Блуждающая во тьме
Шрифт:
– Что ты наделала, идиотка?! – прорычал он, заставив меня мгновенно сжаться.
Второй раз за все это время я видела, что он вышел из себя. Из-за меня его план свести с Эриком какие-то свои счеты потерпел крах. И теперь он не спустит мне это с рук, в этом можно было не сомневаться.
– Мы принимаем пари, – с непроницаемым выражением ответил за него Джейк. Стоило ему увидеть меня вместо Уилла, как его глаза недобро полыхнули и сузились. Оба его друга, которые были с ними в команде, окинули меня заинтересованными взглядами, в которых тут же загорелся охотничий азарт.
– Вот и отлично. А то я уже подумал, что твой горе-напарник собирается струсить. Значит, командное пари, – довольно провозгласил Эрик, поворачиваясь к своим и потирая руки.
В ту же секунду прозвучал условный первый сигнал рога. Висевшие на стенах маленькие камеры, которые до этого были направлены на красных участников, начали поворачиваться, их черные объективы теперь снимали, что происходит внизу. То есть – нас. Красные мгновенно напряглись; разговоры, вызванные нашим появлением, прекратились. Послышался второй сигнал, и их огромные, внушающие ужас звери начали проявлять признаки раздражения и нетерпеливо заерзали на своих местах; их сознание, притупленное снотворным, начало постепенно проясняться. Наверно, из-за адреналина, вызванного скорой, уже знакомой для некоторых из них охотой. Напуганная до смерти «добыча», которая, как и я, стояла внизу под возвышением, запаниковала и задергалась еще больше. Кое-кого из новичков, которые были здесь впервые и представляли большинство, все-таки стошнило от страха.
Третий, более продолжительный сигнал заставил ребят вокруг меня сорваться с места и ринуться врассыпную.
Я не знала, что делать и куда идти. Остальных с площадки моментально сдуло; я осталась одна, не в силах оторвать глаз от взбешенного Майка. Джейк рядом с ним приподнял голову, в его прищуренных глазах зажглись сердитые огни. Похоже, он был крайне недоволен тем, что его просьбу об Уилле осмелились не выполнить, и это занимало его даже больше, чем начавшееся состязание. Остальные стоявшие полукругом красные сверлили меня взглядом, в котором явственно проступала их ненависть ко мне.
Словно почуяв настроение своих хозяев, у которых уже засветились глаза (свидетельство того, что они постепенно брали хищников под свой контроль) огромные звери зарычали и зашипели, подходя и подползая к краю высокого помоста. Зрелище было ужасное. Не в силах больше смотреть в их пылающие, переливающиеся всеми цветами радуги, неестественно яркие зрачки, я попятилась, и, повернувшись к ним спиной, побежала туда, где уже скрылись остальные.
Раздававшееся позади грозное рычание постепенно нарастало. Вскоре к нему присоединились визг и шипение, и все слилось в один сплошной хаос и жуткую какофонию. Звери окончательно проснулись. Охота началась.
Спотыкаясь о камни, которые валялись тут повсюду, я бежала, не разбирая дороги. Кое-где изредка мелькали желтые и синие комбинезоны: остальные тоже стремились побыстрее скрыться подальше от охотников и их наводящих ужас зверей.
Очень скоро меня замучила одышка. Разряженный воздух в горах не способствовал нормальной работе легких, и я быстро выдохлась. Перейдя с бега на быстрый шаг, я продолжала быстро идти по неровным дорожкам, петляющим между старинными каменными постройками, соединяющимися между собой длинными арками или ступенчатыми переходами. В большинство из них можно было зайти – узкие, выточенные в камне лесенки вели куда-то вниз, но я предпочла пока оставаться на поверхности: каждое такое здание могло оказаться ловушкой без выхода.
Тяжело дыша, я постоянно оглядывалась, но красные почему-то не спешили нас догонять. Наверно, нам давали фору. Или они не торопились, чтобы, как сказал Эрик, «растянуть удовольствие». Впереди у них целых три дня, чтобы поймать нас и сразиться между собой за звание победителя.
С воздуха крепость показалась мне огромной, но оказалось, что на земле она была даже больше, чем я представляла. Я плутала в течение часа, но не прошла и десятой ее части и вскоре потеряла ориентир. Древние постройки из каменных глыб, на которых то тут, то там мелькали высеченные значки льва, и многочисленные площадки казались абсолютно одинаковыми; небольшие рощицы с невысокими раскидистыми деревьями – тоже. Высокие крепостные стены, которые четко очерчивали ее границы, вились вдали одинаковой серой лентой, и я вдруг испугалась, что заблудилась и теперь хожу по кругу, взбираясь и спускаясь по одним и тем же холмам.
Стараясь не поддаться панике, я резко повернулась и направилась к возвышающейся от меня справа стене. Лучше идти под ней, чем петлять между этими камнями, рискуя потерять направление.
Вскоре впереди почти под самой стеной показался небольшой холм, покрытый высокими кустами и раскидистыми деревцами, которые росли тут повсюду. Сойдет, чтобы перевести дух и подумать, что делать дальше.
Поднявшись по древним, полуразрушенным лестницам, я пробежала у самого основания стены и нырнула под нависающую до земли листву. Тут я позволила себе наконец-то отдышаться, усевшись на старые камни, когда-то давно осыпавшиеся со стены. Сверху над собой я заметила камеру, точно такую же, как те, которые следили за началом соревнования. Другие я замечала на зданиях, пока петляла между ними. Похоже, они были тут повсюду.
Временное убежище вполне годилось, чтобы провести здесь несколько часов. Устроившись поудобнее и гадая, что сейчас делают красные, я принялась заправлять штаны комбинезона в сапог, хотя это и не требовалось: легкая ткань сидела на теле, словно влитая, не стесняя движений во время бега и не выбиваясь из плотно обхватывающих ногу сапог. Нужно было продумать стратегию. У меня нет ни еды, ни питья, а мне предстояло продержаться тут целых три дня, пока меня будут пытаться поймать сытые охотники. Сестра Лин знала, о чем говорит: пока я бежала, то не заметила по пути ничего съедобного или хотя бы ручейка. А меня уже мучала жажда.
Вскоре ответ на вопрос, чем заняты красные, пришел сам собой. Сверху раздались постоянно приближающиеся голоса охотников. Двигаясь по стене, они стремились занять высокие смотровые башни, чтобы контролировать территорию сверху. Их сопровождали постоянный рык и шипение; кое-откуда со стены уже летели куски шерсти и доносился визг – каждая группа стремилась занять место получше. Самые высокие, судя по грозному рыку, доставались сильнейшим. На них тут же вывешивали флаг. Более слабым приходилось довольствоваться местом на зубчатой стене, которая была намного ниже.
Меня надежно скрывала густая листва, но, выглядывая на происходящую на стене бойню, которая казалась мне чем-то поистине сюрреалистическим, я поняла, что бежать днем будет тяжело: со смотровых башен меня сразу заметят. Придется передвигаться ночью.
Время текло ужасно медленно. Я пожалела, что не надела часы – сейчас они бы мне очень пригодились. Жажда нарастала, а с ней и чувство голода. День выдался серым, и я надеялась, что после обеда начнется дождь, чтобы собрать немного воды. Красные не торопились начинать свою охоту. Все их внимание сосредоточилось на битве за стену; оттуда каждый час доносился новый рев – подбадриваемые своими хозяевами, животные дрались за стратегически выгодное место, на которое то и дело претендовала какая-нибудь группа. Красные буйствовали – для них это была игра, которую они с таким нетерпением ждали и которую любой ценой будут стремится выиграть. Особенно, группа Джейка и Майка, Камиллы и Эрика и их одноклассников, которые сразу же заняли самые выгодные позиции. Не было сомнений, что они были самыми сильными среди всех участников и будут стремиться это доказать.