Брихадараньяка-упанишада
Шрифт:
пробует на вкус. Ибо не разрушается вкус у пробующего на вкус потому, что не может
погибнуть. Но нет второго [после него], нет другого, отличного [от него], что он мог бы
пробовать на вкус.
26. Хотя, поистине, тогда он не говорит, – поистине, говорящий он, [хотя] не говорит. Ибо
не разрушается речь у говорящего потому, что не может погибнуть. Но нет второго [после
него], нет другого, отличного [от него], которому он мог бы говорить.
27.
не разрушается слух у слушающего потому, что не может погибнуть. Но нет второго
[после него], нет другого, отличного [от него], что он мог бы слышать.
28. Хотя, поистине, тогда он не мыслит, – поистине, мыслящий он, [хотя] не мыслит. Ибо
не разрушается мысль у мыслящего потому, что не может погибнуть. Но нет второго
[после него], нет другого, отличного [от него], о чем он мог бы мыслить.
29. Хотя, поистине, тогда он не осязает, – поистине, осязающий он, [хотя] не осязает. Ибо
не разрушается осязание у осязающего потому, что не может погибнуть. Но нет второго
[после него], нет другого, отличного [от него], что он мог бы осязать.
30. Хотя, поистине, тогда он не познат, – поистине, познающий он, [хотя] не познат.
Ибо не разрушается познание у познающего потому, что не может погибнуть. Но нет
второго [после него], нет другого, отличного [от него], что он мог бы познать.
31. Поистине, где есть [что-либо] подобное другому, там один видит другого, один
обоняет другого, один пробует на вкус другого, один говорит другому, один слышит
другого, один мыслит о другом, один осязает другого, один познает другого.
32. Он становится словно вода, один, видящий, недвойственный. Это – мир Брахмана, о
царь". – Так Яджнявалкья наставил его: "Это – его высшая цель, это – его высшее
достояние, это – его высший мир, это – его высшее блаженство. Малой долей этого
блаженства и живут другие существа.
33. Когда кто-либо из людей здоров, богат, господствует над другими, в избытке вкушает
все людские наслаждения, то это – высшее блаженство людей. Стократное блаженство
людей, это – однократное блаженство предков, приобретших [свой] мир. Стократное
блаженство предков, приобретших [свой] мир, это – однократное блаженство мира
гандхарвов. Стократное блаженство мира гандхарвов, это – однократное блаженство
богов [по] деянию, тех, которые благодаря [своему] деянию достигли божественности.
Стократное блаженство богов [по] деянию, это – однократное блаженство богов по
рождению, а также – просвещенного, свободного от лжи, не побежденного желанием.
Стократное блаженство богов по рождению, это – однократное блаженство
Праджапати, а также – просвещенного, свободного от лжи, не побежденного желанием.
Стократное блаженство мира Праджапати, это – однократное блаженство мира Брахмана, а также – просвещенного, свободного от лжи, не побежденного желанием. Это и есть
высшее блаженство – просвещенного, свободного от лжи, не побежденного желанием.
Это и есть высшее блаженство – этот мир Брахмана, о царь". – Так сказал Яджнявалкья.
[Джанака сказал]: "Я дам тебе, почтенный, тысячу [коров]. Говори же ради [моего]
освобождения". И здесь Яджнявалкья испугался, [подумав]: "Рассудительный царь изгнал
меня со всех границ".
34. "Он, этот [пуруша], насладившись в этом сне, побродив [вокруг], увидев доброе и злое, снова спешит, как он шел [назад] к месту пробуждения.
35. Как тяжело нагруженная телега движется со скрипом, так же и этот телесный Атман, обремененный познающим Атманом, движется со скрипом, когда [человек] испускает
дух.
36. Когда истощается это [тело], истощается от старости или болезни, то подобно тому, как освобождается от уз [плод] манго, или удумбары, или пиппалы, так и этот пуруша, освободившись от этих членов, снова спешит, как он шел [назад], к месту [новой] жизни.
37. Подобно тому как надзиратели, судьи, возницы, деревенские старосты поджидают
приходящего царя с едой, питьем, ночлегом, [говоря:] "Вот он приходит, вот он
приближается!", – так же и все существа поджидают знающего это, [говоря:] "Вот
приходит Брахман, вот он приближается!"
38. Подобно тому как надзиратели, судьи, возницы, деревенские старосты собираются
вокруг отъезжающего царя, так же и все жизненные силы собираются в час конца вокруг
этого Атмана, когда [человек] испускает дух.
ЧЕТВЕРТАЯ БРАХМАНА
1. Когда этот Атман, впав в слабость, словно впадает в умопомрачение, то эти жизненные
силы собираются вокруг него. Взяв с собой эти частицы света, он спускается в сердце.
Когда этот пуруша в глазу возвращается назад, то [человек] перестает познавать образы.
2. "Став единым, он не видит", – так говорят. "Став единым, он не обоняет", – так говорят.
"Став единым, он не пробует на вкус", – так говорят. "Став единым, он не говорит", – так
говорят. "Став единым, он не слышит", – так говорят. "Став единым, он не мыслит", – так
говорят. "Став единым, он не осязает", – так говорят. "Став единым, он не познат", – так
говорят. Конец его сердца начинает светиться, и с этим светом этот Атман выходит через