Благородна и благочестива
Шрифт:
Губы Рыжего барона дрогнули. Отец был красивым мужчиной – высоким, статным, широкоплечим, с по-юношески ладной фигурой. Годы в деревянном заточении ничуть не отразились ни на крепком телосложении, ни на блестящих рыжих волосах, обрамлявших мужественное лицо с тонкими, словно высеченными из мрамора чертами. Дорогой камзол, смотревшийся на Рыжем бароне несколько непривычно, лишь подчёркивал мужескую красоту Золтана Эйросского. Выходит, не лгала Бианка, обронив как-то, что её отца знали как завидного жениха при дворе – пока ему блажь в голову не ударила.
– Прости, дочка.
Камилла осеклась, проглотив поток бессвязных обвинений. Дёрнула плечом, сплетая руки на груди.
– Знаю, – невесело кивнул ллей Золтан. – Поздно. И я могу сделать лишь одну вещь: быть рядом, если позволишь, и попытаться… исправить. Искупить…
– Сдалось мне твоё искупление, батюшка, – вырвалось у неё. Камилла вспыхнула от собственной вольности, но упрямо продолжила, – дед вот сразу понял, хотя ни разу меня не видел. Он мне сразу предложил и тепло, и любовь, и семью… то, чего ты так и не дал!
Лицо светлого ллея Золтана вмиг заострилось.
– Отец жив?.. Я рад. И я бы хотел… но ещё успею, – тут же оборвал себя Рыжий барон. – Камилла, твой дед… тоже разным бывал. И я не хотел ни помогать ему в тёмных искусствах, ни жениться потому, что он так сказал. И становиться пешкой в играх с другими магами тоже не желал. Возможно, он изменился. Если так, я рад. Знаешь, Камилла, – ллей Золтан скользнул жёсткой ладонью ей на плечо, провёл вверх, царапнув мозолью кожу на щеке, – есть у Эйросских ллев дурная черта: мы совершаем множество ошибок по молодости, но умнеем к старости. И я рад, что… хотя бы тебя этот рок миновал. Ты достигла многого уже сейчас. Спасибо тебе…
Камилла судорожно вздохнула. И даже не сопротивлялась, когда Рыжий барон мягко привлёк её к себе, баюкая в крепких, надёжных руках.
– Тут соглашусь, – испортил тёплый момент Эллар. Принц-пират развалился в кресле и на обнявшихся отца с дочерью взирал без всякого умиления. – На тебе, красавица, так прямо и написано: важная ллейна! Совсем не то, что я увидел на Островах. И я даже готов согласиться со старым королём и сочетаться с тобой… э… – наследный принц поймал взгляд ллея Золтана и быстро добавил, – законным союзом! А что? Я тут человек новый, а перед тобой здесь все расшаркиваются! Да что там – мы с тобой уже почти родня! После того, через что мы с твоим отцом прошли, я прям жажду стать его зятем!
– Пасть захлопни, – совсем не по-благородному велел ллей Золтан, осторожно отстраняясь от дочери. – А то язык вырву и на кулак намотаю.
– А что я сказал? – пожал плечами бывший пират, перебирая фрукты на серебряном блюде. Выбрал персик и с наслаждением вгрызся в него крепкими зубами. Сбоку, правда, одного не хватало – то ли выдрал живодёр-лекарь, то ли в бою выбили. – Как я понял, тут многолетняя борьба за престол? Прям как у нас капитан с боцманом бодались… правда, повар потом обоих отравил. Так давай разрешим старикам эту задачку, а? – подмигнул Камилле наследный принц. – Не вижу причин отказываться! Ты мне нравишься, я тебе тоже…
– Ой, – скривилась Камилла.
– …всё мне тут покажешь, и заживём! Не хуже прочих бездельников в этом дворце.
– Так они хоть не на престоле сидят, – не выдержала Камилла. По правде сказать, Рафаэль ей по-прежнему нравился: смуглый, симпатичный и яркий, что пламя. Даже и не скажешь, что маг земли. – Ты посмотри на себя, наследный принц! Знаешь это чувство, когда позорится кто-то другой, а стыдно тебе? Как раз этот случай! Ты по начищенным дворцовым полам ходишь в раскоряку, словно по палубе корабля! Хоть и напялил камзол, а благородства это тебе ничуть не прибавило! В ушах вон ковыряешься и руки о подол вытираешь…
– А как иначе? – озадачился молодой пират, мигом подобравшись. Воровато кинул косточку обратно в блюдо и уселся в кресле почти чинно.
Камилла только отмахнулась.
– Мы оба пройдохи, – помолчав, выдохнула светлая ллейна. – Во что мы превратим престол? Посмешище! Из свиньи не слепить жеребца…
– Эй, – обиделся Рафаэль, застёгивая верхнюю пуговицу на камзоле.
– Да и в личном плане, – Камилла окинула жениха придирчивым взглядом, – не дадим друг другу ничего…
– Так уж! – взвился наследник престола. Даже на ноги вскочил. – Жаркие ночи я тебе, красавица, точно обеспечу!
Ллей Золтан, не сходя с места, опустил тяжёлую ладонь на плечо пирата, заставив того рухнуть обратно в кресло. Пальцев не разжал, так что Эллар болезненно скривился и засипел в мёртвом захвате.
– Прям достоинство, – поскучнела Камилла. – Больше добрых побуждений не нашлось?
Принц даже притих под неумолимой дланью Рыжего барона.
– Эт каких? – сдавленно и сипло поинтересовался Эллар.
– Благороднее стать, например, – пояснила Камилла. – Благочестивее. Чище. Мудрее. Как ллейна Бианка.
Пальцы ллея Золтана дрогнули; наследный принц тут же вывернулся из захвата и отскочил подальше.
– Бианка? – выдохнул отец. – Ты видела её?.. Как она?
– Очень красивая, – припомнила Камилла. – Вот только укатили её в плен. Патрик утверждал, будто в сторону Рэдклиффского замка. Хотя вряд ли ллей Салават это признает.
Светлое лицо Золтана стремительно потемнело, а камзол предупреждающе натянулся на широких плечах.
– Убью старого мерзавца, – процедил светлый ллей.
Предупредительный стук в дверь раздался вовремя, чтобы развеять опасные тучи на челе Эйросского ллея.
– Его величество желает видеть сына и наследника, – с поклоном оповестил слуга. – И просит о скорейшем прибытии.
– Что-то случилось? – встревоженно уточнила Камилла. – Почему спешка?
Лицо слуги осталось строгим и печальным.
– Лекарь сказал, что его величество не дотянет до рассвета. Последнее колдовство надорвало измученное сердце. Король Родрег… при смерти, светлейшая ллейна.