Бельканто на крови
Шрифт:
Он потянулся и прижался разбитым ртом к её пряным губам, запечатлевая томительный целомудренный поцелуй.
— Так почему я не наказал Маттео, как вы думаете? — лукаво спросил он.
— Вы ещё не наигрались с ним? — предположила Агнета.
— Я ещё и не начинал.
8
Домой барон вернулся поздно, с уже готовым планом. Спал крепко и без сновидений.
К завтраку вышел в отличном настроении. Его губа поджила, и он не стал закрашивать следы удара. Подслеповатая тётушка не заметит, а другие
Тётушка обрадовалась, увидев племянника в хорошем здравии:
— Ах, милый Эрик, я так беспокоилась! Юхан вчера сказал, что ты заболел.
— Я плохо себя чувствовал, Катарина, но то была не телесная болезнь. Теперь мне лучше, и я снова с вами.
— Рада слышать. Надеюсь, ты не откажешься сходить со мной на «Фортуну»? Она вернулась из России и стала под разгрузку.
— С удовольствием! Я с детства люблю разглядывать драгоценности, которые привозят ваши корабли. — Эрик окинул взглядом собравшихся за столом и добавил: — Тётушка, я уверен, что маэстро Мазини и синьору Форти тоже будет интересно побывать в порту и увидеть заморские товары.
— Конечно! Как же я сама не догадалась! Уважаемый маэстро, я приглашаю вас посетить мою торговую шхуну. И Маттео тоже, разумеется.
Хмурый Мазини хотел было отказаться, но в глазах Катарины читалась такая искренняя просьба, что он склонил голову в знак согласия:
— Мы принимаем ваше предложение, фрау Майер.
В отличие от Катарины, он хорошо разглядел повреждения на лице барона и не без причин опасался, что в их появлении виновен его ученик. Обладая редкой красотой, Маттео рано познал низменность человеческих страстей и научился им противостоять. Мазини не расспрашивал, что произошло в доме, когда он долго и бесплодно ждал пропуска в Верхний город в компании молчаливых стражников. Он подозревал, что его удаление из дома было частью коварного плана, и теперь держался настороже.
Когда маэстро отправился упражняться в игре на клавесине, Маттео выскользнул через чёрный ход, поспешно пересёк дворик и вышел за калитку на пустырь. Пасмурное небо нависало над разноцветными крышами, а флюгер на ратуше крутился как бешеный. Казалось, в Калин вернулась зима. Барон уже ждал, расхаживая по могильной плите и кутаясь в толстый шерстяной плащ. Маттео приблизился и молча остановился перед ним, разглядывая свои туфли. Барон сделал шаг навстречу:
— Синьор Форти, я прощу прощения за своё недостойное поведение. Я, должно быть, сошёл с ума, когда решил, что ваш взгляд мог что-то обещать. Это больше не повторится, даю слово.
Маттео слушал низкий хрипловатый голос и вспоминал тот вечер, когда очнулся от забытья под грубым натиском барона. Он ещё чувствовал его твёрдую плоть между ягодиц.
— Я надеюсь, вы сдержите своё слово.
— У вас есть основания сомневаться? — быстро спросил Эрик.
— Да, зная вашу репутацию.
— И какова она?
Маттео замялся, но ответил, вскинув голову и глядя в глаза:
— Я слышал, у вас репутация человека, склонного к безнравственным поступкам.
— Кто вам сказал?
— Тот, кому я доверяю. Я не могу назвать его имя.
«Дурочка
— Синьор Форти, вы в нашем городе недавно, и многое вынуждены принимать на веру, но не спешите клеймить человека, пока сами не убедитесь в его виновности. Помните, вы просили меня сойти с могильного камня из уважения к усопшему?
— Помню. Но вы не выполнили мою просьбу. Вы и сейчас топчете надгробие.
— Когда-то этот камень лежал на пороге католической церкви, — Эрик нарисовал перед собой воображаемые врата, показывая, где именно располагался вход. — Усопший много грешил при жизни, но перед смертью покаялся, завещал своё богатство церкви и просил похоронить его на пороге, чтобы люди веками топтали его могилу и помнили о раскаянии. Я всего лишь исполняю волю покойного.
Лицо барона было бледным и серьёзным. Несколько веснушек, рассыпанных по носу и скулам, казались неуместными в такой холодный день. Ранка на верхней губе напоминала Маттео о злополучном вечере, и он не мог поверить, что этот рассудительный человек пытался его изнасиловать. Пока он придумывал подходящие слова, барон продолжил:
— Вы сделали вывод о моём неуважении к покойнику, не зная всей правды. Возможно, я не настолько дурной человек, как вы думаете.
Он коротко кивнул и, не дожидаясь ответа, направился к дому. Маттео не слышал, как заорал барон, вернувшись в дом: «Юхан, быстро приведи ко мне маленькую мерзавку!»
Добиться признания от Хелен не удалось. Насмерть перепуганная девица отрицала, что предупреждала итальянца о моральном облике барона, и уверяла, что не знает значения слова «безнравственный», поэтому не могла его использовать. Разъярённый Эрик вытолкал её из комнаты.
— Юхан, вспоминай, с кем Форти общался в последние дни?
— Мазини, Хелен, фрау Катарина и фрау Гюнтер, не считая слуг. Но он со слугами не больно-то общается. Можно подумать, сам барин!
— Катарина или Агнета не стали бы предостерегать его. Обе слишком меня любят.
— Тогда кто?
— Это кто-то посторонний… — Эрик задумался, потом решил: — Нужно обыскать его комнату. Позавчера он получил письмо. Я должен знать, от кого. А ты иди на третий этаж караулить итальянцев. Если они внезапно закончат играть, дай мне знак и попробуй их задержать.
В комнате Маттео было темно и душно. Тяжёлые шторы прикрывали окно, не пропуская даже немного тусклого дневного света. Только человек, привыкший к беспощадному южному солнцу, мог с таким тщанием ограждать себя от его лучей. На севере люди солнца не боялись. Пахло духами, Эрик узнал едкий цветочный запах. Он отодвинул штору и приступил к обыску.
На туалетном столике перед большим круглым зеркалом стояли флаконы с лосьонами и ароматными эссенциями. Три щётки для волос, баночки с пудрой и помадами. Изящный нож для разрезания бумаги и острые миниатюрные ножнички обнаружились в выдвижном ящике рядом со шкатулкой для драгоценностей. Эрик потратил несколько минут, пытаясь взломать шкатулку булавкой для шейного платка, но потерпел поражение. Решив, что письмо всё равно не поместилось бы в маленькую шкатулку, он подмигнул своему отражению и направился к рабочему столу у окна. Тщетно пролистал книги и перетряхнул все нотные записи.