Антиметро
Шрифт:
Впрочем, общение с «электронным ухом» ситуацию не прояснило. Шмидт, грязно выругавшись в полголоса, снял наушники с головы и, протянув их Артёму, попросил:
– Послушай, командир, сам! Для меня такие загадки – сложны и неразрешимы. Когда напялишь наушники, то нажми вот на эту красную кнопку, расположенную в нижнем торце коробки…
Через пару минут нетерпеливый Хантер настойчиво заныл:
– Господин майор! Артём Петрович! Что там слышно? Не томите, пожалуйста!
– Чавкает кто-то. Причём, очень жадно и плотоядно, – возвращая Шмидту хитрый прибор, сердито сообщил Артём. – А ещё и порыкивает время от времени.
– Кто – чавкает и порыкивает?
– Бог его знает. Может быть, дракон…
– К-к-какой ещё дракон? – начал испуганно заикаться Хантер. – Отк-к-куда он взялся в метро?
– От горбатого верблюда! Вернее, от вашего непревзойдённого Дмитрия Глуховского… Он же предсказывал в своём знаменитом романе – скорое появление всяких и разных мутантов?
– Предсказ-з-зывал…
– Ладно, пошутил я, – сжалился Артём над избыточно-доверчивым подчинённым. – Двигаемся дальше, бойцы! Максимально соблюдая осторожность, ясен пень.
По мере продвижения вперёд подозрительные звуки стали слышимы и без помощи «электронного уха».
– Да, очень похоже на голодное чавканье, – опасливо передёрнув узкими плечами, согласился Фюрер. – Только не на драконье а, по моим ощущениям, на свиное. Ага, а сейчас где-то вдали заработала зубоврачебная дрель. Гигантская дрель гигантского стоматолога, не ведающего жалости к своим доверчивым пациентам…
– Фантазёры вы у меня! – похвалил Артём. – Интеллектуалы с отменно-развитым воображением.
Когда было пройдено примерно половина пути, разделявшего станцию «Выборгская» от станции «Площадь Ленина», Шмидт вновь остановился и, вытянув руку вперёд, неодобрительно хмыкнул:
– Блестит, понимаешь, зараза металлическая!
– Сам вижу, – поморщился Артём. – Туннельный заградительный щит сработал. Следовательно, до «Маяковской» нам не дойти. Плохо это, ребятки. Очень плохо!
– Для чего он нужен, этот туннельный заградительный щит? – изумился Хантер. – Хотя я, кажется, догадываюсь… Этот как в больших океанских лайнерах, да? Мол, отсек получивший пробоину, тут же герметично запирается, чтобы пребывающая морская вода не затопила весь корабль?
– Всё верно понимаешь, рядовой! Не такой ты и безнадёжный, каким притворяешься регулярно. Очевидно, на «Площади Ленина» что-то случилось… Дмитрий Алексеевич, доставай приборы! Снимай показания непосредственно перед щитом.
– Уже достаю, командир. Не тупее тупых… Кстати, щит-то, ей-ей, непростой! Такое впечатление, что он и рельсы (вместе со всеми кабелями) – по стыку – разрезал, да и в пол углублён на несколько сантиметров. Тут, очевидно, задействована мощнейшая гидравлика, обеспечивающая всей конструкции надёжную герметизацию. Впрочем, тоненькая струйка глинистой воды, всё же, сочится по полу…
– А кто запирает туннельный щит? – продолжил проявлять неуёмное любопытство Хантер, тревожно прислушиваясь к глухим чавкающим звукам, доносившимся из-за металлической поверхности.
– Его могли запереть радиосигналом с земной поверхности. Да, и коменданты с «Выборгской» и «Площади Ленина» могли. Сейчас уже не определить, сколько не старайся.
– Есть и третий вариант, – въедливо дополнил Шмидт. – Туннельный щит и сам закроется, причём, без всяких посторонних команд, если рядом с ним прогремит мощный взрыв. Даже на обычную армейскую гранату соответствующие датчики отреагируют.
– А если туннельный щит сработал сам по себе? – никак не мог угомониться Хантер. – Тогда как?
– Тоже никак. Его – в этом случае – могут разблокировать только специалисты из наземного Центра. Из того самого, которого уже, судя по всему, не существует в природе. Ну, и комендант «Выборгской» ничего не сможет сделать, если щит, скажем, был установлен по команде коменданта «Площади Ленина»…
Артём достал рацию, но, как и следовало ожидать, на его вызов так никто и не откликнулся. Эфир, изображая из себя записного меломана, пищал и пиликал на все лады, но не более того.
– Уходить нам надо отсюда! Причём, срочно и бегом! – раздражённо сообщил Фюрер. – Радиация очень высокая.
– А, более конкретно?
– Если простоять около этого стального листа – без перерывов – часов пять-шесть, то запросто можно подхватить «лучевую» болезнь. В лёгкой форме, понятное дело, но никому не советую…
– Сворачиваемся и уходим!
– А как же люди, покусанные пустынными волками? Те, которым не хватило сыворотки от бешенства? – заволновался Хантер. – Их, что же… По законам военного времени? Опасаясь массовых негативных последствий? А, товарищ майор? Что с ними будет?
– Не знаю, тут надо нужные инструкции внимательно изучить, – честно признался Артём. – И, вообще, такие вопросы находятся в эксклюзивной компетенции военного коменданта. Вот, пусть подполковник Мельников решает, что делать дальше… Кроме того, есть же ещё и «Выборгская», где также имеются запасы сыворотки. Потолкуем с Омаром Хаямом, попробуем убедить капитана Комаровского. Наверняка, это (делиться наиболее важными медицинскими препаратами с соседями) является грубейшим нарушением всех инструкций и предписаний, но, ведь, существует и здравый смысл, и элементарная воинская взаимовыручка… Если, конечно, запасы сыворотки не пострадали при разгроме госпиталя. Будем надеяться, что в бункере предусмотрены и отдельные склады с медицинскими препаратами. Вдруг, разумный капитан Комаровский уже успел отобрать у разгульного народа ключи от них? Ещё, конечно же, существует и второй туннель, ведущий к «Площади Ленина». Но, как мне подсказывает мудрый внутренний голос, там мы обнаружим очередной запертый заградительный щит. Сходим, естественно, проверим. А уже после этого побеседуем с Омаром и Комаровским…
До «Выборгской» оставалось метров двести пятьдесят, когда впереди раздался обрывок негромкого разговора:
– Первый, они на подходе… Вас понял, без вопросов…
Шмидт тут же затормозил и шёпотом поинтересовался:
– Это, командир, не про нас ли сейчас сообщали по рации? То бишь, патрульный – на главную базу? Мол: – «Они уже на подходе…». Не засада ли, часом, а?
– Трудно сказать, – откликнулся Артём. – Наверное, кому-то из нас придётся сходить на разведку.
– Кому?