Атомный век
Шрифт:
Хороший из Архипова офицер получится, мимоходом подумал Берзалов, если, конечно, выживет. Он даже не стал суеверно скрещивать пальцы, потому что знал, что это бесполезно. Война научила его простой истине: человек не может планировать свою жизнь в условиях атомного века. А умозрительность и даже очевидное – это ещё не правило и не закон, потому что все правила и законы в атомном веке давным-давно нарушены и низвергнуты и со всех пьедесталов, пример – квантор и Скрипей. Откуда они взялись и зачем? Раньше ни о чём подобном никто ничего не слышал.
– Ладно… – сказал он. – Потом разберёмся. В пяти километрах отсюда ещё двое.
Он не знал, что делать: то ли прекратить обследование квантора и вернуться, то ли идти дальше, а потом уже, убедившись в безопасности, вызывать Гаврилова.
Только он испытал некоторое облегчение, только Клим Филатов завёл двигатель и отъехал под цветущие яблони, только бойцы приготовились двигаться дальше и уничтожить коварного противника, как раздался взрыв и грохот, переходящий в протяжный гул. Казалось, это произошло совсем рядом, может быть, в километре, а может, ещё ближе. Берзалов автоматически отметил время: семь ноль пять. В кванторе они двадцать минут, а кажется, два часа прошло. СУО молчала, а в триплекс лезли одни белые ветки яблонь и крыши домов.
– Кто-нибудь что-нибудь понял? – спросил Берзалов. – Что взорвалось? Филатов, вперед вправо, за домики, за домики.
Смена дислокации была азбучной истиной, пренебрегать ею было глупо и даже опасно.
– Не знаю, – растерянно ответил Архипов. – Посёлок пуст. Я его специально обежал. Нет никого, даже трупов. Такое ощущение, что его покинули ещё год назад. Сады заросшие, земля не копана.
– Хорошо, – оценил Берзалов. – Кто ещё что-нибудь увидел?
– Я видел на окраине следы, – доложил рядовой Сундуков и, как всегда, выпучил на Берзалова и без того изумленные глаза.
– Какие? – оживился Берзалов, хотя, конечно, тоже их видел в луже, где плавали головастики.
– Такие, как от бэтээра, – важно надул щеки Сундуков. – Очень похожие.
– Ага-а-а… – многозначительно сказал Берзалов. – Интересно...
– Следы старые, – добавил Сундуков. – А ещё там гильзы от стомиллиметровой пушки.
А вот этого я не заметил, посетовал Берзалов, плохо, я должен всё замечать.
– Значит, одна из наших групп шла здесь, – не показал он вида, что немного растерялся. – И «бредли» они подбили. Кто ещё что заметил?
– Да вроде больше ничего, – ответил за всех Архипов.
Клим Филатов как раз переполз центральную улицу посёлка и завёл бронетранспортёр на самую окраину, дальше был обрыв и зеленела река – в камыше и осоке, холодная, стылая, как любая река в мае.
– А башенку кто свернул набок?.. – ехидно осведомился Берзалов.
Все на мгновение замолчали, пристыженные и пораженные мыслью: всё же видели сами, а сформулировать не смогли. Хороший у нас лейтенант. На-блю-да-тель-ный-й-й...
– М-м-м… – покрутил головой Колюшка Рябцев и, должно быть, хотел произнести свою коронную фразу: «Не верю!», но, естественно, ничего не добавил, потому что не покидал борта, а прикрывал вместе с Филатовым остальных.
– Наверное, тоже наши… – скромно предположил Ефим Бур и посмотрел внизу вверх на Берзалова, потому что сидел на своём месте рядом с водителем.
– Нет, не наши, – авторитетно сообщил Берзалов, наклоняясь, чтобы лучше видеть его. – Наши так же, как и мы, били уже по мертвому «бредли». Кто-то его ещё до наших приголубил.
– Почему?.. – удивились все и даже заерзали до неприличия активно, выражая недоумение: кто бы мог сотворить такое непотребство.
– Удар был нанесен сверху и слева, – принялся рассуждать Берзалов в благодушном тоне, хотя, конечно, следовало одернуть Архипова за то, что распустил отделение. – Конкретно по «бредли», потому что дома вокруг целые, стёкла разве что выбиты.
– А мы не заметили… – признался Архипов, – вы, товарищ старший лейтенант, – прямо провидец.
– Значит, это был не ядерный взрыв, – рассуждал польщенный Берзалов, – и вообще, не взрыв. Вот тогда-то «бредли» и выгорел. А больше гореть нечему.
– Вот как… – все страшно удивились. – А что же это тогда было?
– Целенаправленный источник энергии конкретно на башенку, – сказал Берзалов и сам же поразился своим скоропалительным выводам.
– Так-х-хх… и нас же могут?! – в полное тишине высказал кто-то опасение, вместо того, чтобы соображать о деле.
И все загалдели, как на митинге, все, кроме Архипова, которому не пристало как командиру первого отделения пугаться раньше времени.
– Тихо, – опомнился он, – не на базаре!
– М-да… – многозначительно сказал Чванов, держа на коленях огромный, как казан, шлем.
– Вот то-то же… – веско произнёс Берзалов. – Так что вспоминайте, чему я вас учил. А главное, не суетитесь, не красуйтесь перед противником, на броню не лезьте и не пляшите. Вашу-у-у Машу-у-у!.. Давно со снайпером не встречались?
– Да нет… – ответил кто-то неуверенно, а Чванов покраснел, Сундуков же, как всегда, изумленно вытаращил глаза и, похоже, ничего не понял.
– Вы чего, испугались? – спросил Берзалов, почувствовав, как напрягся экипаж. – Если бы здесь кто-то был, мы бы с вами уже не рассуждали… – и разрядил этим обстановку.
– А кто?.. – глуповато спросил Бур.
– Господи! Но ведь ясно, сгорели бы, как «бредли»! – чётко сформулировал Архипов. – А что мы будем дальше делать, товарищ старший лейтенант? – и так выразительно глянул на Чванова и Сундукова, что те покраснели, спрятали глаза и поняли, что кулаков Архипова им не избежать, и поделом.
– Сейчас мы посмотрим, что за цели висят у нас в СУО, – объяснил Берзалов, – а потом вызовем Гаврилова и двинем дальше или, наоборот – назад. Выбор, собственно, небольшой. Но задание надо выполнить любой ценой, чтобы больше никто не погибал, чтобы наши пришли сюда и закрепились. И вообще, нам непонятки не нужны, – добавил он, вспомнив о злополучных американцах и их базе. А может, и нет никакой базы? Может, это фантазии начальства? Имеет оно право ошибаться.
Произнёс он это всё и даже самому себе не поверил. Спас молчит, информации – ноль-ноль копеек, деваться некуда, только умирать. Ещё один странный взрыв, и считай, пропало. Хорошо, хоть передислоцировались на другой край посёлка.