Бытовая магия

Волкова Ольга

Засмотревшись на прилавок, устланный яркими шелковыми платками, Одарка споткнулась и чуть не клюнула носом мостовую. К счастью, Берт вовремя дернул ее вверх.

– Не зевай!
– строго велел наемник, не замедляя шаг. Он уверенно провел девочку сквозь рыночные ряды и вывел к кольцу лавок, окружавших площадь. Здесь народу было поменьше, зато выглядели они более состоятельно.

– Платья, - сквозь зубы пробормотал Берт, оглядываясь.
– И за что мне это...

Следующие два часа показались девочке сказочным сном. Слова директрисы явно задели Берта за живое, так что к вопросу 'пары платьев' он подошел как нельзя более серьезно (впрочем, как и к любому

делу, за которое брался). Помимо уже упомянутых двух платьев - простеньких, немарких, но хорошо сшитых из хорошей ткани - они приобрели нижнее белье, штаны и пару холщовых рубашек по мерке девочки, теплый шерстяной плащ (Одарка округлила было глаза, но Берт беспощадно отрезал 'В лесу без плаща нельзя!') и удобные башмаки из мягкой кожи. В одной из лавок наемник лично выбрал вместительную сумку с широким ремнем, куда прекрасно поместились все покупки, кроме башмаков, которые девочка наотрез отказалась снимать после примерки. Следующими в сумку отправились различные девичьи мелочи - гребень, ленты, кусок мыла, завернутый в чистую тряпочку, и зеркальце в резной деревянной оправе, приведшее девочку в совершеннейший восторг. Она даже отдавать его не хотела, прижимала к груди, как величайшее сокровище в ее жизни, да Берт отобрал и сунул в сумку, сердито буркнув: 'Потом наглядишься!'. Но даже это не омрачило Одаркиной радости. Купив на лотке проходившей мимо торговки пирожок, наемник вручил его девочке и потянул куда-то мимо торговых рядов. Счастливая Одарка, жуя на ходу, послушно шла за ним, придерживая локтем сумку со внезапно свалившимся богатством. Она уже напрочь забыла, что еще утром горько рыдала и просила не отдавать ее никуда. Теперь ей казалось, что решение о магической школе было самым верным решением в ее маленькой жизни, и даже забылось то, что принимала его не она.

– Мы теперь обратно, да?
– уточнила она у наемника.

– Сейчас, еще в одно место заглянем и пойдем, - откликнулся он, сворачивая к неприметной лавочке, зажатой между стекольной мастерской и богатой лавкой готового платья.

Внутри лавка была сумрачной и маленькой, но, только войдя, Одарка восхищенно ахнула. Это оказалась оружейная, и стены в ней были увешаны различным оружием. На крепко сколоченном прилавке в специальных стойках были выставлены различные ножи и кинжалы, у дальней стены тянулись широкие стойки с тускло поблескивающими мечами, за прилавком на стенах крепились грозные даже на вид арбалеты.

– А тут мы зачем?
– непонимающе спросила девочка, но наемник шикнул на нее, повернулся к хозяину лавки, стоящему за прилавком и совершенно о ней забыл. Одарка постояла на месте, но, видя, что на нее никто не обращает внимания, дошла до стойки с мечами и, оглянувшись на Берта, осторожно потрогала пальцем лезвие одного из них. Наемники в отряде наотрез отказывались подпускать ее к оружию, даже посмотреть разрешали только с расстояния, не говоря уже о том, чтобы трогать. Девочка как-то пыталась выяснить, что же такого преступного случиться, если она подержит Марков меч, ну или хотя бы просто потрогает!
– но тот только покачал головой:

– Меч, Одарка, это слишком личное. Ты не поймешь, мала еще. Считай, примета плохая.

Девочка еще раз оглянулась на Берта и, решившись, погладила прохладное лезвие ладонью, очень осторожно. Ничего, не порезалась. И чего они все так тряслись?..

– Одарка, поди сюда!
– окликнул ее Берт, и девочка, вздрогнув, отошла от стойки и поспешно подошла к наемнику.

– Я ничего не делала, я только посмотрела!

– Что?
– не понял он, недоумевающе взглянув на нее.

– Ничего!
– торопливо сказала Одарка.

– Вот, держи, - мужчина протянул ей кожаные ножны. Одарка нерешительно взяла, потянула за гладкую деревянную рукоять и извлекла на свет небольшой нож с узким лезвием, похожим на зуб хищного зверя.

– Это мне?
– обмерев, прошептала девочка, круглыми глазами глядя на блестящее лезвие.

– Тебе, кому же еще, - усмехнулся Берт.
– На память. Да и вообще... пригодится.

– Спасибо...
– прошептала девочка, прижимая нож к груди.

– Поклониться не забудь, - хмыкнул наемник. Одарка серьезно посмотрела на него и, махнув рукой, отвесила ему поясной поклон.

Вот тут Берт разозлился.

– Дура, что ли?
– рявкнул он, схватив ее за шкирку и тряхнув, как щенка. Глаза его стали совсем злыми.

– Но ты сказал...

– Я пошутил! Понимаешь? Пошутил! Я тебе кто, чтобы ты мне поклоны отвешивала, а?! Герцог? Заморский принц? Господин-повелитель?!

Из глаз девочки брызнули злые слезы.

– Пусти!
– она, извернувшись, пнула наемника, куда достала, вырвалась, выскочила из лавки, хлопнув дверью, и бросилась куда глаза глядят, ничего не видя перед собой от застилающих глаза слез. Вся радость от хорошего дня испарилось, как не было, в груди клокотала горькая обида.

Берт нашел ее только через полчаса. Всхлипывающая Одарка сидела у стены какого-то дома, прижимая к себе сумку и утирая слезы рукавом пропыленного платья. Заслышав шаги, она даже не подняла головы.

Наемник молча присел перед ней.

– Одарка...

– Уходи, - мрачно сказала девочка, не поднимая глаз.
– Не хочу тебя видеть больше никогда!

– Больше никогда не хочу видеть, - привычно поправил он и вздохнул.
– Одарка, прости. Я был не прав.

– Ты дурак!
– на глаза девочки снова навернулись слезы.

– Я дурак.
– покорно согласился Берт, отводя ее руки от лица.
– Прости меня.

– Ты...
– всхлипнула она.
– Ты... сам сказал...

– Я не подумал, - мужчина вздохнул.
– Я просто терпеть не могу, когда мне кланяются, будто я благодетель какой-то. Это уже как оскорбление получается. Я же от чистого сердца... серьезно, прости меня, я должен был догадаться, что ты не поймешь.

– Ла-адно...
– всхлипнула девочка, вытирая глаза кулаком.
– Но ты все равно дурак!

Он шутливо развел руками.

– Как пожелает госпожа великий маг. Ладно, хватит реветь! Давай лучше покажу, что с ножом делать.

– А что с ним делать?
– не поняла Одарка, поднимая заплаканные глаза.

– Ну, пока у тебя просто нож. - Берт, подумав, опустился на мостовую рядом с девочкой.
– А надо сделать его по-настоящему твоим... Давай руку.

Она неуверенно протянула ему руку.

– Будет больно!
– предупредил наемник.
– Не боишься?

– Боюсь, - призналась Одарка, но руку не убрала.

– Ничего, все боялись, - успокоил он ее.
– Теперь бери нож и осторожно надрежь руку.

– Разрезать?!
– испугалась девочка, сжимая в руке рукоять.

– Надрезать, дурища! Слегка, чтобы кровь выступила.
– Берт серьезно посмотрел на нее.
– Тогда нож узнает вкус твоей крови и будет служить тебе верой и правдой. Станет по-настоящему твоим и не сможет причинить тебе вред.

– Так уж и не сможет, - усомнилась Одарка.
– Чего ж тогда все так не делают?

– Это старый обычай, - хмыкнул наемник, - его уже почти никто не помнит. Но если ты хочешь знать, у нас в отряде все так делали.