Блуждающая во тьме
Шрифт:
– Звучит так себе утешительно, – призналась я, осматривая огромного пятнистого ягуара, на боку которого виднелась рваная рана. По ее виду было понятно, что получена она совсем недавно. Должно быть, это его кровь все еще высыхала на арене.
– Ему не больно? – спросила я. Животное слегка хрипело, но спало.
– Повышенный порог боли, – отозвалась Джин. – Еще одно изобретение мистера Броуди. Они ничего не чувствуют, пока нет непосредственной угрозы для жизни. У них также усилена регенерация, так что к утру все пройдет, – пояснила она, словно это было чем-то самим собой разумеющимся.
Я уже жалела, что согласилась пойти с Джин. От этих знаний мне становилось только хуже.
Мы перешли к следующей клетке. Внутри беспокойно от стены к стене ходил лев, но такого я видела впервые. Вместо привычного рыжего окраса, его шерсть была полностью черной и слегка мерцала, а покрывающая плечи, часть спины и грудь роскошная грива отливала золотым огнем. Словно живое пламя полыхало вокруг него, когда он двигался. Ни один из увиденных тут зверей не излучал такое величие и силу, как этот грозный хищник. И весом, и размерами, и красотой он превосходил всех остальных.
Я подошла поближе, чтобы как следует рассмотреть его необычный окрас. Но сделала ошибку – увидев нас, лев с громким рычанием метнулся вперед. Напасть ему помешали лишь толстые с кулак стальные прутья.
– Отойди, – вскрикнула Джин, потянув меня сзади за кофту. Мы обе отшатнулись назад в ту же секунду, когда громадные, словно заостренные кинжалы, когти со свистом полоснули воздух прямо у нас перед лицом.
– Почему он не спит? – Сердце у меня ухнуло вниз, стоило мне представить, что бы случилось, если бы я немного запоздала.
Не сводя с меня изумрудно-зеленых, искрящихся хищным огнем глаз, лев принялся беспокойно прохаживаться перед прутьями, нервно ударяя по ним мощным хвостом с золотой кисточкой на самом кончике.
– Наверно, еще слишком возбужден. – Джин указала на его острые, выпирающие вперед когти, на которых виднелись бурые пятна.
Так вот чьи когти распороли бок отлеживающегося у себя в клетке ягуара.
– Это животное…
– Джейка, – опередила я ее. Догадаться было несложно. Кому мог принадлежать единственный здесь живой лев, если не ему. «Ему всегда достается все самое лучшее», – вспомнились мне слова Николь во дворе.
Разъяренный лев продолжал протирать боком стальные прутья, буравя меня алчным взглядом. Страшно было даже подумать, что бы было, не разделяй нас сейчас клетка.
– А это Камиллы, – произнесла Джин. Рядом в клетке поменьше лежала утонченная золотистая львица. Настоящая царственная красавица с гибким крепким телом и длинными стройными лапами. Услышав метания льва, она лениво приоткрыла янтарные глаза, обрамленные длинными ресницами, но не сочла нас достойными ее внимания и вернулась дремать.
– Ей подходит, – ответила я, отходя оттуда.
В клетке напротив, положив морду на лапы, лежал большой белый барс. Меня захватили его глаза – неестественно голубые, спокойные, они напоминали гладь бездонного океана. Он не спал, но и не бодрствовал, находясь где-то на гране между этими двумя состояниями.
– А это чей? – спросила я, подходя и присаживаясь рядом с ним на корточки. Затуманенные зрачки повернулись в мою сторону, но могучий зверь не шевельнулся, рассматривая меня точно так же, как я рассматривала его. Вблизи его белая шерсть отдавала голубоватым оттенком, создавая вокруг него едва различимую для глаз светящуюся дымку. «Словно холодный призрак», – прошептала я, любуясь его бесподобной, совершенной красотой.
Джин подошла и тоже встала рядом, сложив руки на груди.
– Твоего кузена.
Майка! Какая же я глупая. Могла бы и сама догадаться! Эти слова заставили меня мгновенно отпрянуть.
– Я думаю, что мистер Броуди не обрадуется, что ты мне это показываешь, – быстро произнесла я, стремясь немного сгладить ту резкость, с которой отошла от клетки.
– Нет, не обрадуется, – тихо подтвердила Джин. Если она что-то и заметила, то ничего не сказала. А я подумала, что ей было очень непросто решиться привести меня сюда, ведь тем самым она первый раз в жизни нарушила правила.
Мы вернулись в большой зал, и она прикрыла за собой дверь.
– Алекс, – она медлила, словно хотела что-то сказать, но не решалась. – Соревнование не предназначено для нас. Оно для красных. Мы только приманка, за которую они дерутся. Лучше всего будет если в течение первого дня… если ты…
– Сдамся и не буду сопротивляться, – помогла я. В ее глазах я видела то же, что и в глазах Лин, когда она говорила мне, что лучше не убегать. Джин потупилась.
Я окинула взглядом зал, где тренировали свои необычные способности красные. Все здесь вопило о их силе и мощи, все было сделано для того, чтобы помочь им развить их дар управлять. Все предназначалось им. Никто не мог встать у них на пути.
– Ты права, так будет лучше. – Я рассматривала огромного грозного льва на потолке. Джин с видимым облегчением кивнула. Она не была уверена, что я пойму. И приму.
– Но я этого не сделаю, Джин.
На ее лице появилась растерянность.
– Но так принято. Так поступают все, Алекс. Ты только что видела, с чем тебе придется столкнуться, – с отчаянием воскликнула она.
– Все, но не я. Я этого не сделаю, Джин, – упрямо повторила я. – Что бы ты не говорила, это не поможет. Они, особенно Камилла и ее дружки, с первого дня мечтали, чтобы я попала на соревнование. Я исполнила их мечту, но я не собираюсь им сдаваться.
– Но у тебя даже нет животного, – впервые со времени нашего знакомства я видела Джин такой взволнованной. Она не бросала попытки меня переубедить. – Ты только что видела их зверей, – она указала на дверь, ведущую в помещение, из которого мы вышли. – Одной тебе ни за что не справиться! Это просто невозможно. А ты будешь для них – самая желанная цель. Это ни для кого не секрет, – словно оправдываясь, робко добавила она. Но тут же продолжила: – Не делай им такого подарка, Алекс. Они просто растерзают тебя и представят все, как несчастный случай! Никто даже не успеет вмешаться!