Антология советского детектива-45. Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
— Вы б лучше вышли, — глухо пробасил Дергун, вновь возвращаясь к вежливому "вы". — Разговор официальный.
— Я так и подумал. По-другому и нельзя! — воскликнул директор, нисколько не обидясь. — Я секреты уважаю. Это — самое святое!
— Я уже заметил. Херувим вы наш!.. — невольно усмехнулся Невский и, подождав, когда директор наконец-то удалится, снял трубку с аппарата.
Афонов откликнулся сразу.
— Кто говорит? — спросила трубка. — Невский? Очень хорошо. Что нового? Сенсаций нет?
— Да как сказать. Есть кое-что. —
— Ладно, — чуточку поколебавшись, согласился майор. — Через часик машина заедет за вами. Как раз — до обеда — успеем обо всем поговорить.
— Тут, между прочим, возникла одна маленькая закавыка. — Невский многозначительно взглянул на своего нового сожителя. — Сержант Дергун никак не желает верить, что вчера в девять вечера я еще был в городе.
— Дурак, — обронила трубка. — Так и передайте.
— Это уж — всенепременно, — не без злорадства заверил Невский. — Я порадую его, при первой же возможности. Но меня еще вот что волнует. Птучка вам, надеюсь, передал? Вы запрос на вскрытие послали?
— Да, — сказал майор, — я это сделал сразу. Есть надежда, что к обеду все необходимое произведут. Вы правы: тут тянуть нельзя. Вы, Михаил Викторович, просто молодец — так неожиданно копнули!.. Хотя, видит бог, я не уверен до конца. — вздохнула трубка. — Ну, не будем торопиться. Кстати, экспертиза нам еще один пикантный фактик только что подкинула. Сейчас сказать?
— Конечно! Уж теперь-то до обеда я не утерплю.
— Что там у них? — делая страшные глаза, громким шепотом спросил Дергун.
— Вот и сержант Дергун волнуется. — добавил Невский важным тоном.
— Ну, сейчас так сейчас. Пожалуй, это даже к лучшему, — с готовностью откликнулся Афонов. — Чтобы вы потом не удивлялись. Новость вот какая: на рукояти ножа обнаружены отпечатки пальцев — ваши и Куплетова. Причем куплетовские — гораздо свежее. Судя по всему, он — последний, кто пользовался этим ножом. Такие пироги.
— Нет, вы серьезно?! Черт возьми!.. И впрямь, не самое приятное известие. Ну, кто бы мог предположить!.. — искренне огорчился Невский. Это осложняет дело. Может быть, еще разок проверить?
— Почему осложняет? — удивилась трубка. — Я так не думаю. Скорей, наоборот! А что касается проверки. Это, разумеется, несложно. Но только вряд ли что-либо изменит. Экспертиза очень основательная.
— Тем не менее. — Невский никогда не жаловал судебных обвинителей, ему импонировали адвокаты, которые даже в безнадежных ситуациях пытались бороться до конца. В конечном счете такой подход к делу по духу своему как раз больше соответствовал восточным боевым искусствам, где главное защита, а не нападение.
— Не беспокойтесь, Михаил Викторович, будет все как надо, — заверил майор.
И оставалось непонятным: как надо — с точки зрения законности или в угоду текущим, конъюнктурным интересам следствия.
— Да, кстати, —
— Еще нет. Успеется! От этой радости он никуда не убежит. А что до поведения его. — Афонов сокрушенно повздыхал. — Достаточно неплохо. Только постоянно несет какую-то околесицу. Противно даже слушать иной раз. Наверное, здорово перетрусил, с полными штанами ходит. Тоже мне, массовик-затейник!.. Из всего того, что было в ночь убийства, он и вправду ни черта не помнит, это абсолютно точно. Но готов сознаться во всем. Тот еще фрукт! Ну, мы ему порядки объясним.
— Надеюсь, у нас будет время это обсудить. Простите, но я должен закругляться. Тут сержант Дергун мечтает что-то вам сказать. Он мне ни чуточки не доверяет, — добавил Невский с невеселым смехом и протянул сержанту трубку.
— Гм. Я попрошу вас тоже выйти, — официальным тоном произнес тот, одергивая на себе пижаму. — И, пожалуйста, ждите меня возле двери.
— А если я сбегу? — спросил Невский, игриво балансируя трубкой на ребре ладони.
Сержант снова сделал страшные глаза, выхватил трубку и припечатал ее к уху.
— Сержант Дергун слушает! — уставно отчеканил он, при этом свободной рукой делая Невскому отчаянные знаки, чтобы тот немедля убирался.
Невский расплылся в широкой, понимающей улыбке и исчез за дверью.
— Ну как? — Из дальнего конца коридора ему навстречу бросился директор, видимо, мучимый самыми отчаянными предчувствиями.
Он жалостливо прижимал руки к груди и смотрел по-собачьи преданно, с надеждой.
— Ноль два, — безжалостно сообщил Невский.
— Простите?.. — пролепетал директор, проникаясь еще большим ужасом.
— В случаях вооруженного нападения, грабежа или убийства немедленно сообщайте по телефону "ноль два"! — с трагической миной на лице произнес Невский. — И не бросайте трубку, что бы с вами ни происходило.
— А, — просветлел директор, — вы так шутите!.. — Но мигом посерьезнел. — Это тайна, да?
Невский горестно вздохнул.
— Ну, что вы ко мне пристали?! Одно могу сказать: с сержантом Дергуном вы поступили по-свински.
— Почему? — наивно глянул на него директор.
— А кто одел и обул его, точно бродягу? Он же на службе! И если выяснится, что костюм был, а теперь его вдруг нет, куда-то испарился. По всей строгости закона — за обман, за воровство!..
— Да, Господи, какой костюм?! — от ужаса директор весь вспотел. — Его и не было в помине! Это же я так — для красного словца. Мол, доблестным блюстителям порядка самый дефицит отдать не жалко! А на деле-то — откуда?
— Врете?
— Вот — клянусь! Хотите.
Тут директор прикусил язык, поскольку вовремя сообразил, что вновь сулить какой-то дефицит и снова ради красного словца — уже и вовсе неприлично: могут все истолковать не так, как надо, а то и просто по мордасам надают.