Арбалетчики в Карфагене
Шрифт:
— Грёбаные обезьяны, млять! — прокомментировал Серёга.
— И ты туда же! — взвилась Юлька, — Расист недоделанный!
— А чего они тогда никакой цивилизации не создали?
— Создали, и во многих местах, только позже.
— А сейчас что мешает кроме безмозглости?
— А сейчас она им на хрен не нужна, — пояснил я ему, — Цивилизацию ведь не от хорошей жизни создают, а от отчаяния, когда деваться больше некуда. Это ж подчиняться надо и "арбайтен, арбайтен унд дисциплинен", а кому охота? На север ливийцы с гарамантами не пустят, конницей сомнут, так они на юг расселятся. Бушменоиды малочисленны, железа у них в основном нет, твори с ними, что левой ноге захочется.
— Австралию аборигены, вроде, точно так же спалили? — припомнил Володя, — Эти-то нахрена, земледелия ж не знали?
— Там гигантские вараны в зарослях засады устраивали.
— А они разве не на Комодо?
— Комодский — три, максимум четыре метра, а австралийский был пять, а то и шесть. Эдакий большой сухопутный крокодил. Вот они и жгли эти заросли, чтоб тем варанам негде было засады на них устраивать. Попутно до кучи и нормальную съедобную мегафауну выжгли, на которую охотиться было легко и удобно — увы, издержки процесса. Остались одни мелкие — ну, относительно — и юркие кенгуру, вдобавок — пугливые, на уверенный бросок дротика хрен подкрадёшься. Значит — только загонная охота, а людей мало, значит — только опять с тем же огнём. Вот так и выжигали растительность из года в год, пока большую часть материка не опустынили. Тоже ведь в основном засушливая местность, которую только леса и поддерживали в более-менее приличном состоянии.
— Значит, австралоиды — ещё худшие обезьяны, чем негры! — заключил Серёга, — Те-то хоть с запозданием, но попытались взяться за ум, а эти…
— А этим не с чем было за ум браться. Дравиды Южной Индии — точно такие же австралоиды по расе, но их доарийская цивилизация Хараппы и Мохенджо-Даро баловалась водопроводом и канализацией, когда хвалёные индоевропейцы ещё в шкурах по лесам бегали. Но то Индия, а то — Австралия. Что там возделывать и кого приручать?
— Ну, хотя бы уж кочевое скотоводство с кенгуру…
— Ты не пробовал дрессировать дятла? Так вот, у кенгуру мозги ничуть не лучше. Как ты одомашнишь вид, который практически не дрессируется? Не на тот материк австралийцев занесло, и тут уж поздно пить "Боржоми" — Южная Азия давно вся занята и поделена, и взад хрен кто пустит.
— А нахрена тогда эти орясины австралийскую мегафауну истребляли?
— А нахрена наши собственные предки мамонтов истребили? Ведь не сразу же после этого на земледелие со скотоводством перешли, успели ведь и поголодать, и поканнибалить. Многие племена так и вымерли на хрен, земледелия со скотоводством не дождались. Тоже орясины были ещё те.
— Ладно, хрен с ними, с грёбаными дикарями. Но Северную Африку всё-таки жалко, — констатировал очевидное Володя, — Я вот что думаю — что, если этим римлянам хороших звиздюлей надавать? Опустить их на хрен ниже плинтуса, из Испании на хрен выгнать, в Африку хрен пустить — короче, загнать на хрен обратно в Италию. Ведь можно же в принципе-то?
— Боюсь, что уже нельзя. Ну, если чисто теоретически рассуждать — типа, будь у нас такая власть и такие ресурсы — наверное, можно было бы и Рим на место поставить. Ну и хрен ли толку? Думаешь, ты этим Северную Африку от опустынивания спасёшь? А Карфаген каким путём развивается? Миллионный Рим или миллионный Карфаген — какая на хрен разница для североафриканской экологии? Может быть, не так быстро, учитывая финикийский восточный консерватизм, хотя вопрос и неоднозначный, но один хрен вместо Римской империи будет тогда Карфагенская. Один хрен высокопроизводительные латифундии вытеснят малопроизводительных крестьян, а североафриканские леса сведутся
— И мы в их числе, — заметила Юлька.
— Ага, полностью обфиникиившиеся. Или офиникиевшие. Ты не забыла про древние финикийские обычаи?
— Ну, они же уже в прошлом.
— Полностью?
— Ну, не совсем, но культура ведь эллинизируется.
— Ага, до первого серьёзного кризиса! А потом национально озабоченные урря-патриоты финикийского разлива завизжат, что город прогневил богов отступлением от священных обычаев предков. И потребуют искупительных жертв. А лично мне как-то совершенно не хочется, чтобы такой искупительной жертвой оказался вот он, — я погладил по животу Велию, — Втихаря и в римские времена будут ещё детишек в жертву приносить.
— Тогда, выходит, Катон прав — "Карфаген должен быть разрушен", — развёл руками Володя.
— Получается, что прав…
— Так надо же религиозную реформу провести! — заявила Юлька, — Искоренить человеческие жертвоприношения — кстати, тогда и у христиан впоследствии будет меньше поводов искоренять язычество!
— Религиозную реформу, говоришь? Между прочим, это религия "народных масс" — олигархи-то давно уже в основном эллинизированы. А чернь будет в пику им придерживаться старых обычаев. Как ты представляешь себе такую реформу без массовых репрессий? Да тут такая диктатура потребуется, что старик Алоизыч может выйти погулять вместе со стариком Ильичом под ручку! Даже Ганнибал, крутой и свой в доску для этих карфагенян, на такое не замахивается. Знаешь, может быть, я и фашист — уж всяко не гуманист и не толстовец, но ни в железные феликсы, ни в малюты скуратовы я тоже как-то не рвусь. Патологических садистов, надеюсь, как-нибудь и без меня хватит.
— И что, Карфаген никак не спасти? Жалко же!
— Юля, я уже разжевал тебе, что для этого нужно. Фактически — превратить Карфаген в подобие Рима, эдакий брат-близнец. Какой ценой — я тебе тоже объяснил. Ну и смысл? Один Рим уже есть, нахрена второй? Чтоб, продолжая соперничать, быстрее всё Средиземноморье в пустыню превратили? Так кельты будут рады — ихние друиды, кстати, тоже человеческие жертвоприношения обожают. Хочешь получить кельтские королевства с религией друидов вместо христианских германских, да ещё и на пару-тройку столетий раньше? Так на мой взгляд покорение Галлии Цезарем выглядит как-то предпочтительнее!
— С этим не поспоришь, — вынуждена была признать наша историчка.
Во второй половине дня дождь утих, и я забрался на вышку пообозревать окрестности, изрядная часть которых, как-никак, принадлежала мне. Вид виноградников, оливковых рощ и полей, буйно зеленеющих под щедрыми дождями античной Сахары, не мог не радовать. А ещё больше радовали привезённые из города и приныканные пока на складе пять деревянных пушек-дробовиков, которые окажутся весьма неприятным сюрпризом для нумидийских забулдыг, пожелавших разграбить всё это великолепие.
Нет уж, хрен им, не для них стараюсь! Вот римляне — да, этих так вот запросто не отвадишь…
— Я не всё поняла, но мне показалось, что вы говорили о возможности победить Рим, — проговорила Велия, взобравшаяся следом и прижавшаяся ко мне бочком, — И ты, кажется, считаешь, что это можно, но не нужно?
— Ты правильно поняла. Рим жаден, жесток и заносчив, но он понятен и предсказуем. Мы, знающие историю, знаем, чего от него ожидать. А зная — можем подготовиться и приспособиться к ожидаемым трудностям.