Assassin’s Creed: Renaissance
Шрифт:
— Но вы не торговцы. Вы — воры.
— Профессиональные воры, — поправила его девушка. — Частная торговля, индивидуальные лавки, отдельные люди — все это предоставляет больше возможностей для наживы, чем любая объединенная монополия. В любом случае, у них есть страховка, а страховые компании полностью выплачивают суммы, после того как обдерут своих клиентов до нитки. Так что все довольны. Из-за нас Эмилио превратит Венецию в пустыню.
— Не говоря уж о том, что он — кусок дерьма, который хочет прибрать к рукам не только местный бизнес, но и весь город, — вставил Уго. — Антонио все тебе объяснит.
— Антонио? Кто это?
— Ты довольно скоро его увидишь, мистер Флорентиец.
В конце концов, они подплыли к другому причалу и привязали лодку, стараясь делать все побыстрее, потому что рану Розы требовалось очистить и обработать, пока девушка не умерла. Оставив Паганино в лодке, Уго и Эцио вместе с Розой, которую они наполовину тянули, наполовину несли между собой (девушка почти потеряла сознание от потери крови), преодолели небольшое расстояние до извилистого переулка из темно-красного кирпича. Переулок вывел их на площадку с колодцем и раскидистым деревом посередине. Площадка была окружена грязными домами, со стен которых давно облетела штукатурка.
Они добрались до двери грязно-красного цвета в одном из зданий, и Уго постучал в нее условным стуком. Смотровая щель приоткрылась и захлопнулась, дверь без промедления открылась и так же быстро захлопнулась.
Не упустив случая, Эцио заметил, что петли, замки и засовы были хорошо смазаны и очищены от ржавчины.
Он оказался в запущенном внутреннем дворике, окруженном высокими, полосато-серыми стенами, на которых то тут, то там виднелись окна. Две деревянные лестницы поднимались по обе стороны к деревянным галереям, что вились по стенам на уровне первого и второго этажей. На галерею выходили двери.
Группа людей, среди которых Эцио узнал часть из тех, кто принимал участие в нападении на Дворец Сета, окружила их. Уго принялся раздавать приказы.
— Где Антонио? Сбегай за ним! И расчистите место для Розы, принесите одеяло, бальзам, горячую воду, острый нож, бинты.
Какой-то человек взбежал по одной из лестниц и скрылся за дверью первого этажа. Две женщины развернули сомнительной чистоты покрывало и осторожно положили на него Розу. Третий убежал и вернулся с медицинскими инструментами, как и просил Уго. Роза очнулась, увидела Эцио и потянулась к нему. Он взял ее за руку и встал рядом на колени.
— Где мы?
— Думаю, в штабквартире твоих людей. В любом случае, ты в безопасности.
Она стиснула его руку.
— Прости, что пыталась ограбить тебя.
— Ничего страшного.
— Спасибо, что спас меня.
Эцио тревожно посмотрел на нее, девушка была очень бледной. Они должны действовать быстро, если хотят действительно спасти ее.
— Не волнуйся, Антонио знает, что делать, — сказал ему Уго, когда Эцио поднялся.
По одной из лестниц торопливо сбежал хорошо одетый мужчина, за тридцать, с крупной золотой серьгой в левом ухе и платком на голове. Он направился прямо к Розе и присел возле нее, схватив ящик для оказания первой помощи.
— Антонио! — произнесла девушка.
— Что с тобой произошло, девочка? — спросил он с резким венецианским акцентом.
— Вытащи из меня эту штуку! — выкрикнула Роза.
— Дай мне сперва взглянуть. — Отозвался Антонио, его тон стал более серьезным. Он бережно ощупал рану, — оба отверстия чистые, кость не задета. Повезло, что это не стрела.
Роза стиснула зубы.
— Вытащи. Ее. Немедленно!
— Дайте ей что-нибудь прикусить, — скомандовал Антонио. Он с треском отломил наконечник, обернул остатки болта с обеих сторон тканью, пропитанной бальзамом, и дернул.
Роза выплюнула кусок шерсти, который ей сунули в зубы, и пронзительно закричала.
— Прости, малышка, — проговорил Антонио, зажимая руками рану с обеих сторон.
— Засунь извинения себе в задницу, Антонио! — взвизгнула Роза, которую пытались уложить две женщины.
Антонио нашел в окружавшей их толпе одного человека.
— Микеле! Иди, приведи Бьянку! — Он бросил взгляд на Эцио. — Ты! Помоги мне! Возьми эти лоскуты и прижми их к ране, как только я уберу руки. Тогда мы сможем нормально перевязать ее.
Четыре женщины подняли покрывало за углы и понесли протестующую Розу в одну из дверей на первом этаже. Антонио посмотрел, как они уходят, и повернулся к Эцио.
— Спасибо, — сказал он. — Эта сучка очень дорога мне. Если бы я ее потерял…
Эцио пожал плечами.
— Никогда не мог пройти мимо девушки, попавшей в беду.
— Рад, что Роза тебя сейчас не слышит, Эцио Аудиторе. Твоя репутация бежит впереди тебя.
— Я не слышал, чтобы Уго называл вам мое имя, — проговорил, насторожившись, Эцио.
— Он и не называл. Нам известно все о твоих делах во Флоренции и Сан-Джиминьяно. Хорошо работаешь, хоть и грубовато.
— Кто вы такие?
Антонио широко раскинул руки.
— Добро пожаловать в штаб-квартиру Гильдии профессиональных воров и сутенеров Венеции, — усмехнулся он. — Я Антонио де Маджианис, руководитель. — Он иронически поклонился. — Конечно, мы грабим богатых и отдаем все бедным. И наши шлюхи предпочитают называть себя куртизанками.
— Вы знаете, почему я в Венеции?
Антонио улыбнулся.
— У меня есть кое-какие соображения. Но это не те вещи, которыми я хотел бы делиться с кем-нибудь из моих… сотрудников. Пошли! Дойдем до моего кабинета, там и поговорим.
Кабинет так сильно напомнил Эцио кабинет его дяди, что он сперва опешил. Он не знал, что именно ожидал увидеть, но столкнулся с комнатой, заставленной книжными шкафами с дорогими книгами в хороших переплетах, застеленной отличными турецкими коврами, уставленной мебелью из дерева грецкого ореха и самшита, и серебряными, покрытыми позолотой, подсвечниками и канделябрами.