Базар житейской суеты. Часть 4
Шрифт:
Прежде всего благодянія лорда Стейна обратились на малютку Родона. Онъ указалъ его родителямъ на необходимость отправить мальчика въ какое-нибудь общественное заведеніе, гд бы онъ могъ получить образованіе, соотвтствующее его будущему назначенію въ свт. Родя уж въ такомъ возраст, говорилъ лордъ Стейнъ, когда первыя основанія латинскаго языка, дтское соревнованіе, гимнастическія упражненія и общество школьныхъ товарищей, могутъ принести ему величайшую пользу. Отецъ возразилъ на это, что скудныя средства не позволяютъ ему отправить мальчика въ хорошую общественную школу, между-тмъ какъ маменька замтила весьма основательно, что миссъ Бриггсъ — превосходная наставница и руководительница для ея малютки. Она учила его англійскому языку, первоначаліямъ латинской этимологіи, и вообще всмъ наукамъ, доступнымъ возрасту юнаго Родона. Но вс эти возраженія исчезли передъ великодушною настойчивостью маркиза Стейна. Милордъ былъ одинъ изъ попечителей стариннаго учебнаго заведенія, извстнаго подъ именемъ «Благо Собратства». Встарину былъ здсь цистерціанскій
Постителями этого заведенія сдлались величайшіе нобльмены, прелаты и нкоторые изъ первыхъ сановниковъ государства, и такъ-какъ дти имли здсь весьма удобное помщеніе, хорошій столъ и приличное платье, и притомъ могли поступать прямо въ Оксфордскій университетъ, откуда, по окончаніи курса, пріискивались для нихъ хорошія мста по духовной части, то многіе джентльмены средней руки были очень рады помщать туда своихъ сыновей, и богатые люди охотно продолжали длать вклады на поддержку этого, истинно-филантропическаго института. Первоначально институтъ былъ исключительно назначенъ для бдныхъ мальчиковъ изъ духовнаго и свтскаго сословія, но впослдствіи великодушные попечители заведенія разсудили весьма основательно, что благодянія должны изливаться на всхъ подданныхъ Трехъ Соединенныхъ Королевствъ. Богатые люди съ своей стороны разсчитали съ удовлетворительною прозорливостью, что было бы безразсудно, кому бы то ни было, презирать заведеніе, гд можно было даромъ получить отличное образованіе и благонадежныя средства къ существованію. На этомъ основаніи, многіе великіе люди начали отправлять туда не только сыновей своихъ родственниковъ, но и собственныхъ своихъ дтей, предоставляя себ, на всякій случай, полное право покровительствовать дтей своихъ усердныхъ слугъ. Такимъ-образомъ, молодой человкъ, при вступленіи въ заведеніе, находилъ для себя сверстниковъ изъ всхъ сословій.
Родонъ Кроли въ жизнь свою не читалъ ничего кром «Календаря лошадиныхъ скачекъ», его воспоминанія ограничились главнйшимъ образомъ розгами, которыя получалъ онъ въ Итонскомъ Коллегіум. При всемъ томъ, честный полковникъ, какъ и вс англійскіе джентльмены, питалъ благоговйное уваженіе къ классическому образованію, и радовался душевно, что сынъ его, обезпеченный въ средствахъ къ существованію, сдлается современемъ быть-можетъ ученымъ человкомъ. И хотя юный Родонъ, единственный его другъ и собесдникъ, былъ съ нимъ соединенъ тысячью нжнйшихъ узъ, неизвстныхъ для мистриссъ Бекки, совершенно равнодушной къ сыну, однакожь, тмъ не мене, полковникъ тотчасъ же согласился на разлуку съ мальчикомъ, имя въ виду его будущее счастье. Но прежде, чмъ разлука наступила, Родонъ еще не зналъ и самъ, какъ сильно онъ былъ привязанъ къ этому малютк. Грусть и тоска овладли бднымъ отцомъ, и съ отъздомъ сына онъ почувствовалъ себя гораздо печальне, чмъ самъ юный Родонъ, который съ радостью вступалъ на новую каррьеру, надясь найдти для себя веселое развлеченіе между многочисленными сверстниками. Два или три раза Бекки принималась хохотать, когда полковникъ простодушно и безсвязно выражалъ свою грусть при отъзд сына. Осиротлый отецъ глубоко почувствовалъ, что теперь отняли у него единственное сокровище въ мір. Часто и тоскливо смотрлъ онъ на маленькую постель въ уборной, гд спалъ другъ его, Родя. Отсутствіе его становилось особенно замтнымъ по утрамъ, когда полковникъ выходилъ гулять безъ него по парку. Онъ не подозрвалъ своего совершеннаго одиночества на бломъ свт, прежде чмъ не отправили въ школу его сына. Полковникъ искренно привязался къ тмъ особамъ, которыя любили и ласкали его Родю. Часто ходилъ онъ къ леди Дженни, и сидлъ съ нею по цлымъ часамъ, разговаривая о нравственности, ум, живости характера и о множеств другихъ превосходныхъ свойствъ, замчаемыхъ въ юномъ Родон.
Леди Дженни и маленькая дочь ея, въ самомъ дл, чрезвычайно любили маленькаго Родю, и проливали искреннія слезы при отправленіи его въ школу. Родонъ-старшій сердечно благодарилъ и мать, и дочь, за это нжное вниманіе. Лучшія и благороднйшія чувства мужчины свободно исходили изъ его отцовской груди, встрчая симпатію женщинъ. Леди Дженни начала душевно уважать своего добраго родственника за вс эти чувства, которыхъ онъ не смлъ обнаружить передъ собственной женой. Невстки между-тмъ старались встрчаться какъ-можно рже. Бекки почти открыто смялась надъ добродушіемъ леди Дженни, которая въ свою очередь не могла равнодушно смотрть на заносчивыя выходки супруги добраго полковника.
Такимъ-образомъ, Родонъ Кроли уже начиналъ чуждаться своей жены, даже боле, чмъ сколько самъ могъ замтить сначала. Это, однакожь, нисколько не тревожило мистриссъ Бекки. Ей нечего было терять въ своемъ муж, потому-что онъ, какъ смиренный и безотвтный невольникъ, былъ ей только нуженъ для посылокъ. Пусть
Честная Бриггсъ куптла для Роди маленькую скрипку, передъ его отправленіемъ въ школу. Горничная Молли расплакалась въ сняхъ, когда провожала малютку; ей было жаль его, несмотря на то, что господа уже давнымъ-давно не платили жалованья этой доброй и врной служанк. Мистриссъ Бекки не позволила мужу взять свою коляску для отправленія Роди. «Кчему это брать лошадей въ Сити? сказала она, — слыханое ли дло. Пусть наймутъ извощика.» Она и не поцаловала сына передъ отъздомъ. Малютка тоже не обнаружилъ особеннаго желанія броситься въ материнскія объятія, но онъ охотно поцаловалъ старушку Бриггсъ, робкую въ изліяніи сердечныхъ ощущеній, и утшилъ ее общаніемъ прізжать домой каждую субботу. Когда извощичій кабріолетъ потащился въ Сити, великолпная коляска мистриссъ Бекки помчалась къ Парку. И когда отецъ и сынъ входили въ старинныя ворота благотворительнаго имститута, мистриссъ Родонъ весело разговаривала и смялась, окруженная десятками молодыхъ львовъ и денди. Посл окончательной разлуки съ сыномъ, Родонъ-старшій вышелъ изъ школы съ разтерзанной душой и убитымъ сердцемъ — чего еще никогда не случалось съ нимъ съ той поры, какъ онъ самъ оставилъ дтскую колыбель.
Въ такомъ расположеніи духа воротился онъ домой, и обдалъ въ тотъ день наедин съ миссъ Бриггсъ. Онъ былъ очень ласковъ и предупрертеленъ къ этой старой двиц, и душевно благодарилъ ее за любовь и нжное вниманіе къ малютк. Совсть немножко упрекала его, что онъ воспользовался съ женою ея деньгами, взявъ ихъ взаймы безъ отдачи. Долго они говорили о маленькомъ Род, и о тхъ надеждахъ, которыя подавалъ этотъ прелестный мальчикъ. Бекки не мшала имъ: она завернула домой только переодться, и потомъ ухала обдать въ гости. Вечеромъ Родонъ Кроли отправился на Гигантскую улицу пить чай къ леди Дженни. Онъ разсказалъ ей обо всемъ, что случилось. Родя влетлъ козыремъ въ свой нумеръ, гд надли на него длинный сюртукъ и коротенькіе панталоны. Молодой Бляккболль, сынъ Джека Болля, стараго сослуживца, взялъ его подъ свое покровітельство, и общался обходится съ нимъ ласково.
Въ теченіе одной недли Бляккболль вышколилъ изъ малютки Родона отличнаго парня: онъ заставлялъ его чистить сапоги, поджаривать къ чаю пирожки, и учить латинскія склоненія наравн съ англійской этимологіей. Три или четыре раза онъ поколотилъ неопытнаго новичка, но не слишкомъ больно: патрону понравилось добродушное и откровенное лицо маленькаго Родона. Если его били и заставляли чистить сапоги, такъ это собственно говоря, Бляккболль длалъ для его же пользы; кто не знаетъ, что вс эти обязанности составляютъ существенную и необходимую часть при воспитаніи молодаго англійскаго джентльмена.
Мы, однакожь, не намрены слдить здсь за возрастаніемъ этого втораго поколнія, и отдавать читателю подробный отчетъ въ успхахъ юнаго Родона, иначе исторія наша, въ такомъ случа, можетъ дойдти до безконечнаго размра. Черезъ нсколько дней полковникъ навстилъ своего сына, и нашелъ, что онъ, слава Богу, здоровъ и счастливъ. Родя щеголялъ въ длиннополомъ сюртук и коротенькихъ панталонахъ.
Родонъ-старшій старался приласкать и задобрить на свою сторону Бляккболля, и тотъ общался по чистой совсти, оказывать всевозможное благоволеніе къ его сыну. Думать надобно, что и училищное начальство тоже расположено было снисходительно смотрть на юнаго питомца, какъ на prot'eg'e великаго лорда Стейна. Ктому же онъ былъ племянникомъ знаменитаго представителя Гемпшира и сыномъ полковника, кавалера Бани, котораго имя довольно часто появлялось въ «Morning Post» среди наилучшихъ фамилій. Имя весьма порядочный запасъ карманныхъ денегъ, Родя щедро угощалъ своихъ товарищей малиновыми тортами, и вскор поставилъ себя съ ними на самую дружескую ногу. Каждую субботу аккуратно отпускали его въ родительской домъ, на Курцонскую улицу, и этотъ день становился для его отца настоящимъ юбилеемъ. Свободный отъ своихъ собственныхъ занятій, Родонъ-старшій ходилъ съ нимъ въ театръ, или отправлялъ его туда съ лакеемъ. По воскресеньямъ Родя здилъ въ церковь съ миссъ Бриггсъ и леди Дженни. Онъ подробно разсказывалъ отцу о своей новой жизни въ школ, и тотъ, въ короткое время не хуже самого Роди, узналъ всхъ его товарищей и учителей. Однажды онъ пригласилъ къ себ изъ училища одного изъ пріятелей маленькаго Родона, и сводивъ обоихъ мальчиковъ въ театръ, нашпиговалъ ихъ разными лакомствами до того, что они чуть не слегли въ постель. Онъ старался показать, что ему знакомъ латинскій языкъ, когда юный Родонъ указывалъ, какъ далеко зашелъ онъ въ грамматик латинской.
— Учись, мой другъ, учись! говорилъ отецъ съ глубокою важностью. Ничего не можетъ быть лучше хорошаго классическаго образованія, ничего!
Между-тмъ презрніе Ребекки къ мужу возрастало съ каждымъ днемъ.
— Длайте, что вамъ угодно, обдайте, гд хотите, курите табакъ и пейте водку въ своемъ клуб, или, распвайте гимны съ леди Дженни, для меня все-равно; только не требуйте отъ меня, чтобы я занималась вашимъ сыномъ. Ваши же интересы у меня въ виду, такъ-какъ вы не можете заботиться о себ сами, милостивый государь. Желала бы я знать, гд бы — въ какомъ обществ и въ какомъ положеніи вы очутвлись теперь, еслибъ я не заботилась о васъ?