Бремя страстей

Джексон Лайза

— …Бриг…— Одурманенная его поцелуя­ми, она забыла, что хотела сказать.

— Кэсс, я не могу, не хочу снова лишиться тебя. — Бриг чуть наклонился и стал целовать ее шею. Она задохнулась от вожделения, когда он влажным губами коснулся шелковой блузки на ее груди. В голове у нее помутилось, и она всем телом отзывчиво приникла к нему.

— Будь со мной всегда, — хрипло прошеп­тал он и легко, словно перышко, оторвал ее от пола. Проклиная собственную слабость, она желала лишь одного — слиться с ним в одно целое— и, осыпая его лицо поцелуями, по­нимала, что теперь

уже навсегда отдает себя Бригу.

Он нетерпеливо сорвал с нее одежду, и в следующее мгновение они уже лежали в кровати, которую некогда она делила с Чейзом. Его губы нашли ее грудь и скользнули ниже, к обольстительной впадинке на животе. С уст Кэссиди срывалось его имя. Она безумно хотела его, и даже когда казалось, что боль­шего блаженства быть не может, она хотела еще и еще… Под магией его пальцев оказались отринуты прочь все сомнения, и она самозаб­венно приняла его, приняла душой и телом. Хочу тебя! — ликовала плоть. Но даже рас­творившись в нем без остатка, она вдруг с пу­гающей ясностью осознала, что им принад­лежит только ночь, что как только кончится пир любви, она закроет за собой дверь, за которой останется этот человек, изображаю­щий ее мужа, и одному Богу известно, когда у нее достанет храбрости вновь открыть ее.

— Я вернусь поздно,— угрюмо проронил Деррик.

Фелисити с девочками сидела в гостиной. Был включен телевизор, хотя, судя по всему, передача их не особенно интересовала. Фели­сити полностью поглотила лежавшая на ко­ленях газета: между тщательно выщипанны­ми бровями у нее пролегла глубокая складка. Линии висела на телефоне, как обычно, бол­тая с подружкой. Энджела, в неизменных черных башмаках на толстой подошве, лежа­ла свернувшись калачиком на диване и ду­лась на весь свет— это ее обиженное выра­жение было ему хорошо знакомо. Время от времени она отрывалась от телевизора, по которому крутили какое-то старье, и бросала ненавидящие взгляды в сторону матери, всем своим видом давая понять, что предпочла бы любое другое место этой проклятой мыше­ловке, именуемой домом. Обстановка была нервозной. С того самого злополучного ин­тервью Чейза Фелисити пребывала не в сво­ей тарелке.

— Ты куда, папа?— спросила Энджела, вскинув брови,— в этот момент она стала удивительно похожа на свою тезку, Энджи.

— У меня встреча с клиентом,— ответил он, натягивая пиджак.

Фелисити даже не посмотрела в его сто­рону — только задумчиво прикусила нижнюю губу.

Энджела, неожиданно оживившись, пода­лась вперед:

— А сколько клиенту лет? Что за дурацкие вопросы!

— Черт возьми, откуда мне знать?— от­ветил Деррик, похлопывая себя по карману, чтобы убедиться, что не забыл сигареты.

— А какого он пола?

— Не понял? — Деррик заметил, как лукаво заблестели глаза дочери. До чего же она похожа на Энджи!

— Ну этот твой клиент мужчина или жен­щина?

— Последний раз Оскар Леонетти опреде­ленно был мужчиной. Разве что с тех пор изменил пол.

— И где вы с ним встречаетесь? — небреж­но спросила Энджела.

Фелисити оторвала взгляд от газеты и при­стально посмотрела на мужа. Деррику стало не по себе.

— В Портленде. В «Херитидже».

— Тебе можно туда позвонить? — спроси­ла Фелисити.

Деррик кивнул: он знал, что члены клуба или любой из персонала всегда прикроют его, как случалось уже не раз. Если у жены хватит наглости позвонить в клуб, его тут же найдут, и он в течение пятнадцати минут перезвонит домой по своему портативному телефону. Она ничего не успеет заподозрить.

— А что, Лорна работает в «Херитид­же»? — не унималась Энджела.

Внезапно лицо Фелисити стало белым, как мел.

У Деррика екнуло сердце. Только не па­никуй!

— Не знаю.— Откуда, черт побери, Эн­джеле известно про Лорну? Совпадение? Судя по вызывающему поведению дочери — вряд ли.

— Так ты уточни. Знаешь, она сегодня зво­нила. Сказала, что у нее для тебя пакет.

— Какой пакет? — спросил он, лихорадоч­но соображая.

Выходит, Лорна пошла ва-банк. История принимала дурной оборот.

— Кажется, она сказала что-то о видеоап­паратуре,— гадко улыбаясь, ответила Эндже­ла. Она отлично понимала, что делает,— от этой мысли Деррику сделалось нехорошо. Дочь каким-то образом все разнюхала.

— Проклятье,— пробормотала Фелисити и закрыла глаза. И эта все знает! Деррика прошиб холодной пот. — Не могу понять, как никому раньше в голову не пришло?

— Ты о чем?— спросила Энджела, хоро­шенькое личико которой светилось от соб­ственной значительности.

— Ни о чем,— отрезала Фелисити. встала и, не выпуская из рук газету, решительно на­правилась к кабинету. — Думаю, тебе было бы полезно ознакомиться с этим, — на ходу бро­сила она Деррику, и тому не оставалось ничего Другого, как покорно последовать за ней.

Фелисити привыкла верховодить в семье, вечно им помыкала и тыкала носом — что ему делать, а чего не делать. В ее глазах он был тряпкой. Таскала его с собой по вечеринкам, на которых его разбирала зевота. Приглашала на ужин приятелей своего отца и вела горячие политические дискуссии, которые Деррик тер­петь не мог. Словно в носу у него было проде­то кольцо с цепью, на которой жена таскала его за собой, подчиняя своим прихотям. Он подумал о Лорне с ее необъятной грудью. Те­перь он не мог без отвращения вспомнить об этом; да, она долго расставляла свои сети, используя дочь как приманку. Надо же было ему попасться на ее удочку!

Они вошли в кабинет, Фелисити закрыла за собой дверь. Деррик ждал, что будет дальше. Может, оно и к лучшему— давно пора по­смотреть правде в глаза.

— Чейз никакой не Чейз,— с лихорадоч­ным блеском во взгляде промолвила Фелисити.

Чего она несет?.. Деррику снова показа­лось, что сердце его вот-вот остановится. Он сделал глубокий вдох.

— Я догадывалась, что что-то здесь нелад­но. — Было непонятно, обращается она к нему или разговаривает сама с собой, вновь что-то замышляя.— Во время этого проклятого ин­тервью на Кэссиди лица не было, словно она увидела привидение, а Чейз… впрочем, какой к черту Чейз! Чейз мертв. Как ему и положено.