Антисемитизм. Концептуальная ненависть
Шрифт:
Подобные суждения, относящиеся к обстоятельствам, выходящим за рамки истории, также направляют наше внимание на современный мир и возможное отношению к нему Бога. Кому необходимо прощение? Если часть ответа — всем нам, а часть ответа — некоторым из нас больше, чем другим — тогда Богу, возможно, также необходимо прощение, поскольку, только если Бога нет и Он не всемогущ, Он не был милостив во время Холокоста, по крайней мере, не достаточно. Либо гнев Божий выплеснулся в такой форме, которая явно находится за пределами человеческого понимания.
Прощение — это «послесловие», а также «раненное слово». Различные взгляды на прощение, его ценность и важность — это не должно никого удивлять, поскольку нет «единственно верного» ответа на вопросы о прощении, которому можно доверять. Тем не менее, данные размышления могут разделять люди с разным опытом и традициями. В заключение, я предлагаю читателю шесть тезисов:
• Людям свойственно наносить вред, часто колоссальный вред друг другу. Поэтому прощение необходимо, иначе слишком много оставалось бы незалеченных ран.
Будучи необходимым, прощение опасно, так как оно может свести до минимума ответственность, сделать страдание будничным и попустительствовать несправедливости, пусть даже косвенно.
Чтобы избежать опасностей, связанных с прощением, и, одновременно, удовлетворить нашу потребность в нем, необходимо выполнить основные условия для прощения. Прежде всего, необходимо покаяние. Оно включает в себя искреннее признание, что мы поступили неправильно, вызванную сожалением решимость сделать все возможное, чтобы исправить дело, и предпринять эти шаги вовремя.
В том, что касается прощения, никто из живущих не может прощать от имени других людей; один — от имени всех и, по крайней мере, от имени всех — погибших. Прощение — это отношения между конкретными живыми людьми, в которых один может просить прощения или дарить прощение за конкретное зло, причиненное другому.
Многие поступки и события, включая Холокост, непростительны, по крайней мере, по большому счету, поскольку речь идет о людях, чьи жизни у них отняли, и они не в состоянии простить, по крайней мере, ни одним из способов, известных нам сегодня и здесь.
Никто не вправе требовать прощения или принуждать к нему. Только если и когда прощают добровольно, прощение — дар. Однако, когда есть искреннее раскаяние, причины дарить и не удерживаться от прощения, все больше заставляют сделать это.
Завершаю эти краткие размышления на тему прощения, но, надеюсь, тема не закрыта. Когда мы сражаемся с прощением как с «послесловием», как с «раненным словом», цель не в том, чтобы сказать последнее слово, а, скорее, в том, чтобы подобрать подходящее слово, открыть заново или впервые, какими должны быть понимание и применение прощения в эпоху после Холокоста. Прощение, в таком случае, — это после-словие с более, чем одним значением. Исследуя прощение, мы не только пытаемся понять, что оно может значить во время события, после него или что было до него. Мы ищем или просим что-то, чего у нас нет, чего нам очень хочется. По существу, вопросы, которые мы задаем о прощении, это ни более, ни менее, как восстановление поврежденного человеческого образа. Размышление о прощении, .без сомнения, единственный путь в этом направлении, но поиск восстановить и углубить нашу человечность будет недостаточным, обедненным, если мы не будем продолжать задавать и отвечать обдуманно на различные вариации вопроса «Кому нужно прощение?».
Примечания
1. Emmanuel Levinas, Difficile liberte: Essais sur le judaisme (Paris: Albin Michel, 1963) c. 37. The translation is Didier Pollefeyts. Более подробное обсуждение тем и проблем, затронутых в этой статье, можно найти в моей книге Ethics During and After the Holocaust: In the Shadow of Birkenau (New York: Palgrave Macmil-lan, 2005), особенно в главе 'The Ethics of Forgiveness'.
2. Текст взят из Русского синодального перевода. Текст оригинала взят из: Isaiah 56:7 as found in Tanakh: The Holy Scriptures (Philadelphia: Jewish Publication Society, 1988).
3. Текст этого обсуждения можно найти в Berakoth 7a, trans. Maurice Simon, in I. Epstein (ed.), Hebrew-English Edition of the Babylonian Talmud (London: Soncino Press, 1990).
4. Псалтырь 7:12. Бог — судия праведный, и Бог, всякий день строго взыскивающий...
5. Исайя 56:5.
6. См. James E. Young, The Texture of Memory: Holocaust Memorial and Meaning (New Haven, CT: Yale University Press, 1993), p. 243-60, в особенности р. 244
7. Simon Wiesenthal, The Sunflower: On the Possibilities of Limits of Forgiveness, revised and expanded edition (New York: Schocken Books, 1997). Все цитаты, взяты из этого издания, в которое включен обновленный сборник статей на тему книги под ред. Harry James Cargas и Bonny V. Fetterman.
8. Там же, С. 108
9. Там же, С. 163-164
10. Там же, С. 11- 18
11. Там же, С. 192
12. Там же, С. 165-6
13. Там же, С. 182
14. См. интервью Джорджио Кальканьо с Примо Леви по поводу книги Леви, изданной в 1986 году «Утопшие и спасенные». Интервью опубликовано в сборнике Primo Levi, The Voice of Memory: Interviews, 1967-1987, edited by Marco Belpoliti and Robert Gordon; translated by Robert Gordon (New York: The New Press, 2001), p. 111. См. также в том же сборнике: Levi, 'Self-Interview', с. 186. В приведенном отрывке слова Леви о том, что он не христианин, имеют существенное значение. Леви сам понимал, что его еврейское происхождение не вызывает сомнений. В обычной ситуации ему не пришлось бы подчеркивать то, что он не христианин. Он подчеркнул это, по-моему, поскольку говорил о прощении и даже утверждал, что возможно прощение для людей, осуществлявших Холокост. Существует распространенное мнение, что прощение свойственно в большей степени «христианам», чем «иудеям». Леви, возможно, хотел подчеркнуть, что его взгляд не является заимствованием из какой-то разновидности христианской этики. Нет единственно верного ответа на вопрос, насколько больше христианская традиция ценит прощение, чем иудаизм, или в чем именно различие в подходе двух религий. Можно лишь утверждать, что взгляд, высказанный Теодором Гесбургом в Подсолнухе, (см. выше) не совпадает ни с тем, чему учит иудаизм, ни даже с тем, чему учат многие формы христианского богословия и этики.
15. Wiesenthal, The Sunflower, P. 165-6.
16. Didier Pollefeyt, 'Forgiveness after the Holocaust', в сборнике статей под ред. David Patterson и John К. Roth, After-Words: Post-Holocaust Struggles with Forgiveness, Reconciliation, Justice (Seattle: University of Washington Press, 2004), c. 61.
17. Благовествования в христианском «Новом Завете» не оставляют сомнения в том, что Иисус ожидает от своих последователей, что они будут прощать обидчиков. Классический отрывок есть в Благовествовании от Матфея 18:21,22. Тогда подошел к Нему Петр и спросил: — Господь, сколько раз должен я прощать брата, если он передо мной провинится? Семь раз? — Нет, не семь, а семьдесят раз по семь, — отвечает ему Иисус. Контекст этого отрывка важен, поскольку иллюстрирует, что обычно Иисус настаивает не на том, что прощение нужно даровать вне зависимости ни от чего, но на том, что предписание прощать особенно действительно в случае, если согрешивший раскаивается в содеянном зле перед тем, против кого он согрешил. Для сообщества людей также важно требовать подотчетности от своих членов, чтобы обличать их и таким образом способствовать раскаянию. После того всякий раз, когда раскаяние происходит от сердца, за ним должно следовать прощение, поскольку это Божий путь и Иисус призывает верующих в него следовать этим путем. Действительно, только при условии, что ученики Иисуса прощают согрешивших против себя, они могу ожидать, что Бог простит им их собственные грехи. Иисус также объясняет, что важна скорость, с которой происходят покаяние и прощение. Чем скорее они происходят, тем лучше, поскольку суд Божий близок. В связи с вышесказанным важен для понимания текст Благовествования от Матфея 5:23-26. В этом отрывке Иисус учит о раскаянии перед братом или сестрой, у которых «есть на тебя обида». «Оставь свой дар у жертвенника, сначала ступай примирись с братом и лишь потом вернись и принеси свой дар». Это подразумевает, что дар Богу не может быть ни искренним, ни приятным для Бога, если человек не раскаялся в злодеянии или вреде, который он причинил «ближнему своему». Аналогичным образом, Иисус призывает своих последователей «быстро примириться с твоим обвинителем».
В этом случае подразумевается, что обвинение справедливо и что обвиняемому нужно, не откладывая на потом, разобраться с этим. «Иначе он отведет тебя к судье, а судья отдаст тюремщику, а тюремщик бросит в тюрьму. Верно тебе говорю, оттуда не выйдешь, пока не отдашь весь долг до последнего гроша». Иисус не раздавал «дешевую благодать», а потому этого не следует делать верующим в него.
Когда приглушается значение, которое в христианстве придается раскаянию и суду, появляется возможность изменить учение таким образом, что оно будет раздавать «дешевую благодать». Поэтому христианам нужно осторожно истолковывать некоторые тексты Нового Завета, которые на первый взгляд предписывают прощать даже в тех случаях, когда не очевидно покаяние обидчика. Текст от Марка 11:25, к примеру, может показаться безоговорочным предписанием прощать, которое не ставит покаяние обидчика условием, предваряющим прощение: «И когда вы стоите и молитесь, прощайте все, что против кого-то имеете, чтобы и Отец ваш Небесный простил вам ваши грехи». Этот отрывок не следует понимать так, будто он превосходит по значимости значительно более часто повторяющееся утверждение Иисуса о важности покаяния как условия для обретения прощения, но его можно и нужно понимать в том смысле, что последователям Иисуса нужно быть предрасположенными к прощению обидчиков. Когда необходимые условия для прощения имеются, последователь Иисуса не будет удерживать прощения дольше, чем сам Бог бы его удерживал. Христианам важно ясно понимать, что христианство не религия «дешевой благодати». Также важно для христиан быть готовыми простить, когда налицо раскаяние обидчика.