Антология сатиры и юмора России XX века. Том 35. Аркадий Хайт
Шрифт:
— Уважаемый Вахтанг, спускайтесь, — уговаривал в мегафон офицер. — Подумайте сами: депутат райсовета, заслуженный ветеринар республики, а какой пример людям показываете? Некрасиво!
В узком крепостном окошке появился Вахтанг с ружьем, а из-за его спины выглянула девочка и крикнула:
— Дедушка говорит, что если я уеду на Запад, то стану наркоманкой и проституткой. А здесь я стану чемпионкой и буду ездить по всему миру бесплатно!
Тель-Авив. Вечер. Безлюдная
Мераб вошел в телефонную будку, огляделся по сторонам, достал из кармана проволочку, покопался в телефонном аппарате, и оттуда ему в руки посыпалась мелочь.
На станции Мераб внимательно осмотрел большую карту Израиля, висящую на стене. Затем подошел к окошку, протянул горсть мелочи и сказал:
— Один билет до Кирьят-Шмона.
Девушка улыбнулась:
— Это не деньги. Это телефонные жетоны. Вас кто- то обманул.
— А вы купите у меня жетоны, — улыбнулся в ответ Мераб.
— Зачем? У меня здесь телефон.
— Жалко, — вздохнул Мераб. — А когда будет автобус?
— Через два часа, — сказала девушка и закрыла окошко.
Мераб осмотрелся. Никого. Только вдалеке ползал по тротуару какой-то человек. Мераб подошел к нему.
— Господин, вам не нужны телефонные жетоны?
— На хрена они мне сдались! Мне звонить некому, — пробурчал человек. Это был старик Сеня. — Чего стоишь? Помоги очки найти.
Мераб поднял с земли очки и протянул их хозяину. Тот, нацепив очки, узнал Мераба.
— А, это ты. жених?
— Я, — сказал Мераб.
— Куда направляешься?
— Никуда, так, гуляю.
— Тогда пошли, выпьем по сто грамм, — сказал Сеня.
Они шли по набережной. Гуляли нарядные люди, в ярко освещенных ресторанах играла музыка, на асфальтовой площадке, несмотря на поздний час, продавались подержанные автомобили. Сеня рассказал, что приехал сюда к детям, но те перебрались в Америку. Звали его с собой, но он не поехал. Раз сказал, что едет сюда, значит, должен быть здесь. Нечего на старости лет как овечий хвост по свету мотаться. А во время войны Сеня был лучшим разведчиком в самом большом партизанском отряде Белоруссии.
Они пришли на улицу, где жил Изя. Окна Изиного дома были закрыты ставнями, к дверям была приклеена табличка с надписью: «Продается!»
— В Австралию улетел, — сказал Сеня, — Просил никому не говорить.
Во дворе напротив стоял большой автомобиль-рефрижератор. На нем тоже была табличка «Продается». Такая же табличка была приклеена к железным воротам склада, где работал Сеня. Оказалось, что Изя — это его хозяин.
Сеня ключом отпер железную дверь и завел Мераба в огромный холодильник, где вдоль стен на полках лежали замороженные овощи. Температура здесь была около минус двадцати. Но у Сени, привыкшего к белорусским морозам, была ностальгия по холоду.
Сеня надел тулуп,
— Tак постучи по нему, — посоветовал Сеня.
И, взяв аккордеон, заиграл и запел песню времен Великой Отечественной войны. Мераб, впервые за все время, расслабился и почувствовал себя как дома.
— Дядя Сеня. — шепотом сказал он. — Я хочу убежать отсюда.
Сеня перестал играть.
— Куда? — спросил он.
— Домой, к жене… к отцу.
— Вот за это уважаю, — сказал Сеня. — Давай выпьем за твоего отца. — Они выпили еще по стакану. И Сеня сказал, что бежать из Израиля вообще-то невозможно, но Мерабу повезло: он Сене нравится, а Сеня — лучший специалист по переходам границ. Во время войны у него было сто шестьдесят переходов в тыл врага.
— Молись богу, что меня встретил, — закончил Сеня. — Поехали.
— Подождите, дядя Сеня, — сказал Мераб. — За мной, наверное, следят. Они думают, что я — агент.
— Это они про всех думают. Но ты ни хрена никакой не агент. У меня глаз — алмаз! — Жди здесь, — сказал Сеня и ушел.
Замерзший Мераб стал бегать по складу, припрыгивая. У дальней стенки он обнаружил прикнопленную к стене фотографию, где Сеня был запечатлен в костюме и галстуке с полной грудью боевых орденов.
Сеня вернулся со свертком одежды. Мераб снял смокинг и облачился в костюм религиозника: черная шляпа, черный шелковый халат, черные чулки. Смокинг он попросил Сеню отдать кому-нибудь из грузинских евреев, чтобы те вернули толстяку.
Сеня приклеил к щекам Мераба пейсы и изложил свой план: Мераб залезает под рефрижератор и там цепляется, а Сеня ведет машину. Когда выедут из города, Мераб пересядет в кабину. Доедут до места назначения, а там будут действовать по обстановке. Мерабу план не понравился:
— За что я там приценяюсь? За кардан?
— Найдешь за что, — строго сказал Сеня. — И давай без пререканий. Командую операцией я!
Они выпили еще по стакану на дорожку, и Сеня, прихватив моток веревки и флягу, скомандовал: «Вперед!»
Вышли из склада. Сеня стал запирать дверь, а Мераб полез под рефрижератор.
— Стоп, — тихо сказал Сеня. — Иди сюда.
Мераб вылез из-под машины. Сеня шепнул, что тут околачивается какой-то подозрительный гусь, который Сене не нравится. Этот гусь мелькал еще на набережной.
— Будем брать, — решил Сеня. — Ты заходишь спереди и просишь прикурить, а я сзади его выключаю. Связываем — и в машину.
— Как выключаете? Чем?
Вот тут за ухом точка есть, называется «укус языка». Тыкаешь в нее пальчиком — и клиент в нокауте… Действуй!