Бесконечная любовь
Шрифт:
— Что он сказал? — Я прикусываю губу, пытаясь сдержать дрожь в голосе.
Иван, должно быть, видит, как я встревожена, потому что его лицо смягчается. Он быстро пересекает комнату, подходит и встает передо мной, положив одну руку на комод, куда я только что положила свою одежду, как будто я переезжаю. — У нас назначена встреча, — успокаивающе говорит он. — Но он не сможет встретиться с нами в течение нескольких дней.
Я резко выдыхаю:
— Несколько дней? Что мы будем делать до этого?
Легкая улыбка дергает уголки рта Ивана.
— Ну, я думаю, нам стоит
— Ты уверен, что это не снова, как в той закусочной? — Я приподнимаю бровь. — Мы снова попытаемся сделать что-то «нормальное», и это закончится тем, что нас чуть не поймают?
Иван фыркает.
— Я так не думаю. Надеюсь, что нет. — Он проводит рукой по волосам. — Ты действительно хочешь оставаться здесь взаперти до встречи?
Я качаю головой.
— Нет. Я просто… — Я почти говорю «боюсь», но не хочу в этом признаваться.
Я чувствую, что близка к тому, чтобы слететь с катушек, честно говоря. И, честно говоря, я думаю, что несколько дней, проведенных в этой комнате и не выходя из нее, могут просто свести меня с ума. Несмотря на всю ее роскошь, у меня будет слишком много времени на размышления.
— Мы закажем обслуживание в номер сегодня вечером. — Говорит Иван. — Завтра мы выйдем и немного осмотримся. И довольно скоро мы получим то, что нам нужно, и уберемся отсюда.
Только мы отсюда не уйдем вместе. Он знает это так же хорошо, как и я. Мы пойдем разными путями.
Иван берет меню обслуживания в номере и протягивает его мне, и я вижу, как его губы сжимаются, глаза внезапно затеняются, как будто он тоже понял, что сказал. И тяжесть в груди заставляет меня снова задуматься, приняла ли я это решение, потому что действительно этого хочу… Или просто потому, что я считаю, что должна так поступить.
29
ШАРЛОТТА
Когда я просыпаюсь на следующее утро, несмотря на то, что опасность все еще нависла над нами, я чувствую себя так, будто впервые за несколько недель по-настоящему выспалась.
Иван настоял на том, чтобы спать на диване в другой комнате, поэтому двуспальная кровать была в моем полном распоряжении. После того, как мы заказали еду в номер — бургеры с грибами и трюфелями и самую хрустящую картошку фри, которую я когда-либо ела, я не могла больше бодрствовать. Я отключилась посреди кровати, а когда проснулась, почувствовала запах вафель.
Рядом с кроватью стоит поднос с завтраком, ждущий меня. Когда я сажусь, сонно моргая и откидывая волосы с лица, я вижу Ивана в гостиной с тарелкой на коленях, когда он ест свой завтрак. Я откидываюсь назад на мгновение, роскошно потягиваясь, наслаждаясь чувством пробуждения на мягких простынях и плюшевом матрасе. На одну короткую секунду я
Иван поднимает глаза, услышав, как я шевелюсь, и я вижу легкую улыбку в уголках его губ.
— Хорошо спала? — Спрашивает он с другого конца комнаты, и я киваю.
— А ты?
Он пожимает плечами.
— Лучше, чем где-либо, где я спал в последнее время. Этот диван удобнее моей кровати дома, я думаю. — Он говорит это небрежно, но я замечаю легкое подергивание его челюсти, когда он говорит «дом». Он хорошо это скрывает, вероятно, потому, что не хочет, чтобы я это осознавала, но ему тоже было больно покидать свой дом. Этот дом много для него значил, я знаю это после того, что он сказал мне в ту ночь, когда мы ночевали под открытым небом.
Какое имеет значение, это сейчас? Это все его вина… Я отгоняю эту мысль. После всего, что он сделал, чтобы уберечь меня, это кажется неоправданно подлым и жестоким. Но в то же время, разве это не правда?
Я на мгновение зажмуриваюсь, прежде чем снова открыть глаза и потянуться за подносом с едой. Я слишком ошеломлена, чтобы разбираться в этом прямо сейчас. И я также умираю от голода, вдыхая запах еды.
Завтрак, который заказал Иван, состоит из яиц-пашот с голландским соусом, вафлей, которые идеально мягкие и хрустящие во всех нужных местах, хрустящего бекона и стакана того, что определенно является свежевыжатым апельсиновым соком. Я тихонько вздыхаю, делая глоток, позволяя вкусу еды немного снять мое напряжение. Это были долгие несколько дней, и даже если я не могу расслабиться полностью, я заслуживаю немного.
— Я думаю, мы могли бы спуститься к бассейну сегодня днем, — небрежно говорит Иван. — Есть один на открытом воздухе, но также и один внутри, который абсолютно великолепен. Открытый бассейн ничем не отличается от тех, что ты, вероятно, видела раньше, просто больше, но крытый — это что-то особенное.
Я тут же начинаю спорить о целесообразности того, чтобы позволить ему увидеть меня в купленном мной бикини. Не знаю, разумно ли мне видеть его в одних плавках. Сексуальное напряжение между нами кипело с той ночи в палатке, и Иван — тот, кто остановил нас в прошлый раз. Остановит ли он меня снова, если дело зайдет так далеко? И должен ли? Но если я скажу ему «нет», он точно поймет, почему. И мои щеки горят только от мысли, что Иван знает, что я так боюсь напряжения между нами, что даже не могу надеть купальник.
— Конечно, — смело говорю я. — Думаю, я приму еще один душ после завтрака. А потом переоденусь, и мы сможем спуститься.
Иван усмехается.
— На самом деле, сейчас бранч. Посмотри на время.
Взглянув на часы, я понимаю, что проспала до после полудня. Я знала, что устала, но не осознавала, насколько.
Я доедаю остатки еды, прежде чем выскользнуть из кровати и пойти к комоду за одеждой. Вчера я купила длинную свободную рубашку, чтобы спать, и краем глаза вижу, как Иван замер с вилкой на полпути ко рту, его взгляд метнулся к моим голым ногам.