Бог Человек, Истина, Жизнь, Разум
Шрифт:
57
только свой домашний телефон (я по приезду домой звонил ей на протяжении ме - сяца, но были короткие гудки, может она дала неправильный номер умышленно, а может я в спешке неправильно записал и мы так больше и не встретились. Оставшуюся неделю я провел со Светой, была такая женщина 29 лет, которая все время откровенно хотела со мной познакомиться, но мы оба уже были заняты, ее приятель уехал еще раньше Марины, а когда уехала Марина, мы все-таки позна - комились и были вместе уже до конца нашего заезда. Света внешне меня не очень привлекала, она женщина не моего типа брюнет - ка с темными глазами и полноватой фигурой, но очень эрудированная, мне с ней было интересно разговаривать, хотя наш с ней секс был скучноватый традицион - ный, т. к. другого она не знала и не признавала (она была верующей). Она жила в Павлов-Посаде с шестилетней дочкой без мужа (с мужем они не прожили года т. к. он пил и изменял ей, а потом и вовсе ушел к любовнице) работа - ла программисткой на "Окситоне". При расставании она дала мне свой телефон и адрес и очень просила приез - жать в гости (у нее отдельная двухкомнатная квартира). Мы стали переписываться (она присылала письма каждую неделю и мне при - ходилось отвечать, хотя я никогда не любил писать письма), а так как я иногда бы - вал в Москве в командировках - я всегда (это было 2-3 раза в год) останавливался у нее. Они с дочкой Олей очень привязались ко мне, с нетере нием ждали моих при - ездов (Света, конечно, надеялась, что мы с ней поженимся, но после почти трех лет переписки и моих приездов поняла, что я этого делать не собираюсь, написала мне разгромное письмо и все прекратилось. В следующий сезон я познакомился с Наташей из Ленинграда. В 1-й же день я на пляже обратил внимание на очень красивую светловолосую и светлоглазую женщину, с каким-то знакомым мне лицом (потом я понял,что она очень похожа на Марину Влади и они обе похожи на "Афродиту, выходящую из пе - ны" итальянского художника Ботичелли. Она лежала в сторонке одна, лицо у нее было очень грустным, похоже, она то - лько перестала плакать и я решился подойти к ней и спросить, что случилось. Она удивилась, что так заметно и объяснила, что ее шестилетний сын Илья, с которым она приехала, простудился (бегут сопли и температура 37 и 5), она не взя - ла его на море, о котором он мечтал целый год и накричала, когда он расплакался, а теперь ей его жалко и вообще она невезучая, всегда у нее в отпуске что-нибудь не так, и на работе не все в
58
На работе она поругалась с начальником, который не хотел отпускать ее в от - пуск и ей пришлось жаловаться в профсоюз. Из дальнейшего разговора я узнал, что она живет в палате с пожилой женщи - ной, с которой она оставила Илью и что они вместе работают программистками в НИИ, где работает и ее муж начальником экспериментального участка и домой с работы приходит постоянно поздно, часто, когда они с сыном уже спят, мало уде - ляет внимания им с Ильей, что она не ладит со свекровью, которая все время пилит ее, упрекая в плохом уходе за мужем и ребенком. В общем, в итоге нашей беседы я пришел к заключению, что она очень откры - тая, какая-то очень бесхитростная, доверчивая и беззащитная, сильно закомплексо - ванная в отношении себя - мне все время хотелось ее погладить (кожа ее была вос - хитительно гладкая, без родинок и веснушек) и обнять. Потом мы пошли в море, купались и заплывали далеко (она попросила ее со - провождать, потому, что ей очень хочется далеко заплыть, но сама она боится), по - том вместе пошли на обед, предварительно зайдя за Ильей и мы с ним познакоми - лись. Перед тем, как они пошли за свой стол, мы с Наташей уговорились, что после обеда встретимся на пляже и я ее уговорил взять с собой Илью, на условии, что он будет играть в тени и не будет купаться, чем очень расположил Илью к себе (в да - льнейшем мы с ним подружились, особенно ему нравилось, когда я показывал ему разные приемы из бокса и борьбы и учил его плавать. Илья был общительным, развитым не по годам, любознательным ребенком и чувствовалось, что он не привычен к мужскому общению. Вечером мы с Наташей пошли на танцы и у нее отбоя не было от приглашаю - щих, особенно прилип один парень, который ее пригласил и она пошла с ним тан - цевать, спросив у меня согласия, но он после танца стал ее удерживать и не отпус - кать ко мне. Мне пришлось подойти и забрать ее, парень стал петушиться и вокруг нас стали собираться люди. Тогда я сказал, что Наташа сама решит, с кем ей быть, Наташа взяла меня под руку и мы отошли в сторону, больше к Наташе никто не приставал. После танцев мы пошли гулять, потом сели на скамеечку я ее обнял и стал це - ловать, она мне отвечала, но была какой то скованной и на мой вопрос ответила, что ей очень хорошо и она давно не чувствовала такого, но ее мучит чувство вины пе - ред мужем. Я стал ее успокаивать, объясняя ей, что муж сам виноват в том, что у нее ис - чезли всякие чувства к нему, что это вполне естественно и что ее комплексы не по - кинут ее, если у нее будет продолжаться такая жизнь. Она разрыдалась и сказала мне, что ко всему перед самой поездкой она была
59
на медосмотре, у нее обнаружилась опухоль и врач сказала, что опухоль не растет и хоть она доброкачественная, лучше ее удалить, потому, что такие опухоли могут становиться злокачественвенными и теперь ей все время страшно, что она скоро умрет, а ей так хочется еще пожить и и мучит вопрос, что будет потом с Ильей. Она сказала, что об этом еще никто не знает и она не понимает, почему она так раскрывается передо мной, стала просить прощения, что навешивает на меня свои проблемы и портит мой отдых, так, что мне пришлось снова ее успокаивать. В общем я так втрескался в Наташу, что к концу заезда предложил ей развес - тись с мужем и выйти за меня, но она ответила, что это не реально, т. к. муж очень любит Илью, а Илья его, и с этим связана куча проблем, а она очень боится всяких перемен, это мое увлечение быстро пройдет и тогда мы все останемся ни с чем. О большей близости, чем объятия и поцелуи она и слышать не хотела, ко мне в палату она прийти не соглашалась, а прийти к ней в палату невозможно была и по - давно - ее сотрудница могла все это разнести на работе, она уже и так с подозрени - ем расспрашивала Наташу обо мне и той пришлось придумывать объяснения. Так мы и проводили время днем втроем на море, вечером на танцах и потом на скамеечке, удовлетворяясь петтингом (это в мои то 43 год и Наташин 31 год мы стали вести себя как подростки !), а что поделаешь, но самое удивительное было то, что мне больше никого не нужно было (хотя вокруг было полно возможностей), мне было так хорошо втроем (очевидно, я соскучился по семейной жизни). Но все таки мне повезло, ее сотрудница уехала на 2 дня раньше и она осталась в палате одна с Ильей. Вечером я впервые пришел к ним и задержался поздно, а когда собрался ухо - дить Илья сказал, что кровать свободная и я буду до отъезда ночевать у них, я с на деждой посмотрел на Наташу, а она только рассмеялась но ничего не сказала и я остался, а ко гда Илья уснул, она перебралась ко мне и .....это были две прекрасных ночи. Я был уверен, что она будет робкой и скованной в сексе, но очень ошибался, она была очень активной, даже ведущей, видно изголодалась за последние годы поста, а мне тоже давно не было так хорошо в постели с женщиной, и когда мы расставались, я снова предложил ей стать моей женой, а когда она снова сказала, что это нереально, предупредил, что все равно скоро приеду к ней в Ленинград. При расставании она оставила мне свой рабочий телефон и почтовый адрес до-востребования и пообещала что скора напишет мне письмо, но я не выдержал и уже через несколько дней сам позвонил ей, но ее не было на рабочем месте и я по - ложил трубку, т. к. стали допрашивать кто звонит и что передать, а через несколько дней уже читал письмо от Наташи. Она писала, что уже "вписалась в свои серые будни" и все, что так недавно бы -
60
ло, кажется ей чудесным сном, что Илья очень часто меня упоминает в разговорах и ссылается на меня "а вот дядя Симон говорил, что....", что это вызвало у мужа по - дозрение и них у них был скандал, потому, что она ответила мужу "ты сам виноват в том, что твой сын привязывается к чужим мужчинам, ребенку нужно мужское внимание, а ты ему его совсем не уделяешь" и они с мужем теперь не разговарива - ют. Она также, писала, что догадалась, что это я, когда ей сказали, что кто-то зво - нил и очень жалела, что в это время выскочила в буфет и, что сотрудники и сотруд - ницы, а их в машинном зале аж 24 человека, очень подозрительно расспрашивали, кто звонил и высказывали уверенность, что это курортный знакомый, потому, что она приехала такой расцветшей и жизнерадостной, какой ее давно не видели, она все отрицала, но у нее "глупая привычка краснеть" и ей никто не поверил. Она просила меня не приезжать, потому, что это ни к чему хорошему не при - ведет, ей будет очень тяжело видеть меня, снова расставаться и предложила только переписываться, пока чувства со временем не остынут и останутся только прекрас - ные воспоминания. Я в своем письме горячо убеждал ее, что она не права, что нельзя так легко расставаться со своим счастьем и жертвовать им, что я уже очень соскучился по ней и все-равно найду возможность приехать к ней, чтобы хотя бы свидеться, обнять и поцеловать, в общем написал такое, какого никогда не писал ни одной женщине. Она в своем следующем письме снова просила о том, чтобы я не приезжал, кто-нибудь выдаст это, у нее ведь все на "лице написано" и снова будут скандалы. Так мы и переписывались месяца два, а потом она сообщила, что ложится скоро на операцию и напишет мне уже после больницы, т. е. примерно через месяц. Через месяц я от нее получил короткое письмо, что у нее все в порядке, но ее направляют в специализированный санаторий на три недели и по приезду она напишет мне. Потом наша переписка постепенно стала замирать и хотя я продолжал скучать по ней и мне все время ее не хватало, но писать одно и то же и читать от нее одно и то же стало бессмысленно, поэтому я добился командировки в Ленинград на 3 дня и в январе 1984 г. приехал в Ленинград и сразу же, устроившись в гостинице, позво - нил ей. Она узнала меня по голосу сразу и от неожиданности долго молчала, пока не пришла в себя и спросила, откуда я звоню, а когда узнала, что я в Ленинграде, снова растерялась и не знала, что сказать и только когда я спросил, как мы встретимся, она попросила меня перезвонить через час, она придет в себя и что-нибудь придумает, потом передумала и рассказав мне как добраться, предложила сразу ехать к ней и подождать ее у входа в НИИ, как раз скоро у них перерыв.
61
Мы встретились и сначала посидели в кафе, а потом, когда она сказала, что от - просилась с работы, я уговорил пойти ко мне в гостинницу, и мы пошли ко мне, прихватив с собой бутылочку шампанского, плитку шоколада и мандарины. Все было отлично, но когда ей нужно уже было идти домой и я снова предло - жил развестись и выйти за меня, она разрыдалась, а потом сказала, что решилась на эту встречу и на все остальное только потому, что эта наша встреча последняя и по - просила меня не перечить ей, потому, что она дала себе слово и умоляет меня по - мочь ей сдержать его, выдавила из меня обещание больше ей не писать и мне ниче - го больше не оставалось, как отвезти ее домой. Она просила остановить такси за 3 квартала от дома, чтоб нас никто не увидел. Я хотел отпустить такси, чтоб еще побыть с ней, но она обняла меня, поцело - вала и побежала домой, крикнув, что напишет мне, так и закончилась эта моя по - ездка в Ленинград. Долго не было от нее письма, только через месяц я получил письмо, в котором она она объясняла долгое молчание тем, что ей нужно было время чтоб успокоится и прийти в себя, просила простить ее, больше писать не будет, что это последнее письмо, что у нее после нашего расставания был нервный срыв и она себя вела с мужем и свекровью неадекватно, так, что они очень испугались и хотели вызвать врача, хорошо, что Ильи в это время не было дома (его забрала к себе в деревню под Ленинрадом на новогодние каникулы мама Наташи). В конце письма она еще раз попросила не писать больше ей и постепенно за - быть о ней, а она будет тоже вспоминать все "как прекрасный сон или чудесную сказку, так ей будет легче, хотя она понимает, что такое не повторяется и ее дальше на всю оставшуюся жизнь ожидают серые будни". Я не сдержал обещания и по приезду написал письмо, где просил разрешить хотя бы писать ей, но ответа не получил и на этом все закончилось, хотя я еще долго помнил Наташу и тосковал по ней (хотя у меня уже были другие женщины). В следующий курортный сезон мне не удалось достать путевку в пансионат "Восток" (Зоя Аркадьевна вышла на пенсию и уехала в Москву), куда-то нужно бы - ло ехать и мне подвернулась турпутевка на турбазу "Майкоп" с последующим 10-дневным отдыхом на море в Геленджике.и я купил ее (после студенческих лет ни разу не был в турпоходах). В этом сезоне мне с отдыхом не повезло, почти ничего не запомнилось и было скучно - нас на турбазе днем водили в поход в горы, (но это было совсем без труд - ностей и поэтому не интересно) или возили на экскурсии в разные памятные места (на перевал Большого Кавказа, на ТерГЭС и т. д., конечно, красивые пейзажи с бли - зкими снежными горами, но все равно скучновато, т. к. издали), а вечером танцы. Публика тоже была однообразная и не интересная - в основном пожилые люди
62
и семейные пары с детьми, несколько женщин средних лет и несколько ребят стар - шеклассников. Правда было там, одно приключение и это единственное, что запомнилось на той турбазе. На море было скучно (пляж городской, далековато от гостиницы турбазы), где мы жили, вечером на танцах тоже и мне только и оставалось дружить с несовер - шеннолетней девочкой Светой, покушаться на которую я не собирался (тогда это было не шутейное дело, можно было отхватить 10-12 лет строгого режима), хотя она была по-моему не против, но мне с ней и так было интересно болтать на ней - тральные темы, купаться (я учил ее плавать и к отъезду таки научил), загорать, по - читывать детективчики, в общем отдыхать по-настоящему. Все бы хорошо, но вечером к нам на турбазу на танцы приходили местные парни (адыги), вернее они приезжали на 2-х "Жигулях", 5-6 человек, ставили ма - шины возле и начинали охоту на молодых девушек и женщин (почему-то их про - пускала охрана турбазы на территорию). Мне потом говорили русские работницы турбазы, что они приезжают уже много лет, на территори турбазы ведут себя тихо, просто приглашают девушек и молодых женщин на танец и предлагают поехать с ними, уговаривают и некоторые едут, потом приезжают, говорят, что все нормально, но если им что-то мешает (девушка отказывается), то они назойливо тащат танцевать или отзывают в сторону, силой удерживают и продолжают уговаривать, бывало, что наши парни заступа - лись, так их потом подслеживали в городе и избивали, туристы не раз жаловались руководству турбазы, но они все адыги, заминали как-то скандалы, но продолжают этих парней пропускать на территорию турбазы. В нашем заезде было всего три потенциальные "жертвы", две довольно моло - дые женщины сразу начали уезжать с ними почти каждый вечер), а третьей была Света, к которой в первый же вечер "прилип" один из парней предлагал ей поехать с ним, он ее не отпускал и на минуту и то уговаривал ("у нас в горы, в лес ест балшой красивый дача, там все красива и культурна, тебе никто не тронет и прывизем бист - ро назад"), то угрожал, так, что она в тот вечер вынуждена была вырваться у него из рук и убежать к себе в палату, а утром попросила меня стоять на танцах все время с ней, держать ее под руку и все время танцевать только с ней (она уже оказывается сказала ему, что она на турбазе с отцом, т. е., что я ее отец, и что она теперь будет на танцах только с отцом). На следующий вечер на танцах этот Гиви подошел и пригласил Свету на танец, но она сказала, что я ее отец и она будет танцевать только со мной. Он недоверчиво посмотрел на меня, что-то по-своему пробурчал и ушел, а Свету больше до самого отъезда никто не беспокоил, хотя парни приезжали каждый
63
день и Света не отходила от меня ни на шаг. За три или четыре дня до отъезда пожилая русская женщина с кухни (а все ра - ботницы турбазы любого возраста приходили регулярно вечером на танцы и были в курсе всех дел) мне рассказала, что массовик (адыгейка, рассказавшая им, что я не отец Светы ) проговорилась при ней, что те парни собираются меня побить, когда я буду идти с пляжа или на спортплощадке (спортплощадка была за территорией и я там после моря перед ужином играл час-два в настольный теннис). В нашей гостинице жили студенты-заочники университета, абхазы (человек двенадцать), которые приехали на сессию, они тоже постоянно приходили играть в теннис и я с ними всеми в игре перезнакомился и даже как-то сдружился. В тот же день я рассказал одному из них, Руслану, всю эту историю и попросил посоветовать как мне быть, ведь изобьют запросто (6 человек на одного), может об - ратиться в милицию - Руслан сказал, что мне ничего не надо делать, они все придут сегодня вечером на танцы (они обычно вечером сидели в ресторане при гостинице), поговорят с теми парнями и в случае чего, с удовольствием набьют им морды (он объяснил мне, что абхазы и адыги с давних лет враждуют и не любят друг друга, и с уверенностью сказал, что адыги обычно трусоваты и скорее всего увидев десяток абхазцев со мной, сразу же откажутся от своих намерений а он их в любом случае предупредит. Так и получилось, вечером Руслан со своими ребятами пришел на танцы, мы стояли все время вместе, а в средине танцев, когда адыги собрались уезжать, Руслан подошел к ним и разговаривал с ними минут пять, а потом вернулся и сказал, что я могу спокойно отдыхать, никто меня не тронет и к Свете не будет приставать (Света от радости, что все обошлось, до конца вечера танцевала со всеми ребятами, Руслану даже дала свой московский телефон, который он у нее вежливо и даже робко попросил). Так окончилась эта история - единственное неординарное событие за весь мой отдых на турбазе. Зато на обратном пути я остановился на неделю в Краснодаре и там немножко "порезвился", как бы в компенсацию за скуку и воздержание на тур - базе. Дело в том, что когда я уезжал отдыхать моя (еще не многолетняя, и уже по - стоянная) приятельница Ирина своей подруге Галине очень много обо мне расска - зывала и когда ездила к ней и в письмах и Галина очень интересовалась (я подоз - реваю, что Ирина пыталась мне подсунуть Галину в качестве невесты). Кроме того Ирина меня заинтриговала еще и тем, что "у Галины шикарная фигура, она в прошлом мастер спорта по спортивной гимнастике и, что она жен - щина в моем вкусе - брюнетка, но с красивыми серыми глазами", короче говоря, я, разочарованный отдыхом по путевке решился сделать остановку в Краснодаре и
64
погостить у Галины (Ирина по телефону ее предупредила, что я, возможно, заеду к ней на обратном пути с моря). Сверх моего ожидания, Ирина не преувеличивала (хотя она всегда на полном серьезе всех женщин, кроме себя, считала красавицами), Галина действительно бы - ла и очень красивой и в моем вкусе (невысокого роста, но с шикарной фигурой, те - лом "для постели", со смуглой кожей и огромными серыми глазами). Я планировал погостить максимум неделю, но пробыл там две и пробыл бы еще дольше, если бы не на работу - все было прекрасно, особенно в постели - и я изголодался и она, чувствовалось, что давно не была с мужчиной (говорила, что около двух лет). У нее было две дочки близняшки 8-и лет, совершенно одинаковые, белобрысые и совершенно не похожие на Галину, она их в день моего приезда увела вечером к матери, которая жила недалеко, и они приходили несколько раз перед ее приходом с работы а вечером она их отправляла к маме (так, что она постаралась, чтобы у нас "ни одна ночь не пропала", как она сказала, когда я, видя, что девочки скучают за матерью, предложил оставить их на субботу и воскресенье). Перед моим отъездом Галина завела прямой разговор о "нашем будущем и о моих планах", явно намекая на то, что она не против, чтоб мы поженились или даже про- сто жили вместе "гражданским" браком. Я до сих пор удивляюсь, почему я тогда сразу же решительно объяснил Галине, что мне с ней хорошо, как ни с одной женщиной (это было правдой и характером, и интеллектуальным уровнем и сексуальной гармонией она подходила мне больше всех прежних моих женщин, разве что, кроме Наташи из Ленинграда) я очень хочу и планирую еще не раз встретиться и так же прекрасно провести время у нее, или у меня, но связывать себя семейной жизни я пока не планирую (а ведь совсем недав - но я предлагал и уговаривал пожениться Наташу из Ленинграда!), хотя теперь уже понимаю, что уже тогда подсознательно, еще не осмысленно но уже ожидал встре - чи со своей Единственной и Вечной половиной и инстинктивно отвергал любую возможность брака не с ней. Галина не обиделась и не расстроилась (по крайней мере внешне), она побла - годарила меня за откровенность и сказало что тоже будет ждать с нетерпением на - ших новых встреч и мы действительно часто разговаривали по телефону, скучали друг по другу (я точно, а она, уверен, что в начале тоже), переписывались очень интенсивно и планировали, что на будущий год в школьные каникулы она приедет ко мне, но с конца зимы она реже стала писать и связываться по телефону, а в ап - реле написала, что в мае выходит замуж и просила больше не писать и не звонить, а общаться через письма Ирины к ней, т. к. ее будущий муж моложе ее на 4 года и очень ревнивый.
65
Потом мы общались через Ирину и она передавала, что очень соскучилась и хотела бы встретиться или хотя бы увидеться, но это будет возможно в августе, когда она приедет с мужем к Ирине. К сожалению мы так больше и не встретились, т. к. когда она приезжала к Ирине, я отдыхал с сыном по путевке в Аджарии на морском курорте Чакви. В дальнейшем у меня было много романчиков, но ничего серьезного, такого о чем можно вспомнить и рассказать применительно к настоящему повествованию и так длилось до 1988 г., когда я стал встречаться с моей половиной, хотя тогда не представлял, что такое половина и что это она. Впервые я увидел её в 1983 г., зимой, сразу после вселения в новые квартиры они с мужем получили однокомнатную квартиру на 9-м этаже в нашем подъезде и мне пришлось подняться к ней, чтобы выпустить воздух из батарей) и когда я её увидел, я почувствовал что-то такое, чего раньше никогда не чувствовал, я и сейчас не могу передать словами то непонятное волнение и предчувствие чего-то необык - новенного и незнакомого ранее, но у нее был муж и мне нужно было уходить, а она непонимающе смотрела на мою реакцию (я как-будто остолбенел) и терпеливо ждала моего ухода, хотя на кухне у нее уже что-то подгорало. Потом, сидя на скамейке у подъезда (именно из-за нее у меня появилась при - вычка выходить курить на скамейку у подъезда) я часто любовался ею, когда она приходила с работы и даже когда она забеременев, располнела и ходила вразвалку, с пятнами на лице, я с восхищением и удовольствием смотрел на нее, и потом, ког - да она гуляла с коляской и так до 1988 года. Однажды я сидел на скамейке с соседкой, а Она проходила мимо с 3-х летней дочкой и я вздохнул и пропел "Ах, какая женщина.." из популярной тогда песни, а соседка мне и говорит, что я лучше бы не вздыхал и не ел глазами эту женщину, а познакомился с ней. Когда я обратил внимание соседки на то, что женщина замужем, Она удивлен - но посмотрела на меня и сообщила, удивившись, что я не знаю, что Она развелась с мужем еще два года назад и живет только с дочкой. Эта новость меня очень взволновала и стимулировала на решительные дейст - вия. На площадке рядом с Ней жила молодая женщина, которая иногда навещала меня (у меня было хорошее домашнее вино) и когда я спросил ее знакома ли она с Ней, она сказала, что они приятельницы и постоянно общаются и узнав о моем "особом интересе", пообещала как-нибудь затащить Её "на вино". Мы познакомились и Она стала приходить ко мне в гости, а я к ней и мы ста - ли приятелями, хотя я и стремился к большему, но Она "лишнего" не допускала и мне приходилось это "лишнее" получать от других женщин, правда когда Ей "до -
66
носили", что у меня дома бывают другие женщины, Ей это явно не нравилось и Она была в таких случаях со мной некоторое время сугубо "официальной", делая вид, что это Ей безразлично, но Её приятельница хорошо угостившись вином по секрету рассказывала мне, что Она очень переживает и говорила, что хотела бы быть со мной, но не может себя пересилить, да и присутствие дочки это исключает. Весной 1990 г. я обменял наши с мамой квартиры на 3-х комнатную квартиру в 15 минутах ходьбы от старых квартир и хоть расстояние было небольшим, мы стали с Ней реже общаться, хотя я видел, что Она и Её дочка, которая ко мне привыкла, явно были недовольны этим и возможно, что это стало причиной того, что Она ста - ла разрешать мне некоторые "вольности" постепенно для наших встреч стал посто - янным петтинг, и, наконец однажды я остался у Нее ночевать (это бывало и раньше и Она остатавалась ночевать у меня, (но спали мы всегда раздельно), а Её дочка бы - ла у бабушки и Она позвала меня к себе в постель и это, наконец, свершилось. Это была полная взаимная гармония (с моей женой с гармонией у нас были проблемы, т. к. она допускала только традиционный секс, не допускала должной подготовки, была скована и довольно часто из-за этого оставалась неудовлетворен - ной), ощущения, которых я раньше никогда не испытывал с другими женщинами, полная взаимная отдача и так было каждый раз все годы нашей совместной жизни, даже после ссор и расставаний, что, кстати, стало для меня в будущем, когда я постиг понятие половина одним из доказательств того, что моя половина именно Она. Как раз в это время я поступил после полугодовой безработицы на работу в облгосадминистрацию и Она с дочкой переехали ко мне, мы стали жить вместе и они жили у меня вплоть до 1998 г. (с фрагментарными Её уходами к себе на кварти - ру после конфликтов и возвратами после примирений). Все годы нашей с Ней жизни до 1998 г. были годами полного счастья ночью и частых конфликтов вечером, когда я при ходил с работы (Ей я предложил сразу по - сле переезда уволиться с работы в военкомате, но она не хотела терять свою, хоть и мизерную зарплату делопроизводителя), а темой конфликтов было либо мое недо - вольство ее поздним возвращение с отмечания чьего-нибудь дня рождения (моя ревность никуда не делась), либо такие же Её ревность и недовольство моими за - держками на работе и поездками в командировки с моими подчиненными сотруд - ницами (Она оказалась не менее ревнивой, чем я) либо мое строгое и бескомпро - мисное отношение к учебе дочки в школе и наказания за плохую подготовку уроков и, как следствие, низкие отметки в школе в виде лишения мороженного или похода в кино или телевизора, либо неодинаковые взгляды на бюджет семьи. Ей казалось, что я слишком требователен и не жалею девочку, потому, что она мне не родная дочь, хотя мы с дочкой были очень дружны, потому, что я строгость в