, и делийский сам Феб любил владыка. Умел с тончайшим он искусством подбирать Слова к стиху и петь его под лиру.Перевод М. Грабарь-Пассек
Вот кто нам рассказал про сына Зевса, Мужа с быстрой рукой, про льва убийцу. Вот он, первый из всех певцов древнейших, Он, Писандр из Камира [342] , нам поведал, Сколько тот совершил деяний славных. Этот образ певца, из меди слитый, Здесь поставил народ; взгляни и ведай — Лун и лет с его пор прошло немало.341
Писандр— эпический поэт VII века до н. э., автор поэмы о Геракле, от которой сохранилось лишь несколько незначительных фрагментов.
342
Камир— город на острове Родосе. Эпиграмма написана фалековым стихом.
Перевод М. Грабарь-Пассек
Нынче в Милета жилища спускается отпрыск Пеана, Хочет увидеть он там многих болезней врача, Никия. Этот ему что ни день, то подарки приносит; Нынче душистый он кедр выточить в статую дал Эетиона искусным рукам за плату большую. Мастер же в этот свой труд всю свою ловкость вложил.343
Асклепий— бог врачевания, считался сыном Аполлона.
Перевод М. Грабарь-Пассек
Сына-малютку покинул, и сам, чуть расцвета достигнув, Эвримедонт, ты от нас в эту могилу сошел. Ты меж бессмертных мужей восседаешь. А граждане будут Сыну почет воздавать, доблесть отца вспомянув.Перевод М. Грабарь-Пассек
Девочка сгибла без срока, достигши лишь года седьмого. Скрылась в Аиде она, всех обогнавши подруг. Бедная, верно, стремилась она за малюткою братом: В двадцать лишь месяцев он смерти жестокой вкусил. Горе тебе, Перистерис, так много понесшей печалей! Людям на каждом шагу горести шлет божество.Перевод М. Грабарь-Пассек
Вот что, прохожий, тебе говорит сиракузянин Ортон: «Если ты пьян, никогда в бурю и в темь не ходи. Выпала эта мне доля. И я не на родине милой — Здесь я покоюсь теперь, землю чужую обняв».Перевод М. Грабарь-Пассек
Здесь Эвстенея могила, искусно читавшего лица; Тотчас он мог по глазам помыслы все разгадать. С честью его погребли, чужестранца, друзья на чужбине. Тем, как он песни слагал, был он им дорог и мил. Было заботою их, чтобы этот учитель умерший, Будучи силами слаб, все, в чем нуждался, имел.344
Эта эпиграмма дошла до нас и в числе стихотворений Леонида Тарентского.
Перевод М. Грабарь-Пассек
Лежит здесь Гиппонакт, слагавший нам песни. К холму его не подходи, коль ты дурен. Но если ты правдив да из семьи честной, Тогда смелей садись и, коль устал, спи тут.Перевод М. Грабарь-Пассек
345
Написана холиямбом, любимым размером поэта, памяти которого она посвящена.
346
Принадлежность этого стихотворения Феокриту сомнительна.
КАЛЛИМАХ [347]
Перевод Л. Блуменау
Менит из Дикта [349] в храме сложил свои доспехи И молвил: «Вот, Серапис, тебе мой лук с колчаном; Прими их в дар. А стрелы остались в гесперитах».347
Каллимах родился в 310 году до н. э. в Кирене, греческом торговом городе на северном побережье Африки. Был сначала учителем, потом, своей образованностью обратив на себя внимание Птолемея Филадельфа, получил предложение заведовать Александрийской библиотекой. Итогом историко-литературных изысканий Каллимаха были так называемые «Таблицы» — энциклопедический свод сведений о греческих писателях. Умер около 240 года до н. э. Из множества его сочинений лучше всего сохранились гимны и эпиграммы. Гимны перегружены литературными и филологическими намеками, они написаны скорее ученым и изощренным стилистом, чем поэтом-художником. Лирическое начало творчества Каллимаха нашло наиболее сильное выражение в его эпиграммах.
348
Серапис— одно из главных божеств Египта в эпоху греческих его царей — Птолемеев.
349
Дикт— город на острове Крите. Эпиграмма написана от имени жителя Дикта Менита, который участвовал в военном походе против города Геспериса (Киренаика).
350
Вереника(Береника) — жена царя Птолемея Эвергета, преемника Филадельфа. «Царедворцем в точном значении этого слова Каллимах, однако, никогда не был; судя по некоторым из его высказываний, мы вправе даже заключить, что показная роскошь, плоская лесть и раболепное низкопоклонство, царившие при дворах эллинистических государей, ему, человеку тонкой внутренней культуры, были противны» («История греческой литературы», т. III, Москва, 1960, стр. 54).
Перевод Л. Блуменау
Четверо стало харит, ибо к трем сопричислена прежним Новая; миррой еще каплет она и сейчас. То — Вереника, всех прочих своим превзошедшая блеском И без которой теперь сами хариты ничто.Перевод Л. Блуменау
Пусть и тебе так же спится, Конопион, как на холодном Этом пороге ты спать здесь заставляешь меня! Пусть и тебе так же спится, жестокая, как уложила Друга ты! Даже во сне жалости нет у тебя. Чувствуют жалость соседи, тебе ж и не снится. Но скоро, Скоро, смотри, седина это припомнит тебе.Луканские воины (из могильника IV в. до н. э. в городе Пестум). Неаполь, музей
Перевод Л. Блуменау
Счастлив был древний Орест, что, при всем его прочем безумстве, Все-таки бредом моим не был так мучим, Левкар, — Не подвергал искушенью он друга факидского, с целью Дружбу его испытать, делу же только учил. Иначе скоро, пожалуй, товарища он потерял бы. И у меня уже нет многих Пиладов моих.