Благородна и благочестива
Шрифт:
Мэм Гирр слушал нытьё благородной ллейны со стойкостью, делавшей королевскому воину честь. Даже страдальческое выражение, время от времени мелькавшее на мужественном лице, не прорвалось наружу ни единым недовольным звуком.
– Стойте.
Голос паладина, негромкий, отрезвляющий, прорезал ночную тишину, полную стрекотания насекомых, ещё не заснувших на зиму в этой части королевства, и завываний хлёсткого ветра. В воздухе ощутимо пахло морем – вот-вот выедут на побережье.
Мэм Гирр напрягся и выскочил из повозки, как только Тэрн натянул поводья.
В тот же миг паладин выкрикнул скороговорку старой молитвы, и их накрыло золотистым сиянием. Очень вовремя, потому что в воздухе раздался злой свист, и несколько стрел со стуком врезались в полупрозрачный щит, который удерживал паладин одной рукой. Вторую Патрик вскинул кверху, призвав имя Отца на выдохе.
Полыхнуло в воздухе дивное сияние, срываясь с пальцев паладина ослепительно-яркой ночной звездой. Мягкий свет озарил дорогу, заросли вокруг – и нескольких человек, заслонивших им путь и обнаживших мечи. За их спинами красовалась опрокинутая повозка: нехитрый и надёжный способ задержать запоздалых путников.
Лучников Камилла не увидела – либо в зарослях прятались, либо за немудрёным заграждением.
– Разбойники? – враз озябнув, шёпотом поинтересовалась у возницы Камилла.
– Странное место выбрали, коли так, – так же шёпотом откликнулся Тэрн. – От столицы совсем недалеко, можно и на стражу нарваться.
– Именем ордена Храма, пропустите, – повысил голос паладин. – Мы едем в королевский замок и нас ждут!
Ответом стала спущенная из-за повозки стрела.
Прямо в лицо бы прилетела, если бы не сверкающая золотистая защита.
– Рыжая, – глухо проговорил один из нападавших, ткнув пальцем за спину паладина. – Амулет должен быть у неё.
– Какая я тебе рыжая! – возмутилась дочь Рыжего барона, краем глаза отмечая, как Патрик тянет из-за плеча двуручник. – Скажите им, ллей Блаунт! Это мед…
– На дно повозки, живо! – рявкнул мэм Гирр, махнув на неё рукой.
Камилла мигом пригнулась, хотя золотистая защита всё ещё сверкала – уже бледно-золотым, почти прозрачным светом. Над головой свистели стрелы, совсем рядом звенела сталь. Даже Тэрн ввязался в драку. Мечом королевский кучер не владел, а вот дубиной – вполне.
– Их много! – услышала Камилла голос Патрика. Резкий, жёсткий и неузнаваемый. – Вези её в столицу! Я догоню!
– Ллей Блаунт!..
Короткое возражение потонуло в диком свисте урагана, взметнувшегося в безветренной ночи. Жуткий порыв ветра тут же и стих, а неподалёку раздался грохот упавшей повозки. Камилла осторожно выглянула: разбитая телега, преграждавшая им путь, теперь лежала далеко в стороне, отброшенная внезапным вихрем.
И если мэм Гирр ещё сомневался, то Тэрн свою жизнь ценил чуть больше: хлестнул поводьями, крикнув на ходу:
– Запрыгивай, герой!
Оставить ллейну Эйросскую без защиты верный Гирр не посмел. Зацепился за край повозки, мигом махнув внутрь. Больно наступил Камилле на ногу, но дочь Рыжего барона и пикнуть не посмела: меч мэма Гирра оказался в крови по самую рукоять.
– Сколько их там? – крикнул на ходу Тэрн, как только за ними раздался топот нагонявших всадников.
– Целый отряд, – процедил королевский воин, скидывая с плеча арбалет. – Двадцать клинков и пятеро лучников. Верно, что и на других дорогах нас ждали – едва ли ллей Салават рискнул бы нас упустить.
– Ллей Салават? – удивилась Камилла. – Откуда…
– Омуш, – скривился мэм Гирр. – Слуга Салавата. Он вас и узнал, светлейшая.
Камилла враз вспомнила старого слугу, провожавшего их с ллейной Бианкой в покои. Жилистый, крепкий и угрюмый, он казался тенью – идеальный слуга любого хозяина.
– А как же ллей Патрик? – обернулась Камилла. Мэм Гирр спустил крючок, и свистнувший болт выбил злой вскрик позади. В ответ прилетела стрела, и Камилла, ойкнув, снова сползла на пол повозки.
– Паладин за себя постоит, – отозвался кучер, подхлёстывая коней. – Люди врут, будто воины ордена хранимы силой Отца. Попадают в них реже, мол… удачливы больно!
– Врут, – дёрнул щекой мэм Гирр, как только второй болт угодил в лошадь преследователя. Конский топот стих, и королевский воин опустился на колено, напряжённо вслушиваясь в звуки затихавшего боя. – Я лично знал одного паладина… его в обыкновенной уличной драке вилами проткнули.
Опомнился, глянув на Камиллу, и поспешно добавил:
– Но ллей Блаунт ещё и маг воздуха. Точно отобьётся, светлейшая.
– Или смерчем обернётся, – хмуро добавил кучер, явно вспоминая выбитый зуб. – За него не беспокойтесь! Нам бы самим в целости добраться…
Погоня их больше не тревожила: несколько вспышек на тёмном небосводе далеко позади подсказали, что битва там, у места засады, ещё продолжалась, и ллей Блаунт вёл её успешно. И пока удача всё ещё улыбалась паладину, они тоже торопились: успеть бы к закрытию чёрных ворот.
– Придержи, – вдруг позвал мэм Гирр, когда они подобрались к пролеску, за которым начиналась дорога наверх, к замку. У подножия горы с этой стороны раскинулись и несколько бедноватых домишек, складов и сомнительных заведений – изнанка столицы, как назвала их ллейна Бианка. – Я быстро.
Королевский воин спрыгнул и размашисто направился к ближайшему освещённому домику, над которым горел фонарь и красовалась деревянная вывеска со стёршимися буквами. Верно, что придорожная таверна для таких же, как они, припозднившихся спутников. Камилла поёжилась и накинула капюшон, как только на голову упали первые пробирающие капли. Зима в столицу ещё не добралась, но воздух посвежел до хруста, а дождь оказался и вовсе ледяным – почти как в родном Фэйерхолде.
Камилла вздохнула, вспоминая деда, собственные покои, замок, в котором слушались её приказов, и город, который не успела ни изучить, ни полюбить. Это ничего! Она вернётся и уж тогда наведёт порядок железной рукой!