Благородна и благочестива
Шрифт:
Хотя… ллей Тадеуш уже поправляется и, верно, сам руководить сможет. Неловко как-то получится деда с места двигать. Подвигать. Подталкивать.
Странно, в общем, получалось теперь с наследством.
– Камилла? Чудесная, прекрасная Камилла, вы ли это? – вдруг раздался восторженный, хотя и хрипловатый голос со стороны.
Дочь Рыжего барона резко обернулась.
– Густав? – не поверила она. – Ты что здесь делаешь?
Тэрн хмуро покосился на подошедшего к повозке молодого человека в рабочей одежде и с ящиком в руках.
– Работаю, – покраснев и запнувшись, отозвался повар с Ближних Островов.
– А как же таверна у дяди? В столице? – припомнила Камилла, разглядывая молодого повара. Густав осунулся и поблек, только глаза горели.
– Дядя в зелёную таверну не поверил, – потупился тот. – И курень, который я хотел у него выкупить, продал другим людям. А меня из «Столичной» сюда спровадил – здесь у него склады, поставляет продукты к королевской кухне. Я тут за всё отвечаю и лично доставляю ящики наверх, к чёрным воротам. Надо успеть до трёх утра, потому как с пяти оживает королевская кухня… Я, верно, изменился, – заметил взгляд Камиллы Густав. Покраснел, но упрямо продолжил, – это ничего! Я скоплю денег и всё равно открою зелёную таверну! Верите, прекрасная Камилла?
Дочь Рыжего барона проглотила комок в горле и кивнула. Не у всех получилось покорить столицу с той же удачей, какая помогла ей.
– Проклятье, – из таверны стремительным шагом вышел мэм Гирр, так же размашисто подошёл к повозке. Тэрн как остановился в начале улицы, под деревом, так и с места лошадей не сдвинул. – Как я и подозревал!..
– Что случилось? – обеспокоилась Камилла, забыв даже поправить плащ. Капли дождя барабанили уже по волосам, скатываясь на лоб.
– Вас уже ждут, светлейшая, – отрывисто проговорил королевский воин, хмуро поглядывая на возвышавшуюся над ними гору. – Приказано арестовать светлую ллейну Камиллу Эйросскую, как только появитесь у ворот. В таверне живёт мой старый знакомец, он и шепнул.
– Как? – поразилась Камилла. В животе внезапно стало пусто и гулко. Чего-чего, а провести ночь, а то и жизнь, в королевских подземельях, вместо уютной пуховой постели, совсем не хотелось. – Что я сделала-то?
– Подозреваю, это приказ ллея Салавата, – глухо отозвался мэм Гирр. – Возможно, его величество о нём и не знает. Советник распоряжается и дворцовой стражей, и практически всем, что происходит во дворце и королевстве. Король Родрег борется с естественной смертью, и светлый ллей Салават этим пользуется. Полагаю, нас с Тэрном просто убьют и сбросят в печь, чтобы уничтожить останки, а вас, светлейшая…
– Да тоже убьют, кому я нужна, – дёрнула плечом Камилла. Несмотря на тёплый походный плащ, её заметно потряхивало. Ай, как неудобно получалось. Пасть от рук врагов в двух шагах от его величества. – Что делать-то будем?
– Вам во дворец нужно? – вдруг подал голос Густав, ставя деревянный ящик прямо на вымытую дождём мостовую. – Так я могу помочь! Я последние ящики как раз гружу и отправляюсь. Отправляемся, – поправился повар. – Дядюшка через день по две повозки поставляет наверх, и это только овощи.
Мэм Гирр тотчас напрягся.
– Это Густав, мой… друг, – запнувшись, представила Камилла. Повар просиял. – Доставляет продукты в королевскую кухню.
– Могу помочь, – с готовностью кивнул Густав, глядя на Камиллу полными восторга глазами. – Всё, что угодно!..
***
К моменту, когда тряские повозки с огромными ящиками поднялись на гору, Камилла прокляла и собственную смелость, и ненавистные булыжники под деревянными колёсами, и пропахший картошкой мешок, в которой ей пришлось погрузиться с головой. Густав даже тесёмки подвязал, чтобы тот не раскрылся в ненужный момент.
– Наш товар уже давно не проверяют, – извиняющимся тоном добавил повар, садясь на козлы. – Но всякое может случиться.
– Глупая затея, – процедил мэм Гирр, накинувший на себя такой же пыльный и неприметный плащ, как и у Густава. Королевский воин натянул капюшон поглубже, обмотал нижнюю часть лица грубым шарфом. – Меня любой постовой сразу узнает.
– Так и не отсвечивайте, мэм Гирр, – не выдержала из мешка Камилла. – Но так хоть успеете меч выхватить, если придётся.
– И долго я продержусь, против всей королевской стражи? – понизив голос, непочтительно съязвил её защитник.
– Есть лучшие идеи? – возмутилась светлейшая, на миг высунувшись из мешка. – Возвращаться за ллеем Блаунтом вы отказались!
– Ой, да уймитесь уже, – вздохнул Тэрн, по примеру Гирра обмотавший лицо да натянувший низкую шляпу на самый нос. Королевский кучер уселся на другую повозку, рядом со вторым возницей. Того пришлось сдобрить несколькими монетами, чтобы не раскрывал рта при страже. Густав за напарника ручался: не в первый раз, мол, контрабанду провозит. Повар даже смущённо покраснел, невольно признав незаконные делишки – то ли собственные, то ли дядюшкины, а то и обоих сразу. – Со всем почтением, светлейшая, – тут же оговорился кучер.
Дорога наверх, с гружёными повозками, заняла едва ли не добрый час, но к трём утра всё же поспели. У ворот, на удивление, долго не задерживали, даже отмахнулись нетерпеливо, когда Густав подсунул стражнику бумаги.
– Кто это у тебя? – хмуро кивнул тот на сидевшего на ящиках согбенного Гирра. Стрельнул взглядом на вторую повозку.
– Грузчики, – растерянно проговорил Густав, мигая от яркого света факелов. – В прошлый раз долго разгружали, главный повар ругался, ставил нам в вину, что мы поздно приехали. А мы вовремя были, но у меня всего две руки, и я не нанимался дядюшке ещё и на разгрузку. Руки-то портятся от грубого труда, я так мастерство растеряю. Когда я открою зелёную таверну…
– Езжай уже, – не выдержал стражник, без удовольствия передёргивая плечами. Падавшие капли дождя срывались с мокрого плаща, пропитывая кольчугу. Стоять в такой час в дозоре, верно, то ещё удовольствие. – Все уши уже заездил своими байками. Если ты свою таверну всё-таки откроешь, я готов съесть стог сена, или чем ты там кормить народ собрался.
– Растительной пищей, – обиделся Густав. – А мясо…
– Да пусть едет уже, – не выдержал и второй стражник. – Внизу-то всё тихо? Или есть путники?