Безрассудная Джилл. Несокрушимый Арчи. Любовь со взломом
Шрифт:
– Спасибо, старушка! Что, неплохо юный герой шагнул по карьерной лестнице? «Мистер Рук выглядит по-прежнему скромно и нисколько не испорчен успехом. На вопрос нашего корреспондента о планах на будущее он ответил, что намеревается посетить «Космополис» и вкусить яства долларов этак на восемнадцать». В общем и целом, все более-менее, ага? В том смысле, что деньги, старое доброе жалованье – это, знаешь ли, немалое подспорье, когда вконец разорился! – И последний из Руков состроил жутковатую гримасу, по-видимому, пытаясь многозначительно
– О да! – поспешила согласиться Джилл, хоть ничего и не поняла.
Фредди благодарно улыбнулся и с сердечным «Пока-пока!» повел свою спутницу в гриль-зал.
– Я не знала, что Джилл знакома с Мейсоном, – заметила Нелли, усаживаясь за столик.
– Да? – рассеянно отозвался Фредди, опытным взглядом пробежав меню, и сделал продуманный заказ. – Что? Ну еще бы! Джилл с Уолли росли вместе.
– Как забавно, что теперь вы все вот так встретились в Америке.
– Ага… Эх, черт возьми!
– Что такое?
– Да нет, ничего страшного. Забыл послать телеграмму приятелю в Англию. Ладно, отправлю после ланча.
Фредди достал носовой платок и завязал узелком, немного стесняясь такой предосторожности, но предпочитая не рисковать. Разговор с Джилл в театре оставил его в твердом убеждении, что теперь выход только один – телеграфировать в Лондон. Пускай Дерек забудет о выборах и всем остальном и галопом мчится в Америку! Фредди знал, что ему никогда больше не достанет храбрости вновь поднять с Джилл тему помолвки. Он исчерпал свои возможности в качестве посла, смягчить девушку способен только сам Дерек. Нет сомнений, что при виде любимого Джилл растает и упадет в его объятия.
Нет, чертовски нелепо, когда любящие сердца вот так разделены, и все такое прочее! Фредди с облегчением убрал платок в карман и принялся вовсю развлекать Нелли. Это оказалось нетрудно: чем дольше он был рядом с ней, тем легче и непринужденнее катилась беседа.
Джилл тем временем в одиночестве не скучала, ей нравилось наблюдать за входящими. Вот впорхнула стайка девушек из ансамбля, их тут же подхватили кавалеры, и компания весело направилась в гриль-зал. Тепло кивнув Джилл, прошла мимо рыжая Детка, а вскоре появилась и тоненькая изящная Лоис Денхэм в компании молодого человека с бледным острым лицом и бегающим взглядом – очевидно, того самого Иззи. Тоже бледная, Лоис шагала с надутым видом. Судя по долетевшим словам, она сердилась, что ей пришлось ждать.
Почти сразу же створки двери резко распахнулись, и ввалился Гобл. Он был мрачнее тучи – как видно, недовольство жизнью еще не улеглось, – но при виде Джилл туча рассеялась, и на лице его появилась улыбка, которую сам он, должно быть, считал обаятельной.
– Привет! – окликнул он. – Сидите одна-одинешенька? – Не успела Джилл объяснить, что это лишь временно, как он продолжил: – Пойдемте перекусим!
– Благодарю вас, – ответила Джилл с неприязненной вежливостью, – но я кое-кого жду.
– А вы забудьте
– Нет, спасибо. Я правда не могу.
На лицо Гобла вновь наползла туча. Обычно его приглашения принимались как королевские приказы.
– Да ну, пойдемте же!
– Боюсь, это невозможно.
Смерив девушку долгим взглядом, продюсер, казалось, хотел что-то сказать, но передумал и угрюмо двинулся дальше. К отказам он не привык.
– Что он говорил? – резко спросил появившийся следом Уолли Мейсон, забыв даже поздороваться.
– Приглашал меня на ланч.
Уолли помолчал. Его всегда приветливое лицо помрачнело.
– Туда пошел, конечно? – показал он на гриль.
– Да.
– Значит, нам в другой зал, – кивнул он с прежним добродушием. – Как здорово, что ты пришла! Я боялся, что не сумеешь выбраться.
– Очень мило с твоей стороны меня пригласить.
– Какие безупречные у нас манеры! – усмехнулся Уолли. – Одно удовольствие слушать… Как ты угадала единственную шляпку в Нью-Йорке, в которой мне хотелось тебя увидеть?
– Озарение, не иначе. Что, нравится?
– Просто восхитительная! Вон тот столик нам подойдет?
После напряженной репетиции умиротворяющий сумрак зала, увешанного гобеленами, был приятен. В дальнем конце зала оркестр наигрывал мелодию, которую Джилл помнила и любила. Память ее обратилась к прошлому разу, когда они сидели в ресторане друг напротив друга. Казалось, это было целую вечность назад!
– Ты так внезапно убежала тем вечером, – заметил Уолли, прерывая ее мысли.
– Не хотела встречаться с Фредди.
В его взгляде мелькнуло сочувствие.
– Не хочу портить тебе ланч, но Фредди все знает. Он тебя выследил. Встретил Нелли Брайант, с которой вроде как подружился в Лондоне, и та доложила, где ты и чем занимаешься. Впрочем, тебя это, кажется, не слишком тревожит, хоть и убежала тогда, – заметил он, услышав смех собеседницы.
– Так ты еще не в курсе?
– А что случилось?
– Фредди уломал Пилкингтона взять его в ансамбль хористом, и сегодня утром, когда я пришла на репетицию, Миллер уже муштровал его вовсю. А потом Гобл разругался с исполнителем роли лорда и заявил, что любой хорист сыграет не хуже. Взял и выбрал Фредди! Так что теперь Фредди у нас солист и просто лопается от гордости.
Запрокинув голову, Мейсон расхохотался так оглушительно, что толстяк за соседним столиком выронил устрицу, не донеся до рта.
– Не так громко, – нахмурилась Джилл, – на нас все смотрят!
– Да разве тут удержишься? Какая прелесть! Я всегда говорил, что нигде не встретишь столько абсурда, как в мире мюзикла. Может случиться абсолютно что угодно – куда там «Алисе в стране чудес»!
– О, тебе тоже так кажется? Точь-в-точь как и мне. Просто какое-то нескончаемое чаепитие у Безумного Шляпника!