Авиатор: назад в СССР 11
Шрифт:
— И вы оба верно мыслите, ребята! — одобрительно похлопал каждого из нас по плечу Федотов. — Но не забывайте — вам нужно готовиться много и упорно, чтобы мысли приобрели форму.
Если следовать истории, то первым на палубу сядет Су-27К. И произойдёт это ещё не скоро. Есть шанс, что история изменится?
В кабинет вернулся Мухаметов с огромной парашютной сумкой, в которой друг об друга бились стеклянные бутылки.
— Вух! Этот Купер, похоже, магазин тут собрался открывать, — сказал Маратович и поставил сумку в угл. —
Отказаться от вкуснейшего лимонада я не мог, как и Ваня. Федотов попросил минеральной воды.
— Давай, Василич! Что там у тебя? — спросил Рашид Маратович, открыв себе бутылочку лимонада с надписью на грузинском, и добавил: — прости, Кавказ, что я о них, тебе промолвил ненароком… кхм… дальше забыл.
— Ты научи мой русский стих кизиловым струиться соком, — продолжили хором я и Ваня, стихотворение Есенина.
— А вы всё в паре делаете? — удивился нашей синхронности Федотов.
Затем он довёл до Мухаметова желание взять нас к себе. Заместитель начальника школы по лётной работе одобрительно кивнул.
— Поставим им побольше полётов на вашей технике. В пределах разумного, конечно, — ответил Рашид Маратович.
— Отлично. Тогда я удаляюсь, — сказал Федотов и пожал всем руки. — Кстати, Маратыч, «Аннушка» остался ещё у вас?
Что-то мне этот вопрос не нравится. Похоже, что подготовка к работе в фирме МиГ начинается не с самолетов, созданных в их конструкторском бюро.
— Василич, в строю! — воскликнул Рашид Маратович.
— Пускай ребята освоят. Есть он в плане подготовки?
Ничего против трудяги Ан-2 не имею, но хотелось бы более скоростные аппараты осваивать.
— Сейчас гляну, — полез Мухаметов смотреть план подготовки.
Только бы Маратович сказал, что нет.
— О! Есть оказывается! Я думал, убрали, — улыбнулся Мухаметов и открыл ещё одну бутылочку лимонада.
Так, нам с Иваном определили следующий этап освоения нашей профессии — «дедушку» отечественной авиации Ан-2.
Мы даже до класса ещё не успели дойти, а Гена Лоскутов уже приготовил нам учебные пособия и руководство по лётной эксплуатации этого долгожителя.
— С 47го в небе. Столько люди не живут, а он летает, — ворчал Швабрин.
— Иван Фёдорович, всё нормально. Вам же нужно с чего-то начинать, — посмеялся Боря Чумаков.
Это вообще первый раз, когда он так шутит. Обычно Борис слегка зажат и весьма скромен. Если только не выпьет.
Рассказывать о разговоре с Федотовым мы, естественно, не стали. Не нужно пока выпячивать на всеобщее обозрение. Скоро и других ребят будут подтягивать конструкторские бюро, чтобы завлечь к себе на работу.
Открыв документацию по Ан-2, мы принялись настойчиво постигать его секреты. Со стороны других ребят «Аннушка» вызывал недоумение и насмешки. Я же сразу акцентировал внимание, что этот летательный аппарат требует к себе того же уважения, как и новейшие истребители.
— В своё время он был вехой в авиации. Теперь пришло время других «героев». Но, может кто-то из вас готов доставить груз в Арктику на… Як-40, например? — спросил я.
— Его там невозможно посадить, — ответил Борис.
— Правильно, а «старичка» можно. Ему для посадки 215 метров надо, и не так он к грунту требователен, — сказал Иван.
После ещё нескольких интересных приведённых аргументов, Чумаков согласился, что это чудо-самолёт.
Спустя несколько дней была нелётная погода, и мы с Ваней отправились на стоянку изучать Ан-2.
На улице в этот день шёл плотный снег. Белая стена из огромных хлопьев не давала возможности посмотреть вперёд. Всё, что было до недавнего времени почищено на территории ЛИИ, занесло толстым слоем снежного покрова.
И тем не менее нельзя было не обсудить предстоящие полёты на Ан-2, которые нам Лоскутов собрался запланировать уже в ближайшее время, разбавляя их вылетами на МиГ-23 и Миг-31.
— Сергей, как думаешь, на авианосец сможем посадить «Аннушку»? — в шутку спросил Швабрин, с трудом преодолевая занесённые снегом тротуары.
— Странный вопрос, Вань. Мы с тобой теперь каждый самолёт будем к кораблю примерять?
— Почему бы и нет.
Обнаружили мы Ан-2 на самой дальней стоянке в окружении Ан-12 и Ан-24. Такое ощущение, что два сына оберегают своего заслуженного отца. Биплан, крылья которого выглядели достаточно «уставшими», гордо задирал 9-ти цилиндровый поршневой двигатель с четырёхлопастным винтом.
— Не лайнер, конечно, — сказал я, аккуратно смахнув слой снега с нижнего крыла.
Бело-синяя краска цельнометаллического фюзеляжа слегка требовала обновления. Открыв дверь, мы забрались внутрь. По потолку идут провода и различные трубопроводы, рифлёный пол, а по бортам брезентовые скамейки, напоминающие шезлонги.
— Легендарная машина! — восхитился Иван, зайдя в кабину лётчиков и заняв место командира.
Я проследовал за ним и сел справа. Прекрасный вид на заснеженный лес, над которым мы часто в последние дни снижались очень низко к кромкам деревьев. Руководитель, наблюдая за такими полётами, получал эстетическое «удовольствие», сопровождая словами о контроле за высотой.
— А что, если на Ан-2 вот так полетать? — спросил Иван, вспоминая свой крайний полёт на МиГ-23 на предельно-малой.
— Только если это будет соответствовать заданию, — ответил я.
— Пф! Само собой, Серёжа, — подмигнул он мне.
Наступил март. На календаре 7 число. Солнечный день, предваряющий прекрасный праздник — Международный женский день. И сегодня настал тот момент, когда нам позволили вдвоём лететь на «Аннушке». Допуск на него мы уже получили и сегодня закрепляем.
— Гордый, 088й, двигатель запущен, прошу на предварительный, — запросил я разрешение на выруливание у руководителя полётами.