Больше, чем жизнь
Шрифт:
– Что у вас?
– У нас прямо словами пишут, - пояснил я.
– Ну, как тебе объяснить? Каждая такая завитушка что-то обозначает. Сама по себе. Если с другой рядом - может вообще смысл поменяться. Как-то так.
– Это ж сколько знаков нужно запомнить!
– поразилась она.
– Много, - буркнул я.
– А я, повторюсь, ленился. Помню только основные значения, да и то не все. А в сочетаниях вовсе не разберусь. Ну, правда, у нас мало кто до полной учености доходил, не было большой нужды.
– Я помолчал.
– Эсси, а почему ты так этим заинтересовалась?
–
– Уверена?
– спросил я после паузы.
Эсси кивнула.
– Тот немножко отличается, но это, наверно, потому, что на камне его трудно было вырезать. Но все равно похож! Кстати, а что он обозначает?
– Огонь, - ответил я, не задумываясь. Уж такое-то я помнил!
– Но это только основное значение, надо смотреть, что там с ним вместе написано. Если "огонь" стоит рядом с "деревом", скорее всего, это пожар или факел. Но в моем прозвище, видишь, "дерево" с засечкой, это означает прошедшее время. Но засечка только одна и короткая, выходит, действие не завершено, дерево только обгорело. Вот тебе и головешка.
– Ясно... А говорил, всё позабыл или вовсе не знал!
– Ну, что-то, выходит, в памяти отложилось, - пожал я плечами.
– А может, я просто вырос и понял откуда что берется. Зубрить-то скучно, а если разобраться, что к чему, то все понятно становится...
– А другие сочетания ты помнишь?
– с живым любопытством спросила Эсси.
– Ну, "огонь" и "небо"... сама догадаешься?
– Молния?
– Мимо, это солнце. А молния - это "огонь" и "туча".
– А "огонь" и "камень"?
Я задумался. Не помнил я такого сочетания, хоть убейте!
– Не знаю, правда. Да и какая разница, если на том камешке только знак огня! Вот только понять бы, как он туда угодил...
– Север, а помнишь, я тебе рассказывала о прорицателе, который у нас жил?
– поинтересовалась Эсси.
– Я говорила, что у него были такие маленькие деревяшки с выжженными на них знаками... И они очень походили на те, что у тебя на руке! Не один в один, конечно, но всё же. Ты вот спрашивал, почему я решила, будто это у тебя не простой рисунок, а я только теперь сообразила, что увидела знакомые значки...
– А я тогда еще подумал, что слыхал однажды - такое искусство пошло из наших краев, - кивнул я.
– Ну и, конечно, где-то знак срисовали не так, где-то от себя добавили... вроде похоже, но не совсем то, верно?
– Да, - сказала она.
– Но это у прорицателя. А на камне - совсем чуть-чуть отличается, я уже говорила! Ты что, не слушаешь меня, Север?
– Слушаю, слушаю... Только никак в толк не возьму, что ты пытаешься мне объяснить.
– Прорицатель говорил, что значки на его деревяшках - колдовские!
– Пораженная моей недогадливостью Эсси даже вскочила.
– Я думала, это он для важности привирает... Но с костром-то что получилось, а?
– Стой, погоди!
– поднял я руки.
– Ты хочешь сказать, что слова моего родного языка каким-то способом использовали для колдовства?
– Ну ведь не просто так этот знак на камне вырезан!
– Знаешь, Эсси, - хмыкнул я, - если бы было по-твоему, эта вот моя рука такой бы колдовской мощью обладала! Правда, подозреваю, тогда хозяин бы мне ее отрезал... А он даже не почесался, так что колдовства тут никакого нет.
– Но зачем тогда...
– Думаю, это просто пометка, - сказал я.
– Чтобы не перепутать, чтобы точно знать: вот этот камешек... м-м-м... вызывает огонь. Каким-то образом. Если что и зачаровано, так это сам камень, а знак тут вовсе ни при чем.
– Ну ладно, - нехотя согласилась Эсси.
– Это тоже годится. Интересно, а если камень еще раз в костер бросить, опять будет взрыв?
– Проверять что-то не хочется, - вздохнул я.
– Второй раз байка про болотный газ не пройдет, Золот ведь не дурак! Да и вообще бы я от этой штуковины избавился... Закинуть вон в Фойру, и дело с концом!
– А вдруг река на пар изойдет?
– прищурилась она.
– Тоже верно... Ну, пока карман не прожигает, пускай лежит. Может, пригодится, а нет, придумаю потом, как его с рук сбыть.
– Лучше бы пользоваться научился, - дернула плечиком Эсси.
– Больше бы проку было!
– Нашла колдуна, - фыркнул я и насторожился, правда, тут же расслабился: это всего лишь Злата собралась до ветру.
– Не нужно, Золот, не нужно, - услышал я ее голос совсем рядом, - я сама дойду, мне уже намного лучше! Не беспокойся, я спра...
Разумеется, она выбрала именно тот куст, на котором я так удачно развесил свою одежду. И наткнулась на меня, конечно, а я не сразу сообразил, отчего это Злата вдруг залилась румянцем и принялась хватать воздух открытым ртом.
– Что ты тут делаешь?
– выдавила она наконец, а я вспомнил, что сижу, в чем мать родила.
– Я тут обсыхаю, - любезно ответил я.
– Нарочно скрылся с глаз долой, чтобы не смущать благородную девицу. Сделай милость, найди себе другой кустик!
Злата покраснела еще сильнее, хотя дальше было уже некуда, развернулась и кинулась прочь. Спасибо, не завизжала!
– Знаешь, Север, по-моему, ты потряс ее воображение, - заметила Эсси.
– С чего ты взяла?
– С того, что она с тебя глаз не сводила! Должно быть, - добавила она, - Золот сильно проигрывает в сравнении с тобой!
– А ты проверь, - огрызнулся я, натягивая штаны. Почти высохли, замечательно.
– Тебя-то смутить непросто...
– И проверю!
– фыркнула Эсси, и что-то мне подсказывало: так она и сделает.
– Пошли, - сказал я, одевшись. О сухой одежде я мечтал последние несколько дней, и наконец-то мечта моя сбылась!
– Вечереет уже...
Время до заката провели мирно: Золот неутомимо таскал хворост для костра, расседланный Везунчик пасся поодаль, Злата смирно сидела на положенном наземь седле и приметно румянилась, стоило ей взглянуть в мою сторону.