Античная лирика.

Авсоний Децим Магн

Может ли кто наверное знать наш завтрашний жребий? Только вчера мы тебя видели с нами, Хармид. С плачем сегодня тебя мы земле предаем. Тяжелее Здесь Диофонту-отцу уже не изведать беды.

«Пьяницу Эрасиксена винные чаши сгубили…»

Перевод Ю. Шульца

Пьяницу Эрасиксена винные чаши сгубили: Выпил несмешанным он сразу две чаши вина.

«Здесь, Артемида, тебе эта статуя…»

Перевод Ю. Шульца

Здесь, Артемида, тебе эта статуя — дар Филераты; Ты же, подарок приняв, деве защитницей будь.

ГЕДИЛ [361]

Эпитафия флейтисту Феону [362]

Перевод

Л. Блуменау

В этой могиле Феон, сладкозвучный флейтист, обитает. Радостью мимов он был и украшеньем фимел [363] . Умер, ослепнув под старость, он, Скирпалов сын. Еще в детстве, Славя рожденье его, Скирпал прозванье ему Дал Эвпалама [364] и этим прозваньем на дар от природы — Ловкость ручную его, предугадав, указал. Песенки Главки [365] , шутливой внушенные музой, играл он, Милого пьяницу он, Баттала, пел за вином, Котала, Панкала славил… Почтите же словом привета Память флейтиста-певца, молвите: «Здравствуй, Феон!»

361

Гедил— поэт III века до н. э. Сохранилось около десяти его эпиграмм.

362

Была свободно переведена Пушкиным, снабдившим свой перевод пометкой «Из Афенея» (1833 г.):

Славная флейта, Феон, здесь лежит. Предводителя хоров Старец, ослепший от лет, некогда Скирпал родил И, вдохновенный, нарек младенца Феоном. За чашей Сладостно Вакха и муз славил приятный Феон. Славил и В'aтала он, молодого красавца: прохожий! Мимо гробницы спеша, вымолви: здравствуй, Феон!

363

Фимела— возвышение посреди орхестры, той части греческого театра, где находились хор и актеры.

364

Эвпалам— «прекраснорукий», человек с искусными руками.

365

Главка— женщина-композитор III века до н. э., уроженка острова Хиоса.

Приношение Киприде [366]

Перевод Л. Блуменау

Сила предательских кубков вина и любовь Никагора К ложу успели вчера Аглаонику склонить. Нынче приносится ею Киприде дар девичьей страсти, Влажный еще и сейчас от благовонных мастей: Пара сандалий, грудные повязки — свидетели первых, Острых мучений любви, и наслажденья, и сна.

Застольная

366

Эта эпиграмма была вольно, современными стихами с рифмами, переведена К. Н. Батюшковым в 1817–1818 годах:

Свершилось: Никагор и пламенный Эрот За чашей Вакховой Аглаю победили… О, радость! Здесь они сей пояс разрешили, Стыдливости девической оплот. Вы видите: кругом рассеяны небрежно Одежды пышные надменной красоты; Покровы легкие из дымки белоснежной, И обувь стройная, и свежие цветы: Здесь все развалины роскошного убора, Свидетели любви и счастья Никагора!

Перевод Л. Блуменау

Выпьем! Быть может, какую-нибудь еще новую песню, Нежную, слаще, чем мед, песню найдем мы в вине. Лей же хиосское, лей его кубками мне, повторяя: «Пей и будь весел, Гедил!» Жизнь мне пуста без вина.

АСКЛЕПИАД САМОССКИЙ [367]

«Тихо, венки мои, здесь на двустворчатой двери висите…» [368]

367

Асклепиад Самосский (III в. до н. в.) — один из наиболее знаменитых поэтов александрийской эпохи. Главная тема его стихов — любовь. До нас дошло около сорока его эпиграмм. Некоторая часть представляет собой эпитафии и краткие высказывания о литературных произведениях. Стихотворные размеры, известные под именем большого и малого асклепиадовых стихов, существовали в греческой поэзии и до Асклепиада, но названы его именем.

368

Эта эпиграмма, в числе других стихотворений из греческой антологии, была вольно переведена

К. Н. Батюшковым:

Свидетели любви и горести моей, О, розы юные, слезами омоченны! Красуйтеся в венках над хижиной смиренной, Где милая таится от очей! Помедлите, венки! Еще не увядайте! Но если явится, — пролейте на нее Все благовоние свое. И локоны ее слезами напитайте: Пусть остановится в раздумье и вздохнет. А вы, цветы, благоухайте И милой локоны слезами напитайте!

Перевод Л. Блуменау

Тихо, венки мои, здесь на двустворчатой двери висите, Не торопитесь с себя сбрасывать на пол листки, Каплями слез залитые, — слезливы у любящих очи! — Но лишь появится он здесь, на пороге дверей, Сразу же капли стряхните дождем на него, чтоб обильно Светлые кудри ему слезы омыли мои.

«Трижды, трескучее пламя…»

Перевод Л. Блуменау

Трижды, трескучее пламя, тобою клялась Гераклея Быть у меня — и нейдет. Пламя, коль ты божество, То отвратись от неверной. Как только играть она станет С милым, погасни тотчас и в темноте их оставь.

«Если бы, крылья себе золотые достав и повесив…»

Перевод Л. Блуменау

Если бы, крылья себе золотые достав и повесив На белоснежном плече полный стрелами колчан, Рядом с Эротом ты стал, то, Гермесом клянусь, не узнала б И Афродита сама, кто из двоих ее сын.

«Лука еще не носящий…»

Перевод Л. Блуменау

Лука еще не носящий, не зрелый, а новорожденный, К Пафии взоры свои мой поднимает Эрот И, с золотою дощечкой в руке, ей лепечет о чарах Как Филократа души, так и твоей, Антиген.

«Страсти улика — вино…»

Перевод Л. Блуменау

Страсти улика — вино. Никагора, скрывавшего долго Чувства свои, за столом выдали чаши вина: Он прослезился, потупил глаза и поник головою, И на висках у него не удержался венок.

«Прежде, бывало, в объятьях душил Археад меня…»

Перевод Л. Блуменау

Прежде, бывало, в объятьях душил Археад меня; нынче ж К бедной ко мне и шутя не обращается он. Но не всегда и медовый Эрот нам бывает приятен, — Часто, лишь боль причинив, сладок становится бог.

«Снегом и градом осыпь меня…» [369]

Перевод Л. Блуменау

369

В последнем стихе — намек на миф о Данае, которой Зевс овладел, превратившись в золотой дождь.

Снегом и градом осыпь меня, Зевс! Окружи темнотою, Молнией жги, отряхай с неба все тучи свой! Если убьешь, усмирюсь я; но если ты жить мне позволишь, Бражничать стану опять, как бы ни гневался ты. Бог мною движет сильнейший тебя: не ему ли послушный, Сам ты дождем золотым в медный спускался чертог?

«Брось свою девственность…»

Перевод Л. Блуменау

Брось свою девственность. Что тебе в ней? За порогом Аида Ты не найдешь никого, кто полюбил бы тебя. Только живущим даны наслажденья любви; в Ахероне [370] После, о дева, лежать будем мы — кости и прах.

370

Ахерон (Ахеронт) — река в подземном царстве.

«Сладок холодный напиток для жаждущих в летнюю пору…»

Перевод Л. Блуменау

Сладок холодный напиток для жаждущих в летнюю пору: После зимы морякам сладок весенний зефир; Слаще, однако, влюбленным, когда, покрываясь одною Хленой [371] , на ложе вдвоем славят Киприду они.

«Я наслаждался однажды игрою любви с Гермионой…»

Перевод Л. Блуменау

371

Хлена— верхняя шерстяная, одежда.