Босиком до неба
Шрифт:
Всё это произошло за день до намеченной свадьбы. Радость ожиданий сменилась тяжкой скорбью родных. Этот случай все обсуждают, потому что такого не случалось никогда. В головах людей смерть этой милой девушки, попавшей в ад, поменяла прежние представления. Дальше случилось непредвиденное. Семья жениха отдалилась от этой семьи девушки, а враждебный род оказал внимание, какое могут дать самые близкие люди. Вековая вражда после жертвы своей жизнью этой девушки утратила всякий смысл. Невероятная сила разума возобладала с обеих сторон, и семьи породнились вскоре. Младшая сестра той несчастной
Мурад оставил без комментариев эту историю. Как будто лёд, покрывающий реку, начал ломаться и освобождать поверхность реки от своего гнёта. Такое впечатление на него произвела суть услышанного. Они молча выпили, и Курбан перешёл на полезную для Мурада тему.
– Я бы тебе не советовал здесь оседать, видишь мою жизнь – всё хорошо, а сердце не на месте, умом понимаю, что как волк в капкане обстоятельств.
Охмелевший Курбан совсем не сдерживал себя в выражениях. Мурад был уверен, что он никогда не выражался и в таком тоне не говорил здесь. Он увидел в лице Мурада возможность высказаться, и его исповедь была выслушана с пониманием. Мурад знал, что человек, открывшийся в своей искренности, потом мстит, будто его уличили в слабости. Всегда такое случалось, кто-то близкий по восприятию исповедуется, а после зацикливаясь на своих меркантильных интересах, избегает тебя или что того хуже, поливает грязью. Во всём общении с Курбаном за этот вечер он нашёл полезную для себя сторону. Попрощавшись с ним, Мурад направился к выходу. В голове действовал хмель, и было одно желание – побыстрее удалиться из этого кафе.
– Я тебя провожу, друг, и пока ты не найдёшь транспорт до селения, буду рядом.
Мураду эта отзывчивость понравилась, и он восхищался в душе правилами внимания в родных местах, чтобы не было на сердце, уважение к гостю достойное.
Они вышли на дорогу, Курбан закурил и продолжал говорить с ним:
– Я знаю твою историю, судьба у тебя нелёгкая. У нас есть родители, а тебе пришлось самому выживать. Насчёт работы задумаешься рано или поздно, тогда приходи ко мне в любое время. Обещать заранее не буду, но информацией владею, что здесь и как.
Курбан махнул рукой грузовику. Это был колхозный ГАЗ из селения Мурада. В кабине, кроме водителя, никого не было, и Мурад забрался туда.
– Поехали домой, – сказал водитель на местном языке.
Дорога уходила вверх по серпантинной спирали всё выше. Сначала было селение, где живёт его мать, про которую он даже не вспомнил, и они проехали без остановки, продвигаясь вверх, к месту его детства. Мысли и чувства оживали, чем ближе становилось верхнее село. Мурад благодарно вспомнил недавнее общение с Курбаном.
– Сам Бог послал мне эту встречу.
Его гордость от возвращения в эти места сменилась разумным пониманием.
– У тебя достаточно опыта, чтобы не переживать по пустякам, но помни, куда ты вернулся, – вспомнил он слова Курбана, которые он говорил за столом.
Интересно было ещё в этом общении то, что они вели всю беседу по-русски, и Мурад заметил, что Курбану удобнее выражать свои мысли именно по-русски. Значит, он научился думать иначе от основного населения района, и Мурад искренне порадовался, что у него есть такой друг.
Встреча в родном доме
Старые ворота нуждались в покраске. Правая створка немного покосилась, в образовавшуюся щель Мурад просунул руку и открыл засов с внутренней стороны. Звонким лаем встретил его маленький пёс с лохматой шкурой.
На крыльцо вышла Зарема, и глаза её увлажнились.
– Давно я здесь не был. Ты заметно изменилась, родственница.
В доме обстановка оставалась прежней, добавились несколько фотографий тёти Захры с её мужем.
– С кем ты разговариваешь, Зарема? – раздался голос деда Хасана из комнаты.
– Мурад вернулся домой, вот с ним и поздоровалась.
Хасан заметно оживился, это можно было понять по звуку, доносившемуся из его комнаты.
– Он мало двигается последнее время, всё в задумчивости, и зрение совсем слабое у него, – шёпотом говорила жена Садыка.
Появился дед Хасан. Опираясь на деревянную клюшку, он подошёл к Мураду. Они поздоровались, обнялись по-родственному.
– Совсем другой ты сейчас, возмужал, – отметил дед. – Пойдём, пройдёмся немного до края селения, а Зарема нам приготовит хинкали.
Шли не спеша мимо старого кладбища, затем свернули через пастбище к древней тропе, ведущей из селения вниз.
– Я знал, что ты вернёшься, скажи с каким сердцем приехал?
– Отслужил в армии, потом немного пожил в Москве. Там у меня не заладилось, и вот, благодаря помощи Всевышнего, вернулся к вам. Пока не решил, что делать дальше. Здесь ничего не изменилось, как будто не уезжал вообще.
– Знаю это чувство, когда-то сам возвращался в неизвестность. Помню, что еду домой, но тогда, был совсем молодым и женат на Марьям. Не знал, с чего начать, и многие годы понадобились, чтобы снова прижиться в родном селе.
Спокойный доверительный диалог с дедом состоялся впервые. Хасан всегда был резок и строг, а сейчас вёл себя как с равным. Они подошли к источнику, который удивительным образом, не иссякая столетиями, поил всё население. Как вода поднимается на такую высоту по своим подземным лабиринтам, оставалось загадкой для Мурада. Обложенный вокруг отшлифованными камнями этот самый верхний родник над уровнем моря из известных Мураду напоминал чашу.
Дед остановился и сказал ему:
– Отведай воды и умойся из родника.
Мурад снял пиджак, затем ополоснулся прохладной водой и выпил несколько пригоршней.
Они продолжили свою прогулку по достопримечательностям. Всю усталость сняло как рукой, прилив радостных эмоций разошёлся по всему телу. Ему было хорошо от воды, воздуха, порывистого ветерка, обдувающего просторы этой возвышенности.
– Видишь меня, никогда к врачам не обращался и имею свои зубы. Много тяжёлых испытаний свалились на меня в молодости, и арестантскую пайку познал сполна, а вода наша и климат сделали здоровье крепким, и ничто не может перебороть силу духа и энергию, которую мы получаем здесь в этой райской местности. Мудрые предки нашли это место и поселились здесь в горах. Что ещё нужно для жизни? Всё есть!!!